ДокументыДокументы палатыДокументы АПСООбзор дисциплинарной практики Адвокатской палаты Свердловской области за 2020 г.

Обзор дисциплинарной практики Адвокатской палаты Свердловской области за 2020 г.

Обзор дисциплинарной практики

Адвокатской палаты Свердловской области

за 2020 г.

В 2020г. дисциплинарной комиссией и Советом АПСО было рассмотрено 69 дисциплинарных производств. По 31 дисциплинарному делу производство было прекращено по различным основаниям. В отношении 38 адвокатов дисциплинарные производства закончились наложением взысканий. При этом 11 адвокатам были вынесены замечания, 21- предупреждения, 6 адвокатам был прекращен статус.

Заключения квалификационной комиссии по некоторым наиболее интересным и поучительным дисциплинарным производствам приведены в данном Обзоре.

1. В силу п.6 ст.29 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокатская палата не отвечает по обязательствам адвокатов. Составление юридически неправильного соглашения – есть проявление неквалифицированности, недобросовестности и нарушение прав доверителя.

Обман доверителя и невыполнение рекомендаций Совета АПСО повлекло прекращение статуса адвоката.

В Адвокатскую палату Свердловской области поступила жалоба Т. в отношении адвоката К. осуществляющей профессиональную деятельность в адвокатском образовании адвокатский кабинет.

В жалобе доверитель Т. утверждает, что адвокат К. с которой он заключил соглашение на ведение гражданского дела, связанного с наследством, ненадлежащим образом осуществляла представительство его интересов. Получив гонорар выполнять свои профессиональные обязанности не стала, отчет о проделанной работе не предоставила, совершила обман, утверждая, что поручение выполнила, от встреч уклоняется.

В частности, Т указывает: «По условиям данного договора адвокат К. обязалась выступить моим представителем в судах общей юрисдикции при приведении документов, удостоверяющих личность умершего, подтверждающие родственные отношения между наследником и наследователем, а также восстановить дубликаты утраченных документов, необходимых для вступления в наследство. Для совершения указанных действий адвокату К. была оформлена нотариально заверенная доверенность 14 сентября 2018 года.

Стоимость услуг по договору составила 35 000 рублей, из которых 20 000 рублей
нужно было уплатить в течении трех рабочих дней с момента заключения договора.
Данная сумма была уплачена мною в кассу адвоката в день подписания договора 27
августа 2018 года, что подтверждается квитанцией. Также 14 сентября 2018 года вместе с
доверенностью адвокату К. были выданы денежные средства в сумме 3 675
рублей для оплаты необходимых госпошлин. Деньги были переданы из рук в руки около
кабинета нотариуса. Адвокат К. уверила меня в том, что квитанцию она
выдаст позднее, при следующей встрече.

Периодически вплоть до декабря 2018 года адвокат К. уведомляла меня о
том, что дубликаты утраченных документов восстановлены и скоро будет решение суда,
подтверждающие родственные отношения между мною (наследником) и наследодателем.
24 декабря 2018 года адвокат К. сообщила, что суд принял решение в мою
пользу и нужно только дождаться его письменного оформления. А также она сообщила,
что ей нужно еще 4 800рублей за госпошлину, которую она якобы заплатила по моему
делу. 27 декабря 2018 года адвокату К.. на банковскую карту были переведены
4 800 рублей с банковской карточки. Квитанцию о получении данных денежных средств
адвокат К.. также не выдала.

С января 2019 года адвокат К регулярно сообщала мне о том, что все
необходимые документы по моему делу оформлены и мне нужно только их забрать, Сама
назначала время и место, затем под различными предлогами (срочная командировка,
задержка в суде, необходимость забрать документы в МФЦ и т.д.) на встречи не являлась.

Стало ясно, что адвокат меня обманывает. В соответствии с договором, 4 сентября
2019 года я запросил у адвоката К. отчет о финансовых затратах. После этого
адвокат К. перестала выходить на связь.

Считаю, что ситуация сложилась данным образом только из-за халатного отношения
адвоката К. к исполнению своих обязательств по договору, как адвоката. Не
принимая надлежащего участия в судебном разбирательстве, не отстаивая и не защищая
мои интересы, адвокат взял с меня немалые денежные средства (28 475 рублей) за якобы
проделанную работу…»

Заявитель полагает, что адвокатом нарушены требования ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката. В подтверждение доводов жалобы Т. представил копию договора ( соглашения с адвокатом К.) а также копию квитанции об оплате услуг адвоката.

Как указал в распоряжении президент АПСО, своими действиями адвокат совершила проступок, влекущий применение мер дисциплинарной ответственности, поскольку нарушила п.1,4 ст.7; п.4, 6 ст.25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.1 ст.4; 2,3 ст.5; п.1,2 ст.8; п.6 ст.10 Кодекса профессиональной этики адвоката.

На заседании квалификационной комиссии адвокат заявила, что претензии доверителя необоснованные, она подготовила все необходимые документы и участвовала в суде, при этом требования заявителя были удовлетворены. Однако, каких- либо составленных ею документов, решения суда и адвокатского досье адвокат не представила. Внятных объяснений, почему в течение года адвокат не отчиталась перед доверителем и не отдала ему необходимые документы адвокат также дать не смогла. Кроме того, адвокат К. заявила, что доверитель сам с ней вообще на связь не выходил, и каких-либо претензий не предъявлял.

Доверитель Т. на заседание квалификационной комиссии не явился, однако прислал заявление, в котором доводы письменной жалобы подтвердил, а также направил в адрес комиссии и попросил приобщить к материалам дисциплинарного производства скриншоты переписки с адвокатом К. со своего телефона.

Квалификационная комиссия считает возможным рассмотреть настоящее дисциплинарное производство при данной явке, поскольку в п.3. ст.23 Кодекса профессиональной этики адвоката указано, что неявка кого-либо из участников дисциплинарного производства не является основанием для отложения разбирательства. В этом случае квалификационная комиссия рассматривает дело по существу по имеющимся материалам и выслушивает тех участников производства, которые явились на заседание комиссии.

Для принятия решения квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката К.

- жалобу Т. в отношении адвоката К.

- копию соглашения (договор об оказании юридической помощи) от 27.08.2018г. где указано: « п.2.1.Адвокат принимает на себя выполнение следующей правовой работы:

Представление интересов доверителя на стадии оформления наследства, открывшегося после умершего П. 04.03.1919 года рождения.

Составление и направление запросов и заявлений в государственные органы и органы местного самоуправления.

Представление интересов Доверителя в судах общей юрисдикции при приведении документов, удостоверяющих личность умершего, подтверждающие родственные отношения между наследником и наследодателем в соответствие с требованиями действующего гражданского законодательства РФ.

Восстановление дубликатов утраченных документов, необходимых для вступления в наследство Доверителем.

2.2. При выполнении указанных в п. 2.1.обязанностей Адвокат руководствуется действующим законодательством и настоящим договором.

2.3. По первому требованию Доверителя не позднее 2-х рабочих дней Адвокат обязан предоставить отчет о финансовых затратах, связанных с выполнением поручения Доверителя….

4.1. В соответствии с п.13 ст. 22 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре вРоссийскойФедерации» представителем Адвоката по расчетам с Доверителем является Адвокатский кабинет К. и Адвокатская Палата Свердловской области.»

- копию квитанции №219528 без даты, в которой указано «кон. услуги по договору от 27.08.18.» и стоят подписи адвоката и доверителя.

- скриншоты SMS переписки, где отражено, что доверитель Т.. в период с 07.06.2019г. по 08.10.2019г. неоднократно, обращаясь в адрес адвоката К. просит разъяснить причины невыполнения договора и представить отчет.

Квалификационная комиссия принимает во внимание следующее.

Согласно пп. 1 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката жалоба доверителя, поступившая в адвокатскую палату является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

После возбуждения дисциплинарного производства лица, органы и организации обратившиеся с жалобой, представлением, сообщением, адвокат, в отношении которого возбуждено дисциплинарное производство, а также представители перечисленных лиц, органов и организаций являются участниками дисциплинарного производства. ( п.6 ст.19 КПЭА)

Право участников дисциплинарного производства знакомиться с материалами дисциплинарного производства, участвовать в заседании комиссии лично или через представителя, давать по существу разбирательства устные и письменные объяснения и предоставлять доказательства закреплено п.5 ст.23 КПЭА.

В соответствии с п.1 ст.23 КПЭА разбирательство в квалификационной комиссии осуществляется на основе принципов состязательности и равенства участников дисциплинарного производства.

Заслушав явившихся на заседание участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта нарушения адвокатом К. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и жалобе доверителя.

Доводы Т. подтверждаются жалобой, копиями соглашения, квитанции, скриншотами SMS переписки .

Адвокатом К. качестве доказательств, опровергающих доводы жалобы какие-либо письменные объяснения не представлены.

На заседании квалификационной комиссии адвокат утверждала, что претензии к качеству её работы необоснованны, она свои обязанности по соглашению выполнила. Однако какие либо документы, в том числе решение суда, а также адвокатское досье, адвокат не представила. Вместе с тем, в силу положений п. 1 ст.21 КПЭА предоставление в квалификационную комиссию адвокатского производства (досье), в том числе соглашения об оказании юридической помощи и документы о денежных расчетах между адвокатом и доверителем является обязательным.

Внятных объяснений, почему в течение года она не отчиталась перед доверителем и не отдала ему необходимые документы адвокат также дать не смогла. Кроме того, адвокат К.. заявила, что доверитель сам с ней вообще на связь не выходил, и каких-либо претензий не предъявлял.

Анализируя имеющиеся доказательства, квалификационная комиссия считает установленным, что адвокат К. заключив соглашение на представительство интересов Т. не проявила добросовестности при заключении соглашения, оформив его формально и не в соответствии с требованиями Федерального закона, нарушив при этом право доверителя на информированность о его существенных условиях, а также допустила нарушение финансовой дисциплины связанное с невнесением части полученных денежных средств в кассу адвокатского образования и невручения доверителю соответствующих финансовых документов, не отчиталась перед доверителем по требованиям последнего.

Абсолютно некорректно и юридически неграмотно адвокат К. составила п. 4.1 Договора в котором указано: «В соответствии с п.13 ст. 22 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» представителем Адвоката по расчетам с Доверителем является Адвокатский кабинет К.. и Адвокатская Палата Свердловской области». Статья 22 вышеуказанного Закона регламентирует деятельность не адвокатского кабинета, а иной формы адвокатского образования – коллегии адвокатов. Адвокат также обязана знать, что в силу п.6 ст.29 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокатская палата не отвечает по обязательствам адвокатов. Составление юридически неправильного соглашения – есть проявление неквалифицированности и недобросовестности, а также влечет нарушение прав доверителя.

Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять обязанности, отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами; соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката (подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката).

В соответствии с п.2 ст.8 КПЭА адвокат должен уважать права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи….,

Как указано в 1 и 2 ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

Добросовестное исполнение адвокатом своих обязанностей перед доверителем предполагает не только исполнение предмета соглашения об оказании юридической помощи, но и надлежащее оформление договорных отношений с доверителем. В связи с этим дисциплинарным нарушением адвоката является неправильное заключение соглашения с доверителем на оказание юридической помощи.

В соответствии с п. 4 ст. 25 вышеуказанного Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» Существенными условиями соглашения являются:

1) указание на адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения в качестве поверенного (поверенных), а также на его (их) принадлежность к адвокатскому образованию и адвокатской палате;

2) предмет поручения;

3) условия выплаты доверителем вознаграждения за оказываемую юридическую помощь;

4) порядок и размер компенсации расходов адвоката (адвокатов), связанных с исполнением поручения;

5) размер и характер ответственности адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения.

Заключение соглашения в письменной форме позволяют определить взаимные права и обязанности адвоката и доверителя в связи с выполнением конкретного поручения. Квалификационная комиссия находит, что адвокат может рассчитывать на доверие клиента только в случае профессионального отношения, как к выполнению поручения доверителя, так и к оформлению своих отношений с ним.

Отсутствие в письменном договоре внятно изложенных существенных условий породило неопределенность во взаимоотношениях адвоката и доверителя, справедливые и обоснованные претензии Т. к адвокату К.

Квалификационная комиссия находит, что адвокат К. проявила профессиональную недобросовестность, выразившуюся в ненадлежащем оформлении договора. В частности, некорректно сформулирован предмет соглашения, условия его выполнения. Не вручила адвокат доверителю и копии финансовых документов.

Как указано выше, часть полученных от доверителя средств не были внесены в кассу адвокатского образования ( поскольку никаких данных о квитанции нет) что противоречит п.6 ст.25 вышеуказанного закона, где указано: «Вознаграждение, выплачиваемое адвокату доверителем, и (или) компенсация адвокату расходов, связанных с исполнением поручения, подлежат обязательному внесению в кассу соответствующего адвокатского образования либо перечислению на расчетный счет адвокатского образования в порядке и сроки, которые предусмотрены соглашением».

Кроме того, квалификационная комиссия отмечает, что адвокат К. не предоставила доверителю письменный отчет о проведённой работе и финансовые расчёты в отношениях с доверителем, что противоречит требованиям п.6 ст.10 : « При отмене поручения адвокат должен незамедлительно возвратить доверителю все полученные от последнего подлинные документы по делу и доверенность, а также при отмене или по исполнении поручения – предоставить доверителю по его просьбе отчет о проделанной работе.»

Квалификационная комиссия также считает установленным, что адвокат К. обманывая своего доверителя и утверждая, что соглашение выполнено в полном объеме допустила нарушение следующих положений Кодекса профессиональной этики адвоката:

- п.1 ст. 4 Адвокат при всех обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие его профессии;

- п. 2,3 ст.5 Адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или к адвокатуре;

Злоупотребление доверием несовместимо со званием адвоката;

-п.2 ст.8 Адвокат должен уважать права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи….,придерживаться манеры поведения…соответствующих деловому общению

Поскольку адвокат К. нарушила требования соблюдать нормы адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в её действиях состав дисциплинарного проступка.

Квалификационная комиссия пришла к заключению о наличии в действиях адвоката К. умышленного нарушения п.1,4 ст.7; п.4, 6 ст.25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.1 ст.4; 2,3 ст.5; п.1,2 ст.8; п.6 ст.10 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Советом адвокатской палаты было предложено предоставить доверителю отчёт о выполнении поручения, произвести денежные расчёты и передать документы, для чего по просьбе адвоката был предоставлен разумный срок. Однако, адвокат свои обещания не сдержала, рекомендации Совета АПСО не выполнила, в связи с чем была подвергнута дисциплинарному взысканию в виде прекращения статуса адвоката с установлением пятилетнего срока, по истечению которого К. может быть допущена к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката.

2. В любой ситуации, в том числе вне профессиональной деятельности, адвокат обязан сохранять честь и достоинство, избегать всего, что могло бы нанести ущерб авторитету адвокатуры или подорвать доверие к ней, при условии, что принадлежность адвоката к адвокатскому сообществу очевидна или это следует из его поведения ( п.5 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката)

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании представления вице-президента АПСО по результатам проверки доводов жалобы гр. З. в отношении адвоката Ш. , осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании адвокатский кабинет.

Проверкой установлено следующее.

Между адвокатом ( адвокатским кабинетом Ш.) и гражданином З. были заключены договоры займа от 25 июля 2017г. на сумму 300 000 руб. до 25 июля 2018г., а также от 04 декабря 2017г. на сумму 300 000 руб. на срок до 04 декабря 2018г. с выплатой процентов, предусмотренных договорами займа.

В дальнейшем, как следует из обращения, адвокат Ш. отказался исполнять договоры займа, в связи с чем заявитель обратился в суд. Верх-Исетским райсудом г.Екатеринбурга выдан исполнительный лист ФС № на взыскание с адвокатского кабинета Ш. денежных средств в размере 306 250 руб. и 105 630 руб., а также судебных расходов на оплату услуг представителя 10 000 руб. и госпошлины в размере 7 318 руб.

На данный момент судебными приставами ведётся исполнительное производство.

Обязанность адвоката соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката закреплена в пп.4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»

Считая, что адвокатом Ш. нарушены требования норм Кодекса профессиональной этики адвоката, а именно:

- п.1 ст.4 – адвокат при всех обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие профессии;

- п.2,3 ст.5 – адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или к адвокатуре; Злоупотребление доверием несовместимо со званием адвоката.

- п.5 ст.9 – в любой ситуации, в том числе вне профессиональной деятельности, адвокат обязан сохранять честь и достоинство, избегать всего, что могло бы нанести ущерб авторитету адвокатуры или подорвать доверие к ней, при условии, что принадлежность адвоката к адвокатскому сообществу очевидна или это следует из его поведения;

вице-президент АПСО по результатам проверки вынес представление в адрес Совета АПСО с предложением о возбуждении в отношении адвоката Ш. дисциплинарного производства.

Соглашаясь с данным представлением, президент АПСО, возбудил в отношении адвоката Ш. дисциплинарное производство по признакам нарушения требований подп. 4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и п.1 ст.4; п.2,3 ст.5; п.5 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Как считает президент АПСО адвокат совершил проступок, влекущий в соответствии с п.1 ст.18 КПЭА применение мер дисциплинарной ответственности.

Адвокатом представлены объяснения, в которых он указал: « По существу, заявления могу пояснить следующее. С гражданином З. и адвокатским кабинетом Ш.. в моём лице, были заключены договоры займа от 25.07.2017г. и от 04.12.2017г. Выплата процентов по ним осуществлялась своевременно.

Оказанием квалифицированной юридической помощи, в том числе защитой прав и представлением интересов гражданина З. в суде, либо в других организациях я не занимался. Юридических консультаций не оказывал. Все отношения сводились только к гражданско-правовым, вытекающим из договоров займа.

Договоры займа между нами были расторгнуты. Задолженность, которая имеется у меня перед З. будет погашена в полном объеме в срок до 1 марта 2020 года».

Будучи надлежащим образом уведомленным о возбуждении дисциплинарного производства, дате, времени и месте заседания квалификационной комиссии адвокат более никаких объяснений не представил .

На заседании квалификационной комиссии адвокат Ш. письменные объяснения подтвердил и пояснил, что дисциплинарного проступка не совершал, поскольку З. не его клиент. О судебном решении и исполнительном производстве ему известно, деньги он З. уже перечислил 25.02.2020г., но как выяснилось, на другой счет. Почему он оформлял договоры займа от имени адвокатского кабинета пояснить не может.

Заявитель З. на заседании квалификационной комиссии доводы своих жалоб подтвердил, пояснив, что с Ш.. познакомился в связи с работой в ООО НИЦ «А..», где Ш. является учредителем. Ш. позиционировал себя как грамотный юрист и порядочный человека. Когда Ш. попросил взаймы денег, он не сомневался, что долг он возвратит вовремя и полностью, тем более, что договор займа был оформлен в письменном виде от лица адвокатского кабинета Ш. скреплен подписью и печатью Ш. Однако Ш. его обманул, по одному договору вернул лишь часть денег, по второму не вернул вообще ничего. Поэтому пришлось прибегнуть к судебным органам. Возможность рассчитаться с ним у Ш. имеется, но он умышленно этого не делает. Он считает, что адвокат так поступать не должен. Никаких денежных переводов от Ш. , в том числе через судебных приставов он не получил до сих пор.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО от 12.02.2020г. о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Ш.

- представление вице - президента АПСО от 11.02.2020г. о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Ш.

- жалобу гр. З. из которой следует, что адвокат Ш.., которого он давно знает по двум договорам займа от 25.07.2017г. и 04.12.2017г взял у него денежную сумму 600 000 руб., обязуясь вернуть в оговоренные сроки Свои обязательства Ш.. не выполнил, несмотря на неоднократные его просьбы. Пришлось обращаться в суд, но и решение суда Ш. не выполняет. Заявитель указывает, что такое поведение адвоката противоречит правилам и нормам адвокатской профессии.

- копию решения Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга о взыскании с Ш. в пользу З. суммы долга, процентов, расходов на представителя и госпошлину.

- копии документов от судебных приставов о возбуждении исполнительного производства.

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия учитывает следующее.

Жалоба в отношении адвоката Ш. в адвокатскую палату Свердловской области поступила от гр. З., который по смыслу ст.6.1 Кодекса профессиональной этики адвоката не относится к числу доверителя адвоката.

В Кодексе профессиональной этике п.4 ст.20 указано: «Не могут являться допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства жалобы, обращения, представления лиц, не указанных в пункте 1 настоящей статьи, а равно жалобы, обращения и представления указанных в настоящей статье лиц, основанные на действиях (бездействии) адвоката (в том числе руководителя адвокатского образования, подразделения), не связанных с исполнением им профессиональных обязанностей.»
Действительно в создавшейся ситуации, как указано выше, гр. З.. и адвокат Ш. не находились в отношениях клиент-адвокат, хотя о том, что Ш. является действующим адвокатом заявителю было известно. Вместе с тем З. утверждает, что, по его мнению, юрист – профессионал, адвокат не должен вести себя финансово бесчестно, поскольку это бросает тень на всё адвокатское сообщество.

Поэтому факты, изложенные в жалобе, послужили основанием для проведения их проверки вице-президентом АПСО, который и обратился в Совет палаты с представлением о возбуждении дисциплинарного производства.

Согласно пп. 2 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката представление, внесенное в адвокатскую палату вице-президентом адвокатской палаты либо лицом, его замещающим является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Автором представления в качестве доказательств предоставлена жалоба З. в отношении адвоката Ш..., копия решения Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга о взыскании с Ш. в пользу З. суммы долга, процентов, расходов на представителя и госпошлину, а также копии документов от судебных приставов о возбуждении исполнительного производства.

Заявитель З.. на заседании квалификационной комиссии доводы своей жалобы подтвердил.

Адвокат Ш. представил письменные объяснения, в которых утверждает, что дисциплинарного проступка не совершал, З. его доверителем никогда не был, их взаимоотношения носили чисто гражданско-правовой характер, с адвокатской деятельностью не связанный. На заседании квалификационной комиссии адвокат заявил, что деньги перечислил, однако никаких документов комиссии не предъявил.

Исследовав материалы дисциплинарного производства, доводы сторон, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях ( бездействии) адвоката Ш. умышленных нарушений требований законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

В преамбуле Кодекса профессиональной этики адвоката указано:

«Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает обязательные для каждого адвоката правила поведения при осуществлении адвокатской деятельности, основанные на нравственных критериях и традициях адвокатуры, на международных стандартах и правилах адвокатской профессии, а также основания и порядок привлечения адвоката к ответственности.»

Эта преамбула не случайно появилась в Кодексе. Адвокат - профессия публичная. Отсюда следует, что и, беседуя с клиентом, и выступая в зале судебного заседания, везде и всюду, всегда и при любых обстоятельствах адвокат обязан следовать правилам адвокатской этики и стандартам профессионального поведения.

По мнению вице-президента АПСО, внесшего представление о возбуждении дисциплинарного производства поведение адвоката Ш. противоречит принципам и нормам адвокатской этики.

Квалификационная комиссия также считает, что бесчестное или сомнительное поведение адвоката в частной или профессиональной жизни отражается на репутации и самого адвоката и других членов корпорации в целом. Если поведение адвоката таково, что информация о нем может повредить доверию к нему как профессионалу, то дисциплинарное производство оправдано, даже если напрямую действия адвоката не связаны с выполнением конкретного соглашения. Требования нравственности к адвокату применимы не только в рамках его процессуальной деятельности. Поэтому доводы адвоката Ш., что его действия (бездействие) не образуют состава дисциплинарного проступка, поскольку З.. он юридической помощи как адвокат не оказывал, являются несостоятельными.

Обязанность адвоката соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката закреплена в пп.4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»

В п.5 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката указано: В любой ситуации, в том числе вне профессиональной деятельности, адвокат обязан сохранять честь и достоинство, избегать всего, что могло бы нанести ущерб авторитету адвокатуры или подорвать доверие к ней, при условии, что принадлежность адвоката к адвокатскому сообществу очевидна или это следует из его поведения.

Профессия адвоката как деятельность - публична, поэтому поведение адвоката-гражданина должно быть столь же безукоризненным с позиции общественной морали, как и его поведение адвоката-профессионала во взаимоотношениях с судом, коллегами или клиентами. В Международном кодексе этики юристов принятом Международной ассоциацией юристов указано: П.2. «Юристы всегда должны поддерживать честь и достоинство своего профессионального сообщества. В ходе осуществления практики, равно как и в частной жизни, они должны воздерживаться от любого поведения, которое может вести к дискредитации профессионального сообщества, членами которого они являются», а в п.15 этого документа подчеркнуто: «В денежных делах юристы должны быть наиболее пунктуальными и внимательными.»

Квалификационная комиссия также считает, что адвокат обязан всегда и всюду быть предельно щепетильным во всех финансовых вопросах, как связанных, так и несвязанных с его профессиональной деятельностью. Адвокат в любое время должен соблюдать стандарты поведения, способствующие доверию к адвокатуре, уважению со стороны клиентов и общества в целом.

Злоупотребив доверием З. с которым познакомился в связи с рабочими отношениями войдя в доверие, заключив от имени адвокатского образования (адвокатского кабинета) договоры займа, и завладев денежными средствами заявителя, адвокат Ш. израсходовал их в личных целях, а затем всячески уклонялся от выплаты долга даже после вынесения судебного решения. т.е. совершил действия недостойные адвоката, направленные к подрыву доверия.

Тем самым Ш.. нарушил требования п.2,3 ст.5 КПЭА в которых изложены концептуальные этические основы адвокатской деятельности. Злоупотребление доверием несовместимо со званием адвоката!

Такое поведение адвоката вызвало у З. совершенно справедливые нарекания, поскольку адвокат не соблюдал требования п.1 ст.4 КПЭА, обязывающий адвокатов при всех обстоятельствах сохранять честь и достоинство, присущее их профессии.

Поскольку адвокат Ш.. нарушил вышеуказанные требования соблюдать нормы адвокатской этики и законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

В соответствии с п.1 ст. 18 КПЭА нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом.

Совет АПСО с заключением квалификационной комиссии согласился, мерой дисциплинарной ответственности адвокату определил предупреждение.

3. Вступая в дело в качестве защитника в порядке ст.ст.50,51 УПК РФ адвокат обязан соблюдать алгоритм действий, установленный «Стандартом осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве» принятом 20.04.2017г. VIII Всероссийским съездом адвокатов, в частности п.4 в котором указано: « В рамках первого свидания с подозреваемым, обвиняемым адвокату следует: разъяснить право на приглашение защитника по соглашению в случае, если адвокат осуществляет защиту по назначению.»

Неисполнение требований Стандарта, а также Правил по исполнению Порядка назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве, являются дисциплинарным проступком.

Из Постановления президента АПСО следует, что в Адвокатскую палату Свердловской области поступила жалоба П. в отношении адвоката И. осуществляющей профессиональную деятельность в адвокатском образовании Свердловская областная коллегия адвокатов, адвокатской конторе №

В жалобе доверитель П. утверждает, что 27.09.2019г. по телефону была вызвана на 10 час.00 мин. 30.09.2019г. для дачи показаний в ГСУ МВД по Свердловской области. Явившись на допрос она от следователя М. узнала, что её подозревают в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.159 УК РФ. Когда она сказала, что ей необходимо пригласить адвоката по соглашению, следователь заявила, что вызовет дежурного адвоката, при ней с личного телефона связалась с адвокатом, которая спустя некоторое время явилась в кабинет к следователю.

Адвокат И., как утверждает доверитель, недобросовестно отнеслась к выполнению своих обязанностей. Вместо разъяснения прав и осуществления защиты, действуя совместно в сговоре со следователем, уговаривала её дать признательные показания. В силу тяжелых личных обстоятельств она была вынуждена дать показания, которые устраивали следователя. При этом следователь диктовала явку с повинной, а адвокат И. постоянно куда-то выходила из кабинета. Примерно в 15 часов И. ушла вообще, сославшись на необходимость участвовать в других следственных действиях. По утверждению П. после ухода адвоката в её отсутствие был составлен протокол допроса подозреваемой, в котором П. расписалась. Следователь заявила, что адвокат завтра придёт и все подпишет. Далее П. указывает, что обратилась к адвокату по соглашению. При этом выяснилось, что И. 30.09.2019г дежурным адвокатом не была. Несмотря на ходатайства адвоката по соглашению К. с документами, составленными 30.09.2019г. ( явкой с повинной и протоколом допроса подозреваемой) они ознакомлены не были. Данные документы появились лишь после жалоб в адрес руководства следственного управления….

Доверитель указывает, что в нарушение ст. ст. 49, 51, 53 УПК РФ адвокат не выполнила свои обязанности, связанные с защитой, по существу выступив на стороне обвинения. Лишила её, как подозреваемую, права на защиту, гарантированного Конституцией Российской Федерации и Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации и просит прекратить статус адвоката И..

Факт отсутствия адвоката И. на следственных действиях косвенно подтверждал адвокат К. , который осуществлял в дальнейшем защиту П. по соглашению. В своих письменных пояснениях он утверждал, что, когда знакомился с материалами уголовного дела, вышеуказанный протокол следственных действий в деле отсутствовал. Каким образом впоследствии он попал в материалы уголовного дела – он не знает.

Адвокат И. в своих объяснениях указала: «В пятницу, 27.09.2019г. около 16 час.30 мин. когда в офисе адвокатской конторы никого не было, мне позвонила следователь ГСУ М. и сообщила, что поскольку, согласно графику дежурств за сентябрь 2019г. я являюсь дежурной по конторе в субботу 28.09.2019г, мне необходимо прибыть для участия в следственных действиях при допросе в качестве подозреваемой П. 28.09.2019г к 12 часам. Явившись по заявке на следующий день в назначенное время на следственные действия, и выдав мне постановление о назначении П. защитника по назначению, следователем мне было сообщено, что П. не смогла явиться в назначенное время и следователь перенесла её допрос на 30.09.2019г. Далее, по согласованию с заведующим адвокатской конторы и принятием защиты П. в субботний день - 28.09.2019, я прибыла в ГСУ на отложенные следственные действия 30.09.2019 года. Встретившись и побеседовав с П. 30.09.2019г до её допроса в качестве подозреваемой, выяснив у неё отсутствие защитника по соглашению, разъяснив П. процессуальные права и определив с нею позицию защиты, П. была допрошена в качестве подозреваемой, где она пояснила об обстоятельствах дела, признавая подозрение в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.159 УК РФ. По окончании допроса я и П. были ознакомлены с составленным протоколом, никаких замечаний от участников уголовного производства по указанным следственным действиям не поступило. Данный протокол мной и П. был подписан, до её допроса ей была определена мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. После чего работа была завершена... ….Считаю, что я добросовестно оказала помощь П. по осуществлению её защиты, не нарушив её прав и законных интересов, а те доводы, которые указывает П. в настоящее время я могу только расценить, как изменение линии защиты П. выбранную с другим адвокатом по соглашению..»

К объяснениям адвокат приложила копию постановления следователя М. от 28.09.2019г. о назначении защитника и копию графика дежурств адвокатов по а/к № на сентябрь 2019г.

В материалах дисциплинарного производства отсутствует копия ордера адвоката И., позволяющего определить точно, с какой даты она вступила в дело – 28.09.2019 или 30.09.2019, – и согласие заведующего адвокатской конторы № на работу И. вне графика, что позволяет сделать вывод о том, что адвокат И. . нарушила Правила АПСО по исполнению Порядка назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве, утвержденного решением Совета ФПА РФ от 15.03.2019г.

По мнению президента АПСО, своими действиями адвокат совершила проступок, влекущий применение мер дисциплинарной ответственности, поскольку нарушилапп.1,4 п.1 ст.7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и п.1,2 ст.8; п.п.1,6 п.1 ст.9; п.1 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Доверитель П. на заседании квалификационной комиссии доводы своих жалоб подтвердила, пояснив, что она была не предупреждена, что её хотят допросить как подозреваемую. Следователь М. забрала паспорт и телефон, заявив, что без признательных показаний не отпустит домой, где у неё остались бы без присмотра двое малолетних детей, один из которых инвалид (ДЦП) и она оказалась в беспомощном состоянии. На просьбу о предоставлении ей возможности воспользоваться телефоном и пригласить адвоката по соглашению, как это предусмотрено законом, М. ответила отказом и пригласила И. объявив, что это дежурный адвокат по назначению. И. явившись по телефонному звонку поддержала позицию следователя и склонила к признательным показаниям. При этом, после оформления явки с повинной ушла, на допросе не присутствовала, протокол по - видимому подписала позже. На 28.09.2019г. её никто не вызывал, сразу же было требование явится к следователю 30.09.2019г. О том, что её вызывали именно на эту дату свидетельствуют объяснения её начальника С. , письменный ответ адвокату К. за подписью начальника ГСУ ГУ МВД России по Свердловской области, распечатки соединений сотовой связи (детализация предоставленных услуг)

На заседании квалификационной комиссии адвокат И. доводы письменных объяснений подтвердила. Вместе с тем признала, что заявку следователя приняла лично, в журнал заявок адвокатской конторы её не записала, ни заведующему-координатору, ни его заместителю о заявке не сообщила и принятие на себя заявки по назначению на 30.09.2019г. вне графика дежурства не согласовала. Адвокат также пояснила, что ордер выписала и вручила следователю 30.09.2019г. перед допросом П. Объяснить причины, по которым не отобрала у П. письменного заявления об отсутствии адвоката по соглашению, не задала вопросов по поводу постановления следователя о назначении защитника адвокат И. не смогла, адвокатского досье не представила.

Помимо объяснений участников дисциплинарного производства, при принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО от 27.02.2020г. о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката И.

- жалобу гр. П. , из которой следует, что адвокат И. приняв защиту вне графика дежурств вместо оказания юридической помощи склоняла её к самооговору, на допросе не присутствовала, протокол допроса подписала задним числом.

- объяснения адвоката И., в которой адвокат утверждает, что добросовестно оказала помощь П. по осуществлению её защиты, не нарушив её прав и законных интересов

- копию явки с повинной П. сделанной 30.09.2019г. в 14 час.30 мин.

-копию протокола допроса подозреваемой П. от 30.09.2019г. который заполнен с неправильными реквизитами места допроса. В протоколе указано, что участвовала адвокат И. , однако данные ордера адвоката не приведены. Время производства допроса указано с 17час. 40 мин. до 19 час.30 мин.

- копию постановления следователя М. от 28.09.2019г. о назначении защитника в котором указано: «Учитывая, что защиту подозреваемой П. в рамках данного уголовного дела на основании соглашения никто не осуществляет, последняя ходатайств о приглашении ей конкретного адвоката не заявила, в связи с чем является целесообразным пригласить подозреваемой П. защитника по назначению юридической консультации..»

- копию графика дежурств адвокатов по а/к № на сентябрь 2019г. из которого следует, что 27.09.2019г дежурство осуществляла заместитель заведующего адвокатской конторы В., 28.09.2019г. адвокат И. , а 30.09.2019г. адвокат Н..

- копию журнала заявок по адвокатской конторе № за 28.09.2019- 30.09.2019г. из содержания которого видно, что в указанные даты заявки от следователя М. в адвокатскую контору не поступали.

- объяснения адвоката К. из содержания которых следует, что адвокат И. вне графика дежурств приняла защиту П. , а следователь М. в ознакомлении с материалами следственных действий ( явкой с повинной и протоколом допроса подозреваемой П. ) отказала.

-объяснения С. который утверждает, что его подчиненная П. вечером 27.09.2019г. его уведомила, что её вызывают на 10час. утра 30.09.2019г. к следователю в ГСУ ГУ МВД, по адресу г. Екатеринбург, пр. Ленива 15 «а»

- копию письменного ответа адвокату К. от 18.11.2019г. за подписью начальника ГСУ ГУ МВД России по Свердловской области в котором указано, что: «следователем И. гр. П. была уведомлена о необходимости явки на 30.09.2019г ГУ МВД России по Свердловской области…»

- распечатки соединений сотовой связи (детализация предоставленных услуг) абонента П. из содержания которых усматривается, что 27.09.2019г. в 17час.48 мин. и в 18 час.19 мин состоялись два соединения (разговора) П. с абонентом тел.+7 ( следователь И. ) продолжительностью 1мин 33 сек. и 2мин.00 сек., 28.09.-30.09.2019г. соединений с данным номером не было.

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия учитывает следующее.

Согласно пп. 1 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката жалоба поданная доверителем адвоката в адвокатскую палату является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Доверителем в качестве доказательств предоставлены жалобы и устные объяснения, копии протоколов допроса, объяснений гр-на С. , адвоката К. , распечатки телефонных соединений . На заседании квалификационной комиссии доверитель заявила, что адвокат И. проявила недобросовестность вступила в сговор со следователем, результатом чего явился самооговор.

Адвокат И. представила устные и письменные объяснения, в которых утверждала, что претензии доверителя необоснованные, та признавала себя виновной в совершении преступления, показания давала добровольно и в её присутствии. Вместе с тем факт выполнения заявки по назначению вне графика дежурств не отрицает, объясняя это сложившимися обстоятельствами.

Разрешая дисциплинарное производство по существу квалификационная комиссия исходит из того, что деятельность дисциплинарных органов адвокатских палат субъектов Российской Федерации по своей природе является правоприменительной, основанной на предписаниях Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации".

При рассмотрении дисциплинарного производства, носящего публично-правовой характер, квалификационная комиссия исходит из презумпции добросовестности адвоката, обязанность опровержения которой возложена на заявителя (участника дисциплинарного производства, требующего привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности), который должен доказать те обстоятельства, на которые он ссылается как на основания своих требований. Все сомнения в виновности адвоката, которые не могут быть устранены в порядке, установленном законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре, толкуются в его пользу

Доверитель П. в жалобах утверждает, что адвокат И. в нарушение установленного порядка приняла на себя защиту по назначению следователя, склоняла к самооговору, при этом не участвовала при проведении допроса, а подписала его уже без участия подзащитной. По существу П. обвиняет адвоката в соучастии в уголовно-наказуемом деянии - фальсификация доказательств по уголовному делу ( ч.3 ст.303 УК РФ)

Однако органы адвокатского самоуправления, в частности квалификационная комиссия и Совет адвокатской палаты субъекта РФ, компетентны лишь в установлении в действиях (бездействии) адвоката только признаков дисциплинарного проступка и применению к адвокату мер дисциплинарной ответственности.

Как следует из разъяснений Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам от 28 января 2016 г. № 02/16 «По вопросам применения п. 3 ст. 21 Кодекса профессиональной этики адвоката»: « Квалификационная комиссия и совет адвокатской палаты субъекта РФ не вправе делать выводы о наличии в поведении адвоката признаков уголовно-наказуемого деяния или административного правонарушения

Установление в поведении адвоката (как и любого другого лица) признаков уголовно-наказуемого деяния или административного правонарушения возможно лишь в порядке, предусмотренном соответствующим законодательством. .. В связи с чем, независимо от того, совершены ли вменяемые адвокату действия при осуществлении адвокатской деятельности или вне ее осуществления, вопрос о наличии в действиях адвоката признаков уголовно-наказуемого деяния, оценка таких действий (бездействия) может быть произведена лишь органами, осуществляющими уголовное преследование, в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законодательством…»Учитывая изложенное квалификационная комиссия не рассматривает и не даёт оценку утверждениям и доводам П. о том, что адвокат И. по сговору со следователем убеждала совершить самооговор, а также участвовала в фальсификации доказательств.

Однако, по мнению квалификационной комиссии, оценке с точки зрения дисциплинарной ответственности подлежат действия адвоката И. связанные с принятием на себя защиты П. по назначению следователя.

Заслушав доводы сторон, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом И. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и жалобе доверителя.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (п. 2 ст. 7 названного Закона).

Осуществляя адвокатскую деятельность и являясь членом адвокатской палаты, адвокат приобретает не только определенные права, но и принимает на себя ряд обязанностей. Выполнение решений органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции являются обязанностью адвоката, предусмотренной пп.4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». Эта же обязанность предусмотрена и п.6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката.

В соответствии с п.п.5 п.3 ст.31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» именно Совет адвокатской палаты «определяет порядок оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда; доводит этот порядок до сведения указанных органов, адвокатов и контролирует его исполнения адвокатами.»

Реализуя свои полномочия, Совет Адвокатской палаты Свердловской области своим решением утвержденным Советом ФПА РФ принял Правила «Адвокатской палаты Свердловской области по исполнению Порядка назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве, утвержденного решением Совета ФПА РФ от 15 марта 2019 года» ( в дальнейшем Правила) которые были опубликованы в Бюллетене адвокатской палаты Свердловской области, размещены на сайте АПСО в сети «Интернет» и направлены по всем адвокатским образованиям. Каждый адвокат, практикующий на территории Свердловской области при выполнении заявок по назначению обязан руководствоваться именно данным Правилами, независимо от формы адвокатского образования в котором адвокат осуществляет профессиональную деятельность.

Нарушение требований Правил влечет дисциплинарную ответственность адвоката. ( 10.10. Правил)

Квалификационная комиссия находит установленным, что адвокат И. приняв заявку непосредственно от следователя, не зафиксировав её в документации адвокатской конторы, без согласования с заведующим – координатором, либо его заместителем, вне графика дежурств, 30.09. 2019г.выполнила заявку по назначению приняв на себя защиту П.

Объяснения адвоката, что она приступила к защите П. поскольку 28.09.2019г. явилась к следователю, но из-за неявки подозреваемой следственные действия были перенесены на 30.09.2019г. квалификационной комиссией как оправдывающие приняты быть не могут.

Во-первых, из пояснений П. и представленных ею документов следует, что на 28.09.2019г. она в следственное управление не вызывалась, следовательно, являться туда адвокату было незачем.

Во- вторых, в соответствии с ч.4 ст. 49 УПК РФ « Адвокат вступает в уголовное дело в качестве защитника по предъявлении удостоверения адвоката и ордера. С этого момента на адвоката распространяются правила, установленные частью третьей статьи 53 настоящего Кодекса.» Аналогичные требования содержатся и в «Стандарте осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве» (далее Стандарт) принятом 20.04.2017г. VIII Всероссийским съездом адвокатов. В нем указано:«Защита по уголовному делу осуществляется на основании ордера. После оформления ордера адвокату следует вступить в уголовное дело в качестве защитника, предъявив удостоверение адвоката и ордер дознавателю, следователю или суду, в производстве которого находится уголовное дело. Процессуальные полномочия защитника возникают у адвоката с момента его вступления в уголовное дело в качестве защитника, до этого момента адвокат действует, исходя из полномочий, определенных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре.»

Как следует из объяснений самой И. 28.09.2019г. она с подзащитной не встречалась, ордер следователю не вручала, а выписала его лишь 30.09.2019г в ходе следственных действий с П., следовательно, к защите И. приступила 30.09.2019г. когда дежурным адвокатом не являлась.

Квалификационная комиссия находит, что адвокатом И. не соблюдались следующие нормы Правил:

Согласно 9.5. Адвокат не вправе принимать заявки (запросы) по назначению непосредственно от органа дознания, органа предварительного следствия или суда, минуя заведующего-координатора. …. Адвокат обязан вести досье по делу. …Перераспределение заявки по назначению между адвокатами возможно только с согласия заведующего-координатора.

П. 10.3. Адвокат, направленный для участия в деле по назначению органов дознания, предварительного следствия или суда, обязан отобрать у подозреваемого, обвиняемого заявление об отсутствии или наличии у него соглашения на осуществление его защиты избранным им адвокатом.

Как указано в пп.9 п.1 ст.9 КПЭА адвокат не вправе: «оказывать юридическую помощь по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда в нарушение порядка ее оказания, установленного решением Совета »

Квалификационная комиссия не может согласиться с доводами адвоката И. об отсутствии в её действиях состава дисциплинарного проступка.

Вступая в дело в качестве защитника в порядке ст.ст.50,51 УПК РФ адвокат И. также не соблюдала алгоритм действий, установленный Стандартом, в частности п.4 в котором указано: « В рамках первого свидания с подозреваемым, обвиняемым адвокату следует: разъяснить право на приглашение защитника по соглашению в случае, если адвокат осуществляет защиту по назначению.» Данная обязанность логично взаимосвязана с вышеупомянутыми положениями п. 10.3. Правил также адвокатом проигнорированных.

Вместе с тем, адвокат была обязана обратить внимание на постановление следователя от 28.09.2019г. о назначении защитника, котором указывалось: « Учитывая, что защиту подозреваемой П. в рамках данного уголовного дела на основании соглашения никто не осуществляет, последняя ходатайств о приглашении ей конкретного адвоката не заявила, в связи с чем является целесообразным пригласить подозреваемой П. защитника по назначению юридической консультации..» Из объяснений адвоката следует, что данный документ был ею получен еще 28.09.2019г. Адвокат должна была учитывать положения ст.51 УПК РФ в которой указано: «Защитник приглашается подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого. Подозреваемый, обвиняемый вправе пригласить несколько защитников.

2. По просьбе подозреваемого, обвиняемого участие защитника обеспечивается дознавателем, следователем или судом.»

Однако, из материалов дисциплинарного производства с достоверностью следует, что на момент вынесения вышеуказанного постановления П. как подозреваемая не допрашивалась, с документами о подозрении в отношении неё не знакомилась, каких-либо ходатайств о предоставлении защитника по назначению не заявляла. По утверждению П.., данное постановление ей ни адвокатом, ни следователем не предъявлялось, а её предложения об отложении следственных действий и приглашении адвоката по соглашению адвокат И. не поддержала.

Не выполнены адвокатом и другие требования Стандарта:

П. 5. Адвокат должен согласовать с подзащитным позицию по делу. В этих целях адвокат: а) принимает меры к выяснению существа обвинения или подозрения, в том числе посредством ознакомления с процессуальными документами, составленными с участием подзащитного, и иными документами, которые предъявлялись либо должны были ему предъявляться;

П.6. В случае признания подзащитным вины защитнику следует разъяснить подзащитному правовые последствия такого признания, а также по возможности убедиться, что признание вины совершается добровольно и не является самооговором.

Анализируя имеющиеся доказательства, квалификационная комиссия считает установленным, что адвокат И. не проявила добросовестности как при принятии поручения, так и при выполнении обязанности защитника П. , поскольку нарушала требования Правил «Адвокатской палаты Свердловской области по исполнению Порядка назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве» и «Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве» В целом поведение адвоката противоречит положениям пп.1 п.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката, где указано, что: « адвокат не вправе действовать вопреки законным интересам доверителя, оказывать ему юридическую помощь, руководствуясь соображениями собственной выгоды, безнравственными интересами

Поскольку адвокат И. умышленно нарушила вышеуказанные требования соблюдать решения органов адвокатской палаты, норм адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усмотрела в её действиях состав дисциплинарного проступка.

Как указано в п.2 ст.19 Кодекса профессиональной этики адвоката поступок адвоката, который порочит его честь и достоинство, умаляет авторитет адвокатуры, неисполнение или ненадлежащее исполнение адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем, а также неисполнение решений органов адвокатской палаты должны стать предметом рассмотрения соответствующих квалификационной комиссии и Совета.

Совет адвокатской палаты с заключением комиссии согласился и с учётом длительного стажа работы адвоката, а также осознания своего проступка в качестве взыскания определил предупреждение

4. Являясь независимым профессиональным советником по правовым вопросам, адвокат не может быть привлечен к какой-либо ответственности за выраженное им при осуществлении адвокатской деятельности мнение, если только вступившим в законную силу приговором суда не будет установлена виновность адвоката в преступном действии (бездействии)

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании обращения (частного постановления) судьи районного суда г. Екатеринбурга К. поступившего в АПСО 03.02.2020г. в отношении адвоката П., осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании адвокатский кабинет.

Из обращения следует, что районным судом г. Екатеринбурга рассматривалось уголовное дело по обвинению К. в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ

Как указывает суд :« в судебных заседаниях 21.08.2019, 22.08.2019, 23.08.2019 адвокатом П., осуществляющим защиту подсудимого К. , допущены нарушения.

Так, в судебных заседаниях при рассмотрении уголовного дела с участием коллегии присяжных заседателей адвокат П. в своей речи неоднократно ссылался на постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и нормы Закона, что является недопустимым при рассмотрении дела с участием присяжных заседателей, неоднократно высказывал в присутствии присяжных заседателей свое мнение о недозволенных методах ведения предварительного следствия, в частности, при допросе свидетеля К. и оглашении его показаний со стадии предварительного следствия.

Также адвокат П. в судебных заседаниях в присутствии коллегии присяжных заседателей озвучил сведения о наличии судимостей у потерпевшего Ка. , что является недопустимым.

Кроме того, адвокат П. в присутствии коллегии присяжных заседателей высказывал свое мнение о том, как были разрешены судом заявленные им ходатайства.

В соответствии с требованиями ст.12 Кодекса профессиональной этики адвоката, участвуя в судопроизводстве, адвокат должен соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства, проявлять уважение к суду и лицам, участвующим в деле. Возражая против действий (бездействия) судей и лиц, участвующих в деле, адвокат должен делать это в соответствии с законом».

При изложенных обстоятельствах суд пришел к выводу о ненадлежащем исполнении адвокатом П. своих профессиональных обязанностей…»

Президентом АПСО обращение суда признано допустимым поводом для возбуждении в отношении адвоката П. дисциплинарного производства по признакам нарушения адвокатом положений ст.12 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Адвокатом П. даны письменные объяснения, в которых он указал: «По каждому из утверждений частного постановления считаю, что они не обоснованы и не соответствуют фактическим обстоятельствам, а само частное постановление не отвечает требованиям закона, предъявляемым к его содержанию.

Начиная, с предварительного слушания, не только мой подзащитный, но и я испытали на себе давление со стороны суда. У меня как у защитника сложилось устойчивое мнение, что данное давление вызвано нежеланием суда рассматривать дело с участием присяжных. Как выяснилось позже, данное уголовное дело с участием присяжных, рассматривалось впервые за последние двадцать лет.

…. Судом в частном постановлении не приведено доказательств, из которых можно было бы сделать вывод о том, что я вовлекал присяжных заседателей в казуистические уголовно-правовые вопросы квалификации преступных деяний.

… Не представлено судом и доказательств того, что я в присутствии присяжных заседателей, неоднократно высказывал свое мнение о недозволенных методах ведения предварительного следствия. Что касается допроса свидетеля К. то при его допросе государственный обвинитель неоднократно ставил вопрос о том, почему показания данные им на стадии предварительного расследования отличаются от показаний данных в суде. В ответ, К. пояснил, что на него в ходе следствия оказывалось давление, что сейчас он в Санкт-Петербурге и ему нечего опасаться. На что, председательствующий сделала К. замечание, что в суде с участием присяжных запрещено ссылаться на недозволенные методы ведения следствия. Вместе с тем, гособвинитель снова ставил вопросы, в части касающейся изменения показаний, на которые К. уже ответил. Я как защитник отреагировал на происходящее просьбой к суду, о том, чтобы гособвинителю было сделано замечание, что свидетель защиты уже ответил на вопрос, почему он изменил показания. Это и было воспринято судом, как высказывание защитой своего мнения о недозволенных методах ведения предварительного следствия.

.. В ходе слушания с участием коллегии присяжных, потерпевшей Ко. было сделано утверждение в грубой форме, что мой подзащитный ранее судим. При этом, суд никак не отреагировал на данное утверждение потерпевшей . Я как защитник обратился к Ко. с вопросом «Скажите, а был ли судим Ваш сын?». При этом, повторюсь, что это не было утверждение.

Я, как защитник, на всем протяжение слушания дела чувствовал со стороны суда давление. Ходатайства защиты отклонялись, при этом, все без исключения, ходатайства гособвинения удовлетворялись. В ходе выступления защиты, суд периодически перебивал защиту, пытался подавить активную позицию защиты.

Я лишь пытался отстоять не только права своего подзащитного К. , но и не дать суду подавить активную позицию защиты, если я за это должен быть привлечен к дисциплинарной ответственности, то приму с честью любое решение руководства Адвокатской палаты Свердловской области….»

Для принятия решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО от 17.02.2020г. о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката П.

- обращение (частного постановление) судьи районного суда г. Екатеринбурга К. от 27.08.2019г. в отношении адвоката П.

- объяснения адвоката П.

- выписку из протокола судебного заседания по делу К.

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия принимает во внимание следующее.

Согласно пп. 4 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката) обращение суда (судьи), рассматривающего дело, представителем (защитником) по которому выступает адвокат, в адрес адвокатской палаты является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Заслушав доводы участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о недоказанности факта умышленного нарушения адвокатом П., положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и обращении судьи.

Адвокат П. предоставил объяснения, в которых указывал на отсутствие в его действиях нарушений норм адвокатского законодательства, и норм УПК РФ. Из объяснений адвоката следует, что он активно осуществлял защиту подсудимого, действовал в рамках полномочий адвоката - защитника

Судьей К. которая также является участником дисциплинарного производства убедительных доказательств нарушения адвокатом норм ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ не предоставлено.

Из частного постановления суда не ясно какие конкретно нормы процессуального закона были нарушены адвокатом. В материалах дисциплинарного производства отсутствует полная копия протокола судебного заседания от 21.08.2019, 22.08.2019, 23.08.2019. Предоставленная судом «выписка из протокола» не позволяет с достоверностью установить в какой стадии процесса, при каких обстоятельствах адвокат допустил действия, которые суд расценил как нарушение требований УПК РФ, можно ли их считать умышленными, направленными на вынесение неправосудного решения, каким образом на это отреагировал суд, и т.д .

Облечение судьей своего сообщения в форму частного определения никаких дополнительных правовых предпочтений или преимуществ не создает, для целей дисциплинарного производства является юридически нейтральным, преюдициальной силы не имеет, однако в силу п.4 ст.20 КПЭА является поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Вместе с тем в соответствии с подп. 6 п. 2 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката жалоба, представление, сообщение признаются допустимыми поводами к возбуждению дисциплинарного производства, если в них указаны "конкретные действия (бездействие) адвоката, в которых выразилось нарушение им профессиональных обязанностей". Однако в приведенном выше частном постановлении суда такие указания отсутствуют.

Между тем адвокат пояснил, что честно и добросовестно осуществлял защиту подсудимого. В выступлениях в прениях он отреагировал на речь обвинителя, который указал на противоречия в показаниях свидетеля Ка. , а вовсе не обсуждал процессуальные вопросы и ход следственных действий, как указал суд. Лишь за это суд трижды ему сделал замечание, в то время как на непроцессуальное поведение обвинителя не отреагировал. Неправомерно было и распространение судом положений п.8 ст.335 УПК РФ относительно потерпевшего.

Квалификационная комиссия отмечает, что запрещено лишь "незаконное воздействие на присяжных заседателей, которое может повлиять на их ответы на поставленные вопросы и соответственно повлечь за собой отмену приговора" ( п. 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 23 от 22 ноября 2005 г. "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей"), однако, проанализировав представленные заявителем выдержки из протокола судебного заседания, квалификационная комиссия не усматривает в них незаконного с точки зрения законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации воздействия адвоката на присяжных заседателей.

Дополнительно Квалификационная комиссия напоминает, что, являясь независимым профессиональным советником по правовым вопросам, "адвокат не может быть привлечен к какой-либо ответственности... за выраженное им при осуществлении адвокатской деятельности мнение, если только вступившим в законную силу приговором суда не будет установлена виновность адвоката в преступном действии (бездействии)" (п. 1 ст. 2, п. 2 ст. 18 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации").

При изложенных обстоятельствах Квалификационная комиссия не считает, что адвокатом П.. умышленно или по грубой неосторожности были нарушены нормы уголовно-процессуального законодательства России ( видимо, по мнению суда, ст.ст.335, 336 УПК РФ поскольку в частном постановлении ссылки на УПК РФ отсутствуют)

Деятельность дисциплинарных органов адвокатских палат субъектов Российской Федерации по своей природе является правоприменительной, основанной на предписаниях Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации".

Квалификационная комиссия и Совет адвокатской палаты в пределах своей компетенции самостоятельно определяют круг обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дисциплинарного производства, а выводы каких-либо иных органов, в том числе и судов, по смыслу закона не могут иметь преюдициального значения для дисциплинарных органов адвокатской палаты в части доказанности действий (бездействия) адвоката и их юридической оценки.

С учетом изложенного, квалификационная комиссия признает, что совокупности доказательств, опровергающих письменные и устные объяснения адвоката П. другим участником дисциплинарного производства (судьей К.) не представлено, поэтому квалификационная комиссия пришла к заключению об отсутствии в действиях адвоката П. нарушений положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики и необходимости прекращения дисциплинарного производства.

Совет АПСО, согласившись с данным заключением, дисциплинарное производство в отношении адвоката прекратил.

5. Невыполнение условий соглашения, бездействие адвоката на протяжении длительного времени, утрата деловой связи с доверителем свидетельствует об уклонении адвоката от выполнения профессиональных обязанностей и является дисциплинарным проступком.

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании материалов проверки жалобы гр. Ч. в отношении адвоката В. осуществляющей профессиональную деятельность в адвокатском образовании Свердловская областная коллегия адвокатов, адвокатской конторе № .

29 октября 2019 г. между адвокатом В. и гр.Ч. достигнуто соглашение, по условиям которого адвокат обязалась оказать юридическую помощь по гражданскому делу, а именно: составить процессуальные документы, запросы, исковое заявление, а также представление интересов в суде первой инстанции.

Соглашение от 29.10.2019 г. оформлено письменно и подписано сторонами.

Как указывает в жалобе Ч.:

«Стоимость услуг по договору составляет 50 000 рублей. В качестве первоначального взноса мною были переданы деньги в размере 30 000 рублей наличными адвокату лично 29.10.2019, а также был осуществлен безналичный перевод на сумму 2 000 рублей. О передаче денег в размере 25 000 рублей сделана запись в договоре. Перевод в пользу адвоката двух тысяч рублей может быть подтвержден банковской выпиской».

По утверждению доверителя, с момента заключения договора адвокатом не было оказано ни одной услуги, предусмотренной соглашением сторон.

Доверитель просит привлечь адвоката В. к ответственности и помочь вернуть деньги и переданные документы.

Адвокат В. внятных объяснений о причине неоказания помощи не представила.

По мнению Президента АПСО, в действиях адвоката В. содержатся нарушения требований пп.1,4 п.1 ст.7, п. 4, 6 ст.25 «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.1,2 ст.8; п.6 ст.10 КПЭА.

На заседании квалификационной комиссии доверитель Ч. доводы письменных обращений подтвердил, указал, что адвокат, получив аванс в сумме 32 000 руб. никаких действий по выполнению соглашения не предприняла, подлеченный гонорар не возвращает. Заявитель кроме того указывал, что каких-либо финансовых документов адвокат ему не вручила. Адвокат удерживает у себя подлинные медицинские документы и доверенность. Считает, что адвокат проявила профессиональную недобросовестность.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО от 07.07.2020г. о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката В.

- жалобу доверителя Ч.. из которой следует, что адвокат В. с которой 29.10.2019г. было заключено соглашение, получив аванс в сумме 32 000 руб. никаких действий по выполнению соглашения не предприняла, подлеченный гонорар не возвращает, несмотря на неоднократные просьбы. Заявитель указывает, что такое поведение адвоката противоречит правилам и нормам адвокатской профессии.

- копию соглашения от 29.10.2019г. в котором указано, что адвокат получила от доверителя 25 000 руб. для внесения в кассу адвокатской конторы.

- копии скриншотов, подтверждающие переписку доверителя с адвокатом

- копии переписки доверителя со страховой компанией

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия учитывает следующее.

Автором жалобы в качестве доказательств предоставлены копия соглашения, копии скриншотов переписки с адвокатом и страховой компанией.

Адвокат В. в качестве доказательств, опровергающих доводы доверителя, представила письменные объяснения, в которых утверждает, что соглашение не смогла выполнять по объективным причинам личного характера .

По инициативе квалификационной комиссии из бухгалтерии адвокатского образования получена справка из содержания которой следует, что деньги от Ч. за услуги адвоката В. в сумме 30 000 руб. по приходному ордеру № поступили в кассу адвокатского образования лишь 31.07.2020г., т.е. после получения АПСО жалоб от Ч.

Исследовав материалы дисциплинарного производства, доводы сторон, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях ( бездействии) адвоката В. умышленных нарушений требований законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

В соответствии с подп.1 п.1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя. На это же адвокатов ориентирует и п.1 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката: «… при осуществлении профессиональной деятельности добросовестно, квалифицированно принципиально исполнять свои обязанности, активно защищая права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами…»

Невыполнение условий соглашения, бездействие адвоката на протяжении длительного времени, утрата связи с доверителем свидетельствует об уклонении адвоката от выполнения профессиональных обязанностей. Причем в создании конфликтной ситуации виновен именно адвокат, недобросовестно отнесшийся к выполнению профессиональных обязанностей.

В силу положений пп.4 п.1 ст.7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокат обязан соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката.

В связи с этим квалификационная комиссия отмечает, что действия адвоката В. противоречат требованиям п. 1, 2 ст.8 КПЭА. в частности, при осуществлении профессиональной деятельности честно, разумно, добросовестно и своевременно исполнять свои обязанности, уважая права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи

Анализируя имеющиеся доказательства, квалификационная комиссия считает установленным, что адвокат В. не проявила добросовестности как при заключении соглашения, нарушив при этом право доверителя на информированность о его существенных условиях, так и оформлении финансовых документов

Как следует из материалов дисциплинарного производства адвокатом не выполнены требования ст.25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» Игнорируя права доверителя не вручила ему копии финансовых документов, подтверждающие внесение гонорара в кассу адвокатского образования, часть гонорара в кассу внесла спустя девять месяцев после получения денег, причем уже после поступления в АПСО жалоб от доверителя. Тем самым адвокат нарушила требования п.4,6 ст.25 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»

После отказа Ч. от услуг адвоката В. последняя не предоставила доверителю письменный отчет о проведённой работе продолжая до настоящего времени удерживать у себя доверенность и подлинные документы полученные ею от Ч., что противоречит обязанностям, предусмотренным п.6 ст.10 КПЭА : « При отмене поручения адвокат должен незамедлительно возвратить доверителю все полученные от последнего подлинные документы по делу и доверенность, а также при отмене или по исполнении поручения – предоставить доверителю по его просьбе отчет о проделанной работе.»

Вместе с тем квалификационная комиссия отмечает, что просьба заявителя относительно возврата уплаченных им адвокату В. денег, находится вне рамок компетенции квалификационной комиссии и может быть разрешена исключительно в судебном порядке.

Поскольку адвокат В. нарушила требования соблюдать нормы адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в её действиях состав дисциплинарного проступка.

Совет адвокатской палаты согласившись с заключением квалификационной комиссии на своём заседании дисциплинарное производство прекратил, ввиду примирения доверителя с адвокатом В., возвратившей доверителю полностью все документы и полученный гонорар.

6. Адвокат не вправе отказаться от защиты. В соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона судебное заседание в суде первой инстанции не завершается прениями. Неявка адвоката на оглашение итогового решения – это неявка в судебное заседание, невыполнение профессиональных обязанностей и фактический отказ от защиты.

Дисциплинарное производство возбуждено на основании представления органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры в отношении адвоката С. осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании Свердловская областная гильдия адвокатов

В представлении указано:

««В Главное управление Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области (далее – Главное управление) обращение Ш. о ненадлежащем исполнении профессиональных обязанностей адвокатом С..

В ходе изучения обращения установлено, что адвокат С.. являлся защитником Р., осужденного 21.02.2020г. городским судом Свердловской области в совершении преступления, предусмотренного пунктом «а» части 3 статьи 111 Уголовного кодекса Российской Федерации.

По информации, предоставленной заявителем, адвокат С.. не явился на вынесение приговора суда, а также в дальнейшем отказался от подачи апелляционной жалобы на приговор, с подзащитным после вынесения приговора не контактировал. Заявление об отказе подзащитного от обжалования приговора адвокату С. не направлялось.

Таким образом, в нарушение пункта 1 статьи 8, пункта 4 статьи 13 Кодекса профессиональной этики адвоката, принятого Всероссийским съездом адвокатов 31.01.2003 (далее – Кодекс), адвокат С.. не осуществлял защиту интересов заявителя в полном объеме после вынесения решения судом первой инстанции и вступления приговора в законную силу, а именно: не обращался в вышестоящие инстанции с жалобой на приговор суда, что привело к пропуску установленных законодательством сроков обжалования приговора по уголовному делу.

В соответствии с пунктом 1 статьи 18 Кодекса нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных Кодексом.

Пункт 7 статьи 17 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – Закон) предусматривает, что представление о возбуждении дисциплинарного производства, внесенное в адвокатскую палату субъекта Российской Федерации территориальным органом юстиции, рассматривается квалификационной комиссией и советом адвокатской палаты субъекта Российской Федерации в порядке, предусмотренном Кодексом..»

Представление заканчивается просьбой возбудить в отношении адвоката С.. дисциплинарное производство и рассмотреть вопрос о применении в отношении вышеуказанного адвоката мер дисциплинарной ответственности.

Соглашаясь с доводами представления, президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство, полагая, что действия адвоката С.. нарушают пп.1,4 п.1ст.7 ФЗ Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» пп.1,2 ст. 8 п. 2, 4 ст.13 Кодекса профессиональной этики адвоката.

В письменных объяснениях адвокат указал:

« Доводы представления необоснованные, обязанности защитника выполнял добросовестно. На приговоре не присутствовал ввиду занятости по другим делам. Апелляцию не подал, т.к. опасался ухудшения положения осужденного. О том, что он собирается жаловаться узнал за пределами срока обжалования. К объяснениям адвокат приложил распечатку переговоров. Кроме того адвокат пояснил: «Ш. на протяжении всего предварительного расследования и судебного разбирательства ни разу не встречалась со мной и не звонила мне с целью обсудить какие-либо вопросы, касающиеся уголовного дела, она не заключала со мной соглашение на оказание юридической помощи Р.. Сам Р. является дееспособным и взрослым человеком, который самостоятельно может высказать свое отношение к моей работе по уголовному делу. То обстоятельство, что Р. самостоятельно не обратился с жалобой на мои действия указывает на то, что у него не имеется каких-либо претензий к моей работе в качестве его защитника по уголовному делу.»

На заседании квалификационной комиссии адвокат доводы письменных объяснений подтвердил. Вместе с тем адвокат признал, что письменного отказа ни от подзащитного ни его доверителя от написании апелляционной жалобы не имелось, и в пределах сроков апелляционного обжалования он с осужденным не встречался.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката С..

- представление органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры в отношении адвоката С..

- обращение Ш. о неправомерных действиях адвоката С..

- объяснения адвоката С..

- скриншоты телефонной переписки адвоката С.. с доверителем.

- копию протокола судебного заседания городского суда Свердловской области по делу Р.и других. Из содержания протокола следует, что обвинитель просил назначить Р. наказание в виде лишения свободы сроком на четыре года и два месяца. В протоколе также отражено, что адвокат С.. на оглашение приговора и его разъяснение не явился.

- копию приговора городского суда Свердловской области от 21.02.2020г. по делу Р.и других. Из содержания приговора следует, что Р. назначено наказание в виде лишения свободы сроком на пять лет.

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия учитывает следующее.

Жалоба в отношении адвоката С.. поступила от гр. Ш. , которая не является субъектом, перечисленным в п. 1 ст.20 Кодекса профессиональной этики адвоката, обращение которого является поводом для возбуждения дисциплинарного производства. Вместе с тем, жалоба Ш. поступила на рассмотрение в территориальный орган юстиции (ГУ МЮ РФ по Свердловской области) и доводы, изложенные в жалобе, послужили основанием для принесения данным органом представления в адрес адвокатской палаты.

Согласно пп. 3 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката представление, внесенное в адвокатскую палату органом государственной власти, уполномоченным в области адвокатуры является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Автором представления в качестве доказательств предоставлены обращение Ш. с приложенными копиями документов из материалов уголовного дела.

Адвокат С. в опровержение доводов представления предоставил письменные объяснения, копию соглашения, копию приговора.

Оценив сведения, содержащиеся в материалах дисциплинарного производства, документах в их совокупности, учитывая устные объяснения, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях ( бездействии) адвоката С.. нарушений требований ФЗ Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и Кодекса профессиональной этики адвоката.

Квалификационная комиссия находит установленным, что адвокат С. осуществляя по соглашению защиту Р. в городском суде добросовестно, в полном объеме и квалифицированно свои профессиональные обязанности не выполнил. Адвокат оставил защиту подсудимого на стадии прений, на оглашении приговора и его разъяснении не присутствовал, отказ Р. от обжалования в апелляционном порядке приговора в письменном виде не оформил, сам апелляционную жалобу в установленный законом срок не подал.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

В связи с этим квалификационная комиссия отмечает, что действия адвоката С.. противоречат требованиям п. 1, 2 ст.8 КПЭА. в частности при осуществлении профессиональной деятельности честно, разумно, добросовестно и своевременно исполнять свои обязанности, уважая права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи

В соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона судебное заседание в суде первой инстанции не завершается прениями. Неявка адвоката на оглашение итогового решения – это неявка в судебное заседание, невыполнение профессиональных обязанностей и фактический отказ от защиты.

Квалификационная комиссия считает, что адвокатом С.. допущено нарушение требований положений п.2 ст.13 КПЭА, в соответствии с которым «Адвокат, принявший в порядке назначения или по соглашению поручение на осуществление защиты по уголовному делу, не вправе отказаться от защиты, кроме случаев, указанных в законе, и должен выполнять обязанности защитника, включая, при необходимости, подготовку и подачу апелляционной жалобы на приговор суда.»

Как указано выше, на оглашении приговора адвокат не присутствовал, мнением осужденного об обжаловании приговора после его провозглашения не интересовался и сам данный документ не обжаловал.

Вместе с тем в соответствии с п.п. 1 п.4 ст.13 Кодекса профессиональной этики адвоката «адвокат-защитник обязан обжаловать приговор по просьбе подзащитного, а как указано п.п.2 и 3 такая обязанность возникает :

- если суд не разделил позицию адвоката-защитника и (или) подзащитного и назначил более тяжкое наказание или наказание за более тяжкое преступление, чем просили адвокат и (или) подзащитный;

- при наличии оснований к отмене или изменению приговора по благоприятным для подзащитного мотивам.

Такие основания по делу Р. имелись, поскольку обвинитель предлагал назначить подсудимому значительно меньший срок наказания, чем это было определено приговором суда.

В соответствии со Стандартом осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве, принятом 20.04.2017г. VIII Всероссийским съездом адвокатов защитник обжалует в апелляционном порядке приговор суда при наличии к тому оснований, за исключением случая, когда подзащитный в письменном виде отказался от обжалования приговора и защитник убежден в отсутствии самооговора. ( п. 16.) А в п.17 Стандарта указано: « Адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты. Адвокат участвует в уголовном деле до полного исполнения принятых им на себя обязательств, за исключением случаев, предусмотренных законодательством и (или) разъяснениями Комиссии Федеральной палаты адвокатов по этике и стандартам, утвержденными Советом Федеральной палаты адвокатов.»

Обязательность выполнения требования Стандарта, принятого на Всероссийском съезде адвокатов вытекает из положений пп.4 п. ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции.

Данные требования Стандарта адвокатом С. выполнены не были, а несоблюдение требований п.4 ст.13 КПЭА, в котором указано, что отказ подзащитного от обжалования приговора фиксируется его письменным заявлением адвокату, сводит на нет оправдательные объяснения адвоката.

Поскольку адвокат С.. нарушил требования соблюдать нормы адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

В соответствии с п.1ст.18 КПЭА нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом.

Исходя из изложенного, руководствуясь п.7 ст.33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» пп.1, п.9 ст.23 Кодекса профессиональной этики адвоката, квалификационная комиссия приходит к заключению о наличии в действиях адвоката С. умышленного нарушения п.п. 1,4 п.1 ст.7 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», 1,2 ст.8 ; п.2, 4 ст.13 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Согласившейся с заключением квалификационной комиссии Совет АПСО вынес адвокату С. предупреждение

7. В соответствии с п.7 ст.19 КПЭА «Отзыв жалобы, представления, обращения либо примирение адвоката с заявителем ,… возможны до принятия решения Советом и могут повлечь прекращение дисциплинарного производства на основании решения Совета по заключению квалификационной комиссии.

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании представления вице-президента АПСО по материалам проведенной проверки.

Из представления вице-президента АПСО следует, что в Совет Адвокатской палаты Свердловской области поступило заявление от С. в отношении адвоката В. , осуществляющей профессиональную деятельность в адвокатском образовании «Свердловская областная гильдия адвокатов».

В сообщении содержится утверждение о том, что адвокат В. в нарушение требований ч.1 ст.2 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», а также требований п.3 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката, состоит в трудовых отношениях с ООО «Т..й», занимая должность заместителя директора по юридическим и кадровым вопросам.

Данный факт, как следует из приложенной к заявлению копии, подтверждается решением городского суда от 21.01.2020

Учитывая, что адвокатом В. каких-либо объяснений представлено не было, считая, что приведенных сведений достаточно для вывода о несоблюдении адвокатом требований ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ и Кодекса профессиональной этики адвоката, запрещающих вне рамок адвокатской деятельности осуществлять иную, кроме указанных в вышеперечисленных нормах, вице-президент АПСО внес в Совет АПСО представление о возбуждении дисциплинарного производства.

Соглашаясь с доводами вице-президента АПСО президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство по признакам нарушения адвокатом В. положений ч.1 ст.2 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.3 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката.

После возбуждения дисциплинарного производства адвокатом В. даны письменные объяснения, в которых она указала, что в трудовых отношениях с ООО « Т…й» не состояла, со С. не знакома, в профессиональной деятельности с данным лицом не встречалась, за оказанием профессиональной помощи С. к ней не обращалась.»

К объяснениям адвокат приобщила справку из ООО « Т…й», в которой указано, что с данной организацией В. в трудовых отношениях не состояла, а также выписку из ЕГРЮЛ из содержания которой следует, что процедура банкротства ООО « Т…й» прекращена 24.10.2019г.

Будучи надлежащим образом уведомлёнными о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также дате, времени и месте заседания квалификационной комиссии адвокат В. и вице-президент АПСО на заседание квалификационной комиссии не явились.

Однако, от вице-президента АПСО 06.08.2020г. поступило обращение следующего содержания: « В связи с получением дополнительных письменных документов считаю необходимым отозвать ранее поданное мной представление от 30 апреля 2020г. о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката В. »

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката В.

- представление вице-президента АПСО в отношении адвоката В.

- объяснение адвоката В. в котором она утверждает, что в трудовых отношениях с ООО « Т…й» не состоит и не состояла.

- справку из ООО « Т…й», в которой указано, что с данной организацией В. в трудовых отношениях не состояла;

- выписку из ЕГРЮЛ из содержания которой следует, что процедура банкротства ООО « Т…й» прекращена 24.10.2019г.

- копию ( с сайта) решения городского суда от 21.01.2020 (

Исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о необходимости прекращения дисциплинарного производства.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Квалификационная комиссия находит установленным следующее.

Дисциплинарное производство в отношении адвоката В. возбуждено на основании представления вице-президента АПСО по материалам проведенной им проверки.

В настоящее время вице- президент АПСО, ознакомившись с дополнительными документами, счел необходимым отозвать свое представление в Совет АПСО ввиду несостоятельности доводов жалобы заявителя.

В соответствии с п.7 ст.19 КПЭА «Отзыв жалобы, представления, обращения либо примирение адвоката с заявителем ,… возможны до принятия решения Советом и могут повлечь прекращение дисциплинарного производства на основании решения Совета по заключению квалификационной комиссии.

Поскольку действия вице-президента АПСО не противоречат требованиям Кодекса профессиональной этики адвоката, на основании изложенного, руководствуясь п. 7 ст. 33 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и подп. 4 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, квалификационная комиссия приходит к заключению о необходимости прекращения дисциплинарного производства в отношении адвоката В. вследствие отзыва представления вице-президента адвокатской палаты.

С данным квалификационной комиссии заключением Совет адвокатской палаты

согласился, дисциплинарное производство в отношении адвоката В. прекратил.

8. Доводы обращения суда о недобросовестном отношении адвоката к профессиональным обязанностям признаны обоснованными.

Неявка в судебные заседания, неуведомление суда о причинах неявки, неуважение иных участников процесса, вовремя явившихся в судебное заседание, для адвоката недопустимы.

В распоряжении президента АПСО указано, что поводом для дисциплинарного производства послужило обращение суда в форме частного определен.

03.09.2020г. в адрес адвокатской палаты Свердловской области поступило частное постановление судьи Свердловского областного суда К. от 20.08.2020г. в отношении адвоката Б. осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании адвокатский кабинет.

Свердловским областным судом в апелляционном порядке 20.08.2020г. рассмотрено постановление городского суда Свердловской
области Решение суда первой инстанции апелляционным судом было оставлено без изменения, а апелляционная жалоба адвоката Б. в защиту интересов О. без удовлетворения.

В частном постановлении областного суда указано, что: «…В соответствии с п.п. 1, 4 ст. 7 Федерального закона от 31 мая 2002 года №63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми незапрещенными законодательством Российской Федерации средствами, а также соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката.

Согласно п. 1 ст. 8, п. 5 ч. 1 ст. 9, ч. 1 ст. 14 Кодекса профессиональной этики адвоката, при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией РФ, законом и настоящим Кодексом. Адвокат не вправе принимать поручения на оказание юридической помощи в количестве, заведомо большем, чем в состоянии выполнить.

При невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное время для участия в судебном заседании или следственном действии, а также при намерении ходатайствовать о назначении другого времени для их проведения, адвокат должен при возможности заблаговременно уведомить об этом суд или следователя, а также сообщить об этом другим адвокатам, участвующим в процессе, и согласовать с ними время совершения процессуальных действий.

Между тем, вопреки вышеуказанным требованиям адвокат Б. , осуществлявший по соглашению и на основании ордера № от 25 октября 2019 года защиту интересов подсудимого О., надлежащим образом уведомленный о назначенном на 09 часов 30 минут 11 августа 2020 года в Свердловском областном суде рассмотрении апелляционной жалобы на постановление городского суда Свердловской области в судебное заседание не явился, заблаговременно об этом суду не сообщил и документально подтвержденных сведений об уважительности причин своей неявки не представил, уклонившись таким образом от исполнения своих профессиональных обязанностей по защите интересов осужденного, что повлекло за собой срыв судебного разбирательства и его отложение на другую дату - на 16 часов 00 минут 20 августа 2020 года, куда адвокат Б. также не явился, что повлекло за собой необходимость назначения другого адвоката и его ознакомления с судебным материалом….»

По мнению суда, адвокатом Б. нарушены положения 1,4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.1 ст.8; п.п.5 п.1 ст.9; п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката и ч.7 ст.49 УПК РФ., а допущенное нарушение повлекло необоснованное затягивание рассмотрения судебного материала и нарушила права граждан, в том числе на осуществление уголовного судопроизводства в разумные сроки.

Соглашаясь с доводами обращения, президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство, по признакам нарушения адвокатом требований пп.1,4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.1,2 ст.8; п.п.5 п.1 ст.9;ст.12; п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Судья Свердловского областного суда К. на заседание квалификационной комиссии не явился.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Б.

- обращение ( частное постановление) судьи Свердловского областного суда К. в отношении Б.

- копию телефонограммы помощника судьи Д. от 17.07.2020г. в которой указано, что рассмотрение материала по жалобе адвоката Б.в защиту интересов О. состоится 11.08.2020г. в 9 30 мин..

В документе указано, что телефонограмма принята лично адвокатом Б. который пояснил, что извещен о дате, времени и месте судебного заседания и будет принимать участие при рассмотрении апелляционной жалобы.

-копию телефонограммы помощника судьи Д. от 11.08.2020г. в которой указано, что в 9час.30 мин. совершен звонок в связи с неявкой рассмотрение материала адвоката Б. Адвокат Б. пояснил, что не может явиться в назначенное время не объяснив причин своей неявки. Также сообщил, что заключенное ранее соглашение на защиту интересов О. действует в настоящее время.

- копию протокола судебного заседания апелляционной инстанции Свердловского областного суда от 11.08.2020г. по рассмотрению апелляционной жалобы адвоката Б. в защиту интересов подсудимого О. на постановление городского суда Свердловской области от 18. 06. 2020г. В протоколе отражено, что судебное заседание было отложено в связи с неявкой адвоката Б. , при этом в процесс явились все остальные участники процесса.

-копию телефонограммы помощника судьи Д. от 11.08.2020г. в 10 час.58 мин. в которой указано, что адвокат Б. уведомлен об отложении рассмотрения материала на 16 час.00 мин. 20.08.2020г. Адвокат Б. заявил, что соглашение, заключенное О. на защиту его интересов, является действующим.

Также пояснил, что не явился в судебное заседание, назначенное на 9 час.30 мин. 11.08.2020г. в связи с выездом по работе в область.

- копию докладной ( служебной записки) помощника судьи в которой указано, что в целях подтверждения участия в судебном заседании назначенном на 16 час.00 мин .20.08.2020 адвоката Б. в период с 9 час.15 мин. до 9часов 27 мин. ею трижды были совершены звонки на телефон адвоката. Из-за невнятной речи адвоката и обрывов связи выяснить вопрос участия данного адвоката в судебном заседании, а также наличия соглашения не представилось возможным. В 9 час.27 мин. вопрос о явке адвоката Б. был задан последнему посредством использования Whats App. На сообщение адвокат Б. ответил, что не сможет явиться в судебное заседание. Адвокату Б. был направлен адрес электронной почты ( ) для направления заявления о рассмотрении дела в его отсутствие. Судебный материал в отношении О. был передан для ознакомления адвокату, назначенному судом в порядке ст. 51 УПК РФ

- копия скриншота переписки помощника судьи с адвокатом Б.

- копию ходатайства адвоката Б.

- копию протокола судебного заседания апелляционной инстанции Свердловского областного суда от 20.08.2020г. по рассмотрению апелляционной жалобы адвоката Б. в защиту интересов подсудимого О. на постановление городского суда Свердловской области от 18. 06. 2020г. В протоколе отражено, что судебное заседание 11.08.2020г. было отложено в связи с неявкой адвоката Б. на 20.08.2020г., однако после звонка, организованного по инициативе суда, адвокат Б. заявил, что в судебное заседание не явится и направил по электронной почте ходатайство об рассмотрении дела в его отсутствие, в связи с чем судом произведена замена на адвоката П. , назначенного в прядке, предусмотренном ст.51 УПК РФ

Квалификационная комиссия принимает во внимание следующее.

В соответствии с пп. 4 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката обращение суда (судьи), рассматривающего дело, представителем (защитником) по которому выступает адвокат в адрес адвокатской палаты является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

В соответствии с п.1 ст.23 КПЭА разбирательство в квалификационной комиссии осуществляется на основе принципов состязательности и равенства участников дисциплинарного производства.

Автором обращения в качестве доказательств предоставлено собственно частное постановление, копии телефонограмм, докладная ( служебная записка) помощника судьи Д. , копия протокола судебного заседания от 11 и 20.08.2020г.

Адвокат Б. никаких доказательств, опровергающих доводы заявителя, не представил.

В связи с изложенным квалификационная комиссия считает доводы обращения доказанными и находит установленным, что адвокат Б. достоверно зная о дате и времени начала судебного заседания дважды не явился судебный процесс без уважительной причины.

Исследовав доводы участников дисциплинарного производства, материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом Б. нижеизложенных положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм Кодекса профессиональной этики адвоката

В соответствии с п.п. 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокат обязан соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции;

Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами, соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката (подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", а в соответствии с п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката также по адвокат обязан добросовестно и своевременно выполнять профессиональные обязанности, соблюдая права других лиц, в том числе доверителя на своевременное и справедливое рассмотрение дела.

Из содержания обращения и материалов дисциплинарного производства можно сделать вывод о несоблюдении адвокатом данных норм профессионального поведения.

В ч.1 ст.12 Кодекса профессиональной этики адвоката указано : «Участвуя в судопроизводстве, …адвокат должен соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства, проявлять уважение к суду и лицам, участвующим в деле…»

Квалификационная комиссия находит, что претензии автора обращения и в этой части справедливы.

Неявка в судебные заседания, неуведомление суда о причинах неявки, неуважение иных участников процесса, вовремя явившихся в судебное заседание, для адвоката недопустимы, поэтому квалификационная комиссия соглашается с доводами частного постановления и распоряжения президента АПСО о нарушении адвокатом Б. вышеуказанной ст.12 КПЭА.

Помимо прочего, такие действия адвоката противоречат предписаниям п.1 ст.14 КПЭА: « При невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное время для участия в судебном заседании или следственном действии, а также при намерении ходатайствовать о назначении другого времени для их проведения, адвокат должен при возможности заблаговременно уведомить об этом суд или следователя, а также сообщить об этом другим адвокатам, участвующим в процессе, и согласовать с ними время совершения процессуальных действий.»

Проанализировав материалы дисциплинарного производства квалификационная комиссия находит, что доводы автора обращения о том, что адвокат Б. умышленно уклонялся от исполнения своих профессиональных обязанностей по защите интересов осужденного поскольку принял поручения на оказание юридической помощи в количестве, заведомо большем, чем в состоянии выполнить вполне обоснован.

Вместе с тем, в соответствии с пп.5 п. 1 ст.9 КПЭА принимать поручения на оказание юридической помощи в количестве, заведомо большем, чем адвокат в состоянии выполнить, адвокат не вправе.

Поскольку адвокат Б. умышленно нарушил указанные выше положения законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и нормы профессиональной этики, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка в связи с умышленными нарушениями пп.1,4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.1 ст.8; пп.5 п.1 ст.9; ст.12; п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката

Совет АПСО назначил адвокату взыскание в виде предупреждения.

9. Профессиональная независимость адвоката, а также убежденность доверителя в порядочности, честности и добросовестности адвоката являются необходимыми условиями доверия к нему.

Адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или к адвокатуре.

Адвокат не должен ставить себя в долговую зависимость от доверителя.

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании материалов проверки жалобы гр. К. поступившей в АПСО 17.08.2020г. в отношении адвоката А., осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании Свердловская областная коллегия адвокатов, адвокатской конторе г. С.

В обращении содержатся сведения о том, что адвокат А. являлся представителем К. в Арбитражном суде Свердловской области по делу о банкротстве.

Между адвокатом А. и К. было заключено соглашение на оказание юридических услуг. Размер выплаты доверителем вознаграждения адвокату был предусмотрен в размере 80 000 рублей. По своему содержанию соглашение требованиям ст.25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» от 31.05.2002г. не соответствует. В представленных доверителем документах содержатся банковские данные о переводах денежных средств на карточку А. в размере, превышающем сумму вознаграждения, предусмотренную соглашением .

Адвокатом А. какие-либо финансовые документы доверителю выданы не были. К жалобе К. приобщил три расписки адвоката А. от 18.03.2020г. с обязательством вернуть доверителю деньги в сумме 141 000 руб. в срок до 15.04.2020г., от 14.04.2020г. с обязательством вернуть доверителю деньги в сумме 141 000 руб. в срок до 01.06.2020г, от 02.06.2020г. с обязательством вернуть доверителю деньги в сумме 141 000 руб. в срок до 01.07.2020г. Как указывает в жалобе К. адвокат А. не заключив в надлежащем виде соглашение и не оформив финансовых документов злоупотребил доверием, неотработанный гонорар присвоил и не возвращает, ссылаясь на отсутствие средств. Доверитель полагает, что подобная адвокатская деятельность, осуществляемая адвокатом А. нарушает требования законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, порочит честь и достоинство адвоката, умаляет авторитет адвокатуры.

По мнению президента АПСО адвокат А. нарушил требования пп.1,4 п.1 ст.7; п.1,2, 6 ст.25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», ст.5; п.1,2 ст.8; п.4 ст.10 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Будучи надлежащим образом уведомленным о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также дате, времени и месте заседания квалификационной комиссии, адвокат А. представил объяснения в которых указал, что соглашение с доверителем заключал, квитанции о внесении К. денежных средств выписывал. В последующем К. отказался от его услуг и расторг соглашение. Он сообщил доверителю, что остаток денежных средств в размере 141 000 руб. ему возвратит, однако в настоящее время такой суммой не располагает.

На заседании квалификационной комиссии адвокат доводы своих письменных объяснений поддержал, пояснив, что по соглашению представлял интересы К. в арбитражном суде Свердловской области при этом действительно на свою карточку Сбербанка несколько раз получал денежные средства от доверителя. По квитанциям он внес деньги в кассу адвокатского образования, копии квитанций К. не вручал. После отказа К. от его услуг по требованию последнего написал ему расписку с обязательством вернуть 141 000 руб. Ввиду отсутствия денег расписку переписал ещё 2 раза. В подтверждение своих доводов адвокат представил копии определений арбитражного суда Свердловской области от 12.02.2020г. от 04.03.2020г. от 11.03. 2020г. в которых указано, что адвокат А. участвовал в судебных заседаниях в качестве представителя К. , а также копии двух квитанций ( приходных ордеров) о получении от К. адвокатом А. 05.03.2020г. 50 000 руб. по ордеру № и 03.09.2020г. по ордеру № - 90 000 руб. Объяснить, почему гонорар в сумме 90 000 руб . внесен в кассу адвокатского образования после поступления в АПСО жалоб, а не возвращен доверителю адвокат не смог.

Доверитель К. на заседание квалификационной комиссии не явился.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката А.;

- жалобу К. в АПСО в отношении адвоката А.

- объяснения адвоката А. в АПСО.

- копии квитанций ( приходных ордеров) о получении от К. адвокатом А. 05.03.2019г. 50 000 руб. по ордеру № и 03.09.2020г. по ордеру № 90 000 руб.

-копию соглашения ( регистрационной карточки) от 05.03.2019г в котором указан предмет соглашения: представление интересов в арбитражном суде

- копию банковской выписки доверителя из содержания которой следует, что в период с 20.01.2018г по 17.10.2019г. на банковскую карточку адвоката А. различными суммами перечислялись денежные средства.

- копии расписок адвоката А. выданные им К. с обязательством возвратить деньги в сумме 141 000 руб.

- копию отчета адвоката А. о проделанной работе от 18.03.2020г.

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия учитывает следующее.

Доверителем в качестве доказательств предоставлены собственно жалоба в отношении адвоката А. копия соглашения ( регистрационной карточки), копия банковской выписки, копии расписок адвоката.

Адвокат А. представил письменные объяснения, в которых утверждал, что дисциплинарного проступка не совершал. При этом адвокат указывает, что финансовые документы выписал, копии приобщены к материалам дисциплинарного производства. Вместе с тем адвокат не отрицает написание им расписок и наличие финансового долга перед доверителем.

Исследовав материалы дисциплинарного производства, доводы сторон, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях ( бездействии) адвоката А., умышленных нарушений требований законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

В связи с этим квалификационная комиссия отмечает, что действия адвоката А. противоречат прежде всего требованиям п. 1, 2 ст.8 КПЭА при осуществлении профессиональной деятельности честно, разумно, добросовестно квалифицированно и своевременно исполнять свои обязанности, уважая права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи

Анализируя имеющиеся доказательства, квалификационная комиссия считает установленным, что адвокат А. не проявил добросовестности как при заключении соглашения, нарушив при этом право доверителя на информированность о его существенных условиях, так и оформлении финансовых документов.

Осуществляя профессиональную деятельность адвокат, как квалифицированный юрист, обязан оформить взаимоотношения с клиентом (доверителем) в точном соответствии с законом. Это выражается в заключении особого вида договора, именуемого «Соглашение об оказании юридической помощи»

Как указано в 1 и 2 ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

В соответствии с п. 4 ст. 25 вышеуказанного Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» Существенными условиями соглашения являются:

2) предмет поручения;

3) условия выплаты доверителем вознаграждения за оказываемую юридическую помощь;

4) порядок и размер компенсации расходов адвоката (адвокатов), связанных с исполнением поручения;

5) размер и характер ответственности адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения.

Имевшаяся в материалах дисциплинарного производства копия так называемой « Регистрационной карточки» не ни по своей сути, ни по содержанию не соответствует требованиям ст.25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». Адвокат А. не удосужился даже правильно указать место выполнения поручения, не говоря уж о других условиях. Единственное, что следует из условий этого «Соглашения» так это сумма 80 000 руб, которую доверитель обязан был внести адвокату, причем сроки и порядок внесения гонорара сознательно адвокатом указаны не были. Номер квитанции по которой был принят гонорар также отсутствует. Указанная дата 05.03.2020г. никак не соотносится с отчетом адвоката о проделанной работе, в котором указано, что он участвовал в судебных заседаниях Арбитражного суда Свердловской области по делу банкротства Р. 12.12.2019г, 05.02.2020г. и 05.03.2020г.

Тем более вышеуказанный документ не соответствует предъявленным адвокатом копиям приходных ордеров от 05.03.2019г. и 03.09.2020г., что лишь подтверждает доводы доверителя о том, что адвокатом А. были нарушены требования ст.25 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» проявлена бесчестность и недобросовестность.

Квалификационная комиссия считает, что добросовестное исполнение адвокатом своих обязанностей перед доверителем предполагает не только исполнение предмета соглашения об оказании юридической помощи, но и надлежащее оформление договорных отношений с доверителем. В связи с этим дисциплинарным нарушением адвоката является неправильное заключение соглашения с доверителем на оказание юридической помощи.

Как указано выше, полученный гонорар не был внесен в кассу адвокатского образования, что противоречит п.6 ст.25 вышеуказанного закона, где указано: «Вознаграждение, выплачиваемое адвокату доверителем, и (или) компенсация адвокату расходов, связанных с исполнением поручения, подлежат обязательному внесению в кассу соответствующего адвокатского образования либо перечислению на расчетный счет адвокатского образования в порядке и сроки, которые предусмотрены соглашением».

Квалификационная комиссия находит обоснованными доводы доверителя о совершении адвокатом действий, подрывающих доверие к адвокату и умаляющее авторитет адвокатуры в целом.

Как указано в ст.5 Кодекса профессиональной этики адвоката 1. Профессиональная независимость адвоката, а также убежденность доверителя в порядочности, честности и добросовестности адвоката являются необходимыми условиями доверия к нему.

2. Адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или к адвокатуре.

3. Злоупотребление доверием несовместимо со званием адвоката.

Адвокат проявил полную юридическую неграмотность при оформлении отношений с доверителем, нарушил порядок оформления финансовых документов, при расторжении соглашения должным образом не отчитался перед доверителем. Более того, адвокат А. , длительное время не возвращая неотработанный гонорар растратив деньги К., попал в долговую зависимость от доверителя, что противоречит положениям п.4 ст.10 Кодекса профессиональной этики адвоката. Данное обстоятельство подтверждено долговыми расписками адвоката выданными им К. и самим А. не отрицается.

Заявления адвоката о добросовестном отношении к профессиональным обязанностям никакими документами не подтверждаются, опровергаются доводами доверителя и квалификационной комиссией приняты быть не могут.

Вместе с тем квалификационная комиссия считает необходимым отметить, что претензии заявителя относительно размера гонорара и возврата уплаченных им адвокату А. денег, находится вне рамок компетенции квалификационной комиссии и могут быть разрешены исключительно в судебном порядке.

Квалификационная комиссия пришла к заключению о наличии в действиях адвоката А. умышленного нарушения п.п. 1,4 п.1 ст.7, п.1,2,6 ст.25 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», п.1,2,3 ст.5; 1,2 ст.8 ; п.4 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Советом адвокатской палаты принято решение о прекращении статуса адвоката А. с установлением трехлетнего срока, по истечению которого А. может быть допущен к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката.

10. Квалификационная комиссия сочла необоснованными доводы представления об умышленном совершении адвокатом нарушений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, и норм Кодекса профессиональной этики адвоката, признав уважительность неявки адвоката на следственные действия.

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании представления органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры поступившего в АПСО 21.08.2020г. в отношении адвоката М. осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании Свердловская областная гильдия адвокатов

В представлении указано:

В Главное управление Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области (далее – Главное управление) поступили сведения о нарушения адвокатом М. Кодекса профессиональной этики адвоката, принятого Всероссийским съездом адвокатов 31.01.2003 (далее – Кодекс).

По информации, предоставленной отделом по РПТО ОП № СУ УМВД по г. Екатеринбургу, к участию в уголовном деле № 1 в качестве защитника обвиняемого С. 04.06.2020 на основании соглашения вступил адвокат М.

В ходе изучения документов установлено, что адвокат М. надлежащим образом уведомленный о времени и месте проведения следственных действий 08.06.2020 в назначенное время не явился, о невозможности участвовать в качестве защитника обвиняемого не сообщал.

Тем не менее, адвокатом М. в Адвокатскую контору № г. Нижнего Тагила направлено уведомление о заключении между ним и С. соглашения об оказании юридических услуг. В тексте письма адвокат М. подтверждает получение уведомления о производстве назначенных следственных действий в отношении доверителя, а также сообщает о невозможности принять участие.

Адвокат М. без предварительного уведомления следователя о невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное время и, не ходатайствуя о назначении другого времени, не явился к месту проведения следственных действий, нарушая требования пункта 1 статьи 14 Кодекса, в соответствии с которым при осуществлении профессиональной деятельности адвокат, при невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное время для участия в следственном действии, а также при намерении ходатайствовать о назначении другого времени для их проведения, должен при возможности заблаговременно уведомить об этом суд или следователя, а также сообщить об этом другим адвокатам, участвующим в процессе, и согласовать с ними время совершения процессуальных действий.

Пункт 7 статьи 17 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» предусматривает, что представление о возбуждении дисциплинарного производства, внесенное в адвокатскую палату субъекта Российской Федерации территориальным органом юстиции, рассматривается квалификационной комиссией и советом адвокатской палаты субъекта Российской Федерации в порядке, предусмотренном Кодексом..

Представление заканчивается просьбой возбудить в отношении адвоката М. дисциплинарное производство и рассмотреть вопрос о применении в отношении вышеуказанного адвоката мер дисциплинарной ответственности.

Соглашаясь с доводами представления, президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство, полагая, что действия адвоката М. нарушают пп.4 п.1ст.7 ФЗ Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката.

« Доводы представления сводятся к двум составляющим:

1) неявка Адвоката на следственное действие, назначенное на 08.06.2020г.в 10:00 в СИЗО №3 г. Нижнего Тагила в отношении С.(далее - Подзащитный);

2) неуведомление Адвокатом следователя о неявке на следственное действие.

Адвокат не согласен с представлением в полном объеме ввиду
следующего:

1. Неявка на следственное действие было вызвано уважительной причиной, а именно: установление 08.06.2020 г. рано утром факта контактирования Подзащитным непосредственно перед задержанием сотрудниками органов внутренних дел с лицом, у которого была диагностирована коронавирусная инфекция 2019-nCoV.

1.1. 08.06.2020 г. по пути в г. Нижний Тагил Адвокату от родственников Подзащитного поступила информация о том, что Подзащитный имел непосредственный, тесный и длительный контакт со своей матерью, которая была госпитализирована 18.05.2020 г. с последующей постановкой диагноза: коронавирусная инфекция (далее - COVID-19).

По поступлении данной информации Адвокат:

(а) дал совет родственникам немедленно поставить в известность
Управление Роспотребнадзора по Свердловской области об указанном факте;

(б) принял решение обезопасить себя, т.е. от угроз причинения вреда своему здоровью и жизни, отказавшись от участия в следственном действии (см. п. 1.2. настоящих объяснений);

О неявке на следственное действие было сообщено всем
заинтересованным лицам, в том числе следователю.

Информация о том, что Подзащитный потенциально является больным
и (или) переносчиком COVID-19, поступила Адвокату по пути в г. Нижний
Тагил. После указанного, адвокат принял решение доехать до ближайшей точки
с необходимыми техническими средствами и известить заинтересованных лиц:

- было отправлено СМС-сообщение об указанном факте по номеру
телефона, который указан в уведомлении о проведении следственных действий
(скриншот СМС - прилагается, уведомление о следственном
действии имеется в материалах);

- был совершен телефонный звонок в СИЗО №3 с целью предупредить о соответствующих обстоятельствах;

- добравшись до точки с компьютером, принтером и сканером, Адвокат
направил соответствующие письменные уведомления в СИЗО №3, Управление
ГУФСИН по Свердловской области, а также в адвокатскую контору №1 г. Нижнего Тагила {уведомления прилагаются )

Таким образом, доводы Минюста об неуведомлении Адвокатом о
невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное время для участия в следственном действии, не соответствуют фактическим обстоятельствам.

На заседании квалификационной комиссии адвокат доводы письменных объяснений подтвердил.

И.о. начальника Главного управления Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области Т. на заседание квалификационной комиссии не явилась.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката М.

- представление органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры в отношении адвоката М.

обращение начальника отдела по РПТО ОП № СУ УМВД России по г. Екатеринбургу В. в адрес начальника Главного управления Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области в отношении адвоката М.

В обращении указною, что М. без уважительных причин и уведомления следователя не явился на следственные действия.

- ходатайство адвоката М. об ознакомлении с материалами

- ордер адвоката М. от 04.06.2020г.

- уведомление следователя о производстве следственных действий 08.06.2020г.

- заявление адвоката М. в Сизо №3 о контакте подзащитного С. с короновирусным больным

- справки из больницы подтверждающей наличие короновирусной инфекции у матери С.- Б.

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия учитывает следующее.

Жалоба в отношении адвоката М. в Главное Управление МЮ РФ по Свердловской области поступила от начальника отдела по РПТО ОП № СУ УМВД России по г. Екатеринбургу В. и доводы, изложенные в жалобе, послужили основанием для принесения данным органом представления в адрес адвокатской палаты.

Автором представления в качестве доказательств предоставлены обращение начальника отдела по РПТО ОП № СУ УМВД России по г. Екатеринбургу В. , копия уведомления адвокату о проведении следственных действия, копии документов из материалов уголовного дела.

Адвокат М. в опровержение доводов представления предоставил письменные объяснения, копии документов о контакте подзащитного с короновирусным больным, копии уведомлений, скриншоты переписки.

Оценив сведения, содержащиеся в материалах дисциплинарного производства, документах в их совокупности, учитывая устные объяснения, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу об отсутствии в действиях ( бездействии) адвоката М. нарушений требований ФЗ Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и Кодекса профессиональной этики адвоката.

Квалификационная комиссия находит установленным, что адвокат М. осуществляя по соглашению защиту С. 08.06.2020г не явился для производства следственных действий по уважительной причине. Получив непосредственно перед следственным действием информацию о возможной инфицированности подзащитного, уведомил об этом администрацию следственного изолятора, коллег по профессии, направил соответствующее уведомление следователю. При таких обстоятельствах квалификационная комиссия находит, что адвокатом требования ст.14 кодекса профессиональной этики нарушены не были.

Комиссия исходит из следующего.

С учетом данных положений квалификационная комиссия не может признать убедительными и обоснованными доводы представления об умышленном совершении адвокатом М. нарушений законодательства об адвокатуре и норм профессиональной этики

Совет АПСО с заключением квалификационной комиссии согласился, дисциплинарное производство в отношении адвоката М. прекратил.

11. В соответствии с п.1 ст.2 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокат не вправе вступать в трудовые отношения в качестве работника, за исключением научной, преподавательской и иной творческой деятельности, а также занимать государственные должности Российской Федерации, государственные должности субъектов Российской Федерации, должности государственной службы и муниципальные должности.

Невыполнение адвокатом требований ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и игнорирование решения Совета адвокатской палаты явилось основанием для прекращения статуса адвоката.

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании представления органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры поступившего в АПСО 21.07.2020г. в отношении адвоката Г. осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании адвокатский кабинет.

В представлении указано:

«В Главное управление Министерства юстиции Российской Федерации

по Свердловской области (далее – Главное управление) поступило обращение Адвокатской палаты Томской области (далее – АПТО) по факту наличия трудовых отношений между адвокатом Г.и ООО «Р.», ООО «Р -Групп», ООО «К. ».

Адвокат Г. состоит в реестре адвокатов Свердловской области (далее – Реестр) и имеет действующий статус. Сведения о присвоении статуса адвокату Г. внесены в Реестр на основании распоряжения Главного управления от , регистрационный номер 66/

Согласно информации, предоставленной АПТО, адвокат Г. является директором ООО «Р.», ООО «Р -Групп», ООО «К. »., что подтверждается прилагаемыми выписками из единого государственного реестра юридических лиц (далее – ЕГРЮЛ).

Указанный адвокатом Г.в заявлении о внесении сведений в реестр адвокатов Свердловской области и выдаче удостоверения адвоката от идентификационный номер налогоплательщика (далее – ИНН) совпадает с указанным ИНН в выписках из ЕГРЮЛ.

Ранее Главным управлением в АПСО было направлено представление о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Г. от 19.06.2019 № в связи с его вступлением в трудовые отношения с ООО «М » и ООО «К». Согласно решению Совета Адвокатской палаты Свердловской области к адвокату Г. применена мера дисциплинарной ответственности «замечание».

В соответствии с пунктом 1 статьи 2 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – Закон) адвокат является независимым профессиональным советником по правовым вопросам. Адвокат не вправе вступать в трудовые отношения в качестве работника.

Однако в нарушение указанной нормы Закона, игнорируя вышеуказанное решение совета АПСО, адвокат Г. вступил в трудовые отношения в качестве директора ООО «Р.», ООО «Р -Групп», а также не прекратил трудовые отношения с ООО «К.».В соответствии с пунктом 1 статьи 18 Кодекса профессиональной этики адвоката, принятого Всероссийским съездом адвокатов 31.01.2003, нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и КПЭА, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных Кодексом.»

Соглашаясь с доводами представления, президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство, поскольку действия адвоката нарушают требования п.1 ст.2 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»

Будучи надлежащим образом уведомленным о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также времени и месте и заседания квалификационной комиссии адвокат на заседание квалификационной комиссии не явился, однако представил письменные объяснения с приложением ряда документов, подтверждающих, по его мнению, отсутствие в его действиях состава дисциплинарного проступка.

В объяснениях адвокат Г. утверждает, что обратившееся в ГУ МЮ РФ По Свердловской области от имени адвокатской палаты Томской области адвокат К. является представителем ООО «К », на основании доверенности от ., выданной директором Н ., не мог не знать об обстоятельствах появления в Едином государственном реестре юридических лиц записи о Г. , как лице, имеющем право действовать без доверенности от имени ООО «К ». Считает, что данный адвокат ввел в заблуждение ГУ и утверждение, что он (Г. ) не прекратил трудовые отношения с ООО «К ». не соответствует юридическим и фактическим обстоятельствам .

Относительно обстоятельств получения полномочий и деятельности в качестве директора ООО «Р.», ООО «Р –Групп» адвокат каких –либо объяснений не дал, но указал: «Данные юридические лица не вели какой-либо финансово-хозяйственной деятельности, не имеют действующих расчетных счетов, не заключали трудовых договоров с Г. не начисляли и не выплачивали ему заработную плату…..Решением единственного участника ООО «Р -групп» № б/н от «21» сентября
2020 г. прекращены полномочия Г. , как лица, уполномоченного действовать от имени юридического лица без доверенности, что подтверждается листом записи Единого
государственного реестра юридических лиц от 02.10.2020 г. (ГРН № 2206601267706). Решением единственного участника ООО «Р » № б/н от «21» сентября 2020 г. прекращены полномочия Г. , как лица, уполномоченного действовать от имени юридического лица без доверенности, что подтверждается распиской в получении документов, представленных при государственной регистрации юридического лица вх. № от 24.09.2020г….»

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Г.

- представление органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры в отношении адвоката Г.

- копию обращения вице-президента Адвокатской палаты Томской области К. . в Главное управление Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области от 25.08.2020г.

- копию заявления адвоката Г.в Главное управление Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области от 18.07.2002г. с указанием идентификационного номера налогоплательщика о внесении сведений в реестр адвокатов Свердловской области и выдаче удостоверения адвоката.

- выписку из Единого государственного реестра юридических лиц от 25.08.2020г. по ООО «К » в которой указано, что Г. с 14.06.2018г. является директором, имеющим право без доверенности действовать от имени юридического лица. ИНН директора Г. полностью идентичен с ИНН адвоката Г. вторым лицом , имеющим такие же полномочия с 14.02.2020г. является Н.

- выписку из Единого государственного реестра юридических лиц от 24.08.2020г. по ООО «Р -групп» в которой указано, что Г. с 13.11.2018г. является директором, имеющим право без доверенности действовать от имени юридического лица. ИНН директора Г. полностью идентичен с ИНН адвоката Г.

- выписку из Единого государственного реестра юридических лиц от 24.08.2020г. по ООО «Р » в которой указано, что Г. с 13.11.2018г. является директором, имеющим право без доверенности действовать от имени юридического лица. ИНН директора Г. полностью идентичен с ИНН адвоката Г.

- копию заявления о внесении изменений в сведения о юридическом лице, содержащихся ЕГРЮЛ (форма Р14001) от 30.07.2020 г.;

- копию расписки регистрирующего органа в получении документов

- копию решения Инспекции ФНС России по Верх-Исетскому району г. Екатеринбурга об отказе в государственной регистрации.

Квалификационная комиссия учитывает следующее.

Основанием для проведения проверки в отношении адвоката Г.послужила информация, направленная в Главное управление Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области Адвокатской палатой Томской области. После проведенной проверки Управлением было принято решение о внесении в Адвокатскую палаты Свердловской области представления о возбуждении дисциплинарного производства, поскольку, по мнению автора представления, в действиях адвоката Г. имеется нарушение требований ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». Доводы адвоката Г. о неправомочности действий лица, направившего информацию в ГУ МЮ РФ по Свердловской области в данной ситуации значения не имеют, поскольку решение о проведении проверки и направлении представления в органы адвокатского самоуправления принимаются начальником Управления самостоятельно, в пределах своей компетенции.

Автором представления в качестве доказательств предоставлены сведения из ЕГРЮЛ, копия заявления в ГУ МЮ РФ по Свердловской области адвоката Г. Из сравнения документов следует, что на Г. одновременно имел статус адвоката и директора трёх ООО.

Адвокат Г. дал письменные объяснения, в которых указанные в представлении факты относящиеся к деятельности ООО « Р » и ООО «Р -групп» не отрицал, однако заявил, что в настоящее время должности директора он в обоих ООО не занимает, в трудовых отношениях не состоит и не состоял. С доводами представления, касающимися его деятельности в ООО « К » адвокат категорически не согласен.

Изучив имеющиеся материалы дисциплинарного производства квалификационная комиссия находит, что доводы автора обращения нашли своё подтверждение лишь частично.

Как указано выше, решением Совета Адвокатской палаты Свердловской области от к адвокату Г. применена мера дисциплинарной ответственности «замечание» за нарушение требований п.1 ст.2 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», а, конкретно, за осуществление функций директора ООО « М » и « К »

Из объяснений адвоката и представленных им документов, следует, что он прекратил деятельность в качестве директора вышеназванных организаций ещё в 2019г О прекращении полномочий директора ООО «К » Г.и возложение данных обязанностей на Х. 19.07.2019 г. была внесена запись за государственным регистрационным номером Однако впоследствии на основании постановления Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от по делу № 03 июля 2020 г. Инспекцией ФНС России по Верх-Исетскому району г. Екатеринбурга внесена запись № в Единый государственный реестр юридических лиц в отношении ООО «К » (ОГРН ) о признании внесенной в ЕГРЮЛ записи (ГРН от 19.07.2019г. о возложении обязанностей директора ООО«К » Х. недействительной. В результате указанных действий регистрирующего органа, в выписке из Единого государственного реестра юридических лиц, числятся два лица, имеющих право действовать без доверенности от имени ООО «К »: Г. и Н.

Причем, как следует из ответа, полученного адвокатом Г. от 09 сентября 2020 г. за номером от Управления ФНС по Свердловской области по вопросу исключения записи, в которой говорится, что Г. является директором ООО «К », следует, что внесение сведений о лице, имеющем право без доверенности действовать от имени юридического лица, не возможно до отмены определения Арбитражного суда Свердловской области от 02.03.2020г. по делу № , которым запрещено вносить изменения в ЕГРЮЛ в отношение ООО «К », связанные с изменением сведений о лице, имеющем право действовать без доверенности от имени юридического лица.

В связи с изложенным квалификационная комиссия полагает, что доказательств виновного поведения адвоката Г. , относительно не прекращения им трудовых отношений с ООО « К » не имеется и в этой части дисциплинарное производство следует прекратить.

Исследовав материалы дисциплинарного производства, доводы сторон, проведя голосование именными бюллетенями, по эпизодам деятельности адвоката в ООО « Р » и ООО « «Р -Групп» квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом Г. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и представлении Главного управления Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области

Квалификационная комиссия находит установленным следующие обстоятельства.

Адвокат Г. с 13.11.2018г. являясь практикующим адвокатом, одновременно занимал должности директора в двух ООО, выполнял функции руководителя, осуществлял без доверенности представительство в арбитражных судах и различных органах.

В соответствии со ст.50 ГК РФ Юридическими лицами могут быть организации, преследующие извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности (коммерческие организации) либо не имеющие извлечение прибыли в качестве такой цели и не распределяющие полученную прибыль между участниками (некоммерческие организации).

Как видно из данных, содержащихся в ЕГРЮЛ ООО « Р » и ООО «Р -групп» являются юридическими лицами, целями и задачами которых является извлечение прибыли, т.е. коммерческими организациями.

В соответствии со ст.273 Трудового кодекса РФ Руководитель организации - физическое лицо, которое в соответствии с настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации, нормативными правовыми актами органов местного самоуправления, учредительными документами юридического лица (организации) и локальными нормативными актами осуществляет руководство этой организацией, в том числе выполняет функции ее единоличного исполнительного органа.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 02.06.2015 N 21 "О некоторых вопросах, возникших у судов при применении законодательства, регулирующего труд руководителя организации и членов коллегиального исполнительного органа организации" указано: « Трудовая функция руководителя организации в силу части первой статьи 273 ТК РФ состоит в осуществлении руководства организацией, в том числе выполнении функций ее единоличного исполнительного органа, то есть в совершении от имени организации действий по реализации ее прав и обязанностей, возникающих из гражданских, трудовых, налоговых и иных правоотношений (полномочий собственника по владению, пользованию и распоряжению имуществом организации, правообладателя исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации, прав и обязанностей работодателя в трудовых отношениях с иными работниками организации и т.д.).

Таким образом, в силу своих полномочий лицо, исполняющее функции единоличного распорядительного органа (директор) является одновременно и работником, ответственным за реализацию уставных задач ООО, в первую очередь получение прибыли. В общие обязанности директора входит руководство всей производственно-хозяйственной деятельностью организации. Он несет полную ответственность за сохранность, эффективное использование имущества, за последствия принимаемых им решений, за результаты финансово-хозяйственной деятельности.

Утверждение Г. , что он не получал заработной платы и с ним не заключался трудовой договор вовсе не свидетельствует о том, что он трудился бесплатно и не выполнял обязанности директора. Не заключал адвокат и соглашения об оказании юридической помощи.

Квалификационная комиссия считает, что Г . являлся работником, практически состоявшим в трудовых отношениях с ООО « Р » и ООО «Р -групп» занимаясь оплачиваемой деятельностью, связанной с выполнением функций органа управления юридического лица по распоряжению его имуществом и правами.

Вместе с тем в соответствии с п.1 ст.2 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокат не вправе вступать в трудовые отношения в качестве работника, за исключением научной, преподавательской и иной творческой деятельности, а также занимать государственные должности Российской Федерации, государственные должности субъектов Российской Федерации, должности государственной службы и муниципальные должности. В п.2. этой же статьи указано: Адвокатская деятельность не является предпринимательской

Все эти требования адвокат Г. нарушил.

Более того, как уже упомянуто, адвокат был осведомлен, что деятельность в качестве единоличного распорядительного органа (директора) не совместима с адвокатской, поскольку является предпринимательской, противоречащей Закону «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». За подобное нарушение адвокат уже понёс наказание в дисциплинарном порядке, однако, не смотря на данное обстоятельство, продолжил исполнять обязанности директора сразу в двух организациях, прекратив эту деятельность лишь после поступления в АПСО очередного представления ГУ МЮ РФ по Свердловской области.

Поскольку адвокат Г .умышленно нарушил вышеуказанные требования норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

В соответствии с п.1 ст.18 КПЭА нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом.

Исходя из изложенного, руководствуясь п.7 ст.33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» пп.1, п.9 ст.23 Кодекса профессиональной этики адвоката, квалификационная комиссия приходит к заключению о наличии в действиях адвоката Г. умышленного нарушения п.1 ст.2 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»

Совет АПСО с данным заключением квалификационной комиссии полностью согласился, статус адвоката Г. был прекращен, с установлением пятилетнего срока, по истечению которого Г. может быть допущен к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката.

12. В соответствии с п.4. ст.23 Кодекса профессиональной этики адвоката разбирательство в квалификационной комиссии осуществляется в пределах тех требований и по тем основаниям, которые изложены в жалобе, представлении, обращении. Изменение предмета и (или) основания жалобы, представления, обращения не допускается.

Адвокату запрещается принимать от доверителя какое-либо имущество в обеспечение соглашения о гонораре.

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании представления органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры поступившего в АПСО 20.08.2020г. в отношении адвоката Б.. осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании адвокатский кабинет.

В представлении указано:

«…Между адвокатом Б. и доверителем К. заключено соглашение об оказании юридической помощи от 18.03.2019г. № . Согласно п.3.1 данного соглашения за оказание услуг, предусмотренных п.1.1, доверитель передаёт адвокату Б. жилое помещение (квартиру) площадью 81,80 кв.м в объекте, незавершенном строительством, … либо право участия в долевом строительстве данного дома.

Согласно п.6 ст.25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» вознаграждение, выплачиваемое адвокату доверителем, подлежит обязательному внесению в кассу соответствующего адвокатского образования.

В соответствии с п.5 ст.16 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокату запрещается принимать от доверителя какое-либо имущество в обеспечение соглашения о гонораре.

Согласно подп.4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокат обязан соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката.

Соглашаясь с доводами представления, президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство, полагая, что действия адвоката Б. нарушают требования пп.4 п.1ст.7 ; п.1,2 ст.25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и п.5 ст.16 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Будучи надлежащим образом уведомленным о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также дате, времени и месте заседания квалификационной комиссии, адвокат Б. представил письменные объяснения в которых указал : « В марте 2019 г. К. познакомил меня с П. , который, в свою очередь, предложил мне представлять интересы арбитражного управляющего Ки. в деле № - о банкротстве на что я согласился.

14 марта 2019 г. Ки. выдала мне доверенность на ведение дел в суде, не содержащую в себе каких-либо организационно-управленческих полномочий и права распоряжения имуществом АО

18 марта 2019 г. я, П. и К., встретились в офисе . Предварительно П. попытался согласовать со мной предмет соглашения об оказании адвокатских услуг в электронном письме, однако меня он не устроил и П. пообещал все исправить. После неоднократных изменений П. составил соглашение за N° между мной и К. которое мы подписали в его присутствии.

Поскольку он по неизвестным мне причинам очень торопился, то я решил, что П. учел мои замечания, и подписал изготовленный им вариант.

Однако, ознакомившись с текстом, подготовленным П. более обстоятельно, я обнаружил, что мои замечания не устранены, и заявил, что соглашение в такой форме будет являться недействительным (незаключенным), поскольку в прямое нарушение положений ст.25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», предусматривающих, что существенным условием соглашения об оказании адвокатских услуг является прямое и недвусмысленное указание на доверителя, из этого текста невозможно понять, кого я все-таки буду представлять: конкурсного управляющего, К. , или же неустановленного застройщика.

Кроме того, меня не устроил порядок оплаты, состоящий в нечем не подкрепленном

обещании оплаты моих услуг денежными средствами в размере стоимости квартиры, не

принадлежащей ни одной из сторон соглашения в неопределенном будущем. К. согласился с моими доводами, я свой экземпляр уничтожил, а П. , по-видимому, сохранил второй экземпляр.

…. Я составил соглашение N между мной и конкурсным управляющим АО « » Ки. , которым я и руководствовался в дальнейшем.

20 марта 2019 г. между мной и Ки. было составлено дополнительное соглашение к соглашению № , которым устанавливался порядок хранения документации АО необходимой мне для работы в судебных заседаниях. Указанные документы сохранились у меня только в электронных экземплярах.

В дальнейшем ни К. , ни я к исполнению соглашения № г. не приступали, каких-либо действий, направленных на его исполнение, не предпринимали, в мою деятельность в качестве представителя конкурсного управляющего К. не вмешивался, лишь изредка интересуясь ходом дела при обсуждении дел иных клиентов, которых он направлял ко мне.

Непосредственные распоряжения отдавали мне по большей части П. (вплоть до

формулировки отдельных фраз, которые нужно сказать в судебном заседании) и иногда

Ки. . Всего в период с марта по август 2019 г. я участвовал более чем в семидесяти судебных заседаниях.

Представление интересов конкурсного управляющего сопровождалось большим

количеством конфликтов с П. требовавшим исполнения его указаний, часть из которых отличалась крайне низким уровнем юридической квалификации, что иногда приводило к серьезным затруднениям при выполнении распоряжений арбитражного управляющего, однако я старался не допускать их развития.

В августе 2019 в связи с добровольным прекращением Ки. полномочий конкурсного управляющего, я прекратил участие в данном деле, передав материалы дела и имеющиеся у меня документы новому конкурсному управляющему Л.

В декабре 2019 г. новый конкурсный управляющий АО « » Л. оплатил мне сумму гонорара по соглашению № , заключенному мной с Ки. , ., при этом ни у него, ни у Ки. к качеству моей работы претензий не возникло…

… считаю сведения, содержащиеся в обращениях П. , клеветническими, направленными на воспрепятствование осуществлению мною профессиональной адвокатской деятельности, прекращению исполнения мною соглашений об оказании адвокатских услуг отдельным доверителям..»

К объяснениям адвокатом приложено: Соглашение между Б. К. . от 18 марта 2019 г.; Соглашение между Б. и Ки. от 18 марта 2019 г.; Дополнительное соглашение N9 1 к Соглашению об оказании юридической помощи№ от 20 марта 2019 г;

На заседании квалификационной комиссии адвокат доводы письменных объяснений подтвердил и вместе с тем признал, что соглашение между ним и К. было составлено третьим лицом ( П. ), которое он подписал и заверил печатью не вчитываясь в текст, и признал, что данное соглашение противоречит смыслу ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и требованиям Кодекса профессиональной этики адвоката.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Б.;

- представление органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры в отношении адвоката Б. .;

- обращение П. в адрес начальника Главного управления Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области в отношении адвоката Б. В обращении указною, что действуя в интересах К. адвокат Б. заключил соглашение, противоречащее требованиям Закона.

- копию Соглашения между Б. и К. от 18 марта 2019 г.;

- копию Соглашения между Б. и Ки. от 18 марта 2019 г.;

- копию дополнительного соглашения № 1 к Соглашению об оказании юридической помощи№ от 20 марта 2019 г;

- копию Определения Арбитражного суда Свердловской области от

- копию выписки по счету адвокатского кабинета об оплате за оказание юридических услуг по делу , с указанием на то, что основанием для выплаты послужило Соглашение об оказании юридических услуг за № ;

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия учитывает следующее.

Жалоба в отношении адвоката Б. в Главное Управление МЮ РФ по Свердловской области поступила от гр. П. и доводы, изложенные в жалобе, послужили основанием для проведения проверки и принесения данным органом представления в адрес адвокатской палаты.

Автором представления в качестве доказательств предоставлены обращение П. копия соглашения между Б. и К. от 18 марта 2019г.

Адвокат Б. в опровержение доводов представления предоставил письменные объяснения, копии соглашений, выписку с расчётного счета адвокатского кабинета.

Оценив сведения, содержащиеся в материалах дисциплинарного производства, документах в их совокупности, учитывая устные объяснения, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях ( бездействии) адвоката Б. умышленных нарушений требований законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката.

Квалификационная комиссия исходит из следующего

Осуществляя профессиональную деятельность адвокат, как квалифицированный юрист обязан оформить взаимоотношения с клиентом (доверителем) в точном соответствии с законом. Это выражается в заключении особого вида договора именуемого «Соглашение об оказании юридической помощи»

2) предмет поручения;

3) условия выплаты доверителем вознаграждения за оказываемую юридическую помощь;

4) порядок и размер компенсации расходов адвоката (адвокатов), связанных с исполнением поручения;

5) размер и характер ответственности адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения.

П.6 этой же статьи: Вознаграждение, выплачиваемое адвокату доверителем, и (или) компенсация адвокату расходов, связанных с исполнением поручения, подлежат обязательному внесению в кассу соответствующего адвокатского образования либо перечислению на расчетный счет адвокатского образования в порядке и сроки, которые предусмотрены соглашением.

Заключение соглашения в письменной форме позволяют определить взаимные права и обязанности адвоката и доверителя в связи с выполнением конкретного поручения.

Априори авторство договора об оказании юридической помощи принадлежит адвокату. Именно он как юрист -профессионал обязан его составить, четко сформулировав предмет соглашения и условия его выполнения. Ответственность за юридическое содержание соглашения и соответствие данного документа Закону безусловно лежит на адвокате.

Не выполняя эти обязанности адвокат нарушает требования ст.25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»

Утверждения адвоката Б, , что соглашение составил не он, и даже не доверитель, а абсолютно другое лицо кроме недоумения не вызывает ничего. Более того, по существу подобные действия можно расценить как нарушение адвокатской тайны, т.е. ст.8 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и ст.6 Кодекса профессиональной этики адвоката. И уж совсем невероятным являются объяснения появления подписи и печати адвокатского кабинета Б. на представленном документе. Квалификационная комиссия полагает, что адвокат проявил профессиональную недобросовестность и неквалифицированность. ( п.1ст.8 КПЭА)

Как следует из текста соглашения именно спорное имущество составляет предмет соглашения .

В соответствии пп. 8 п.1 ст.9 КПЭА адвокату запрещено приобретать каким бы то ни было способом в личных интересах имущество и имущественные права, являющиеся предметом спора, в котором адвокат принимает участие как лицо, оказывающее юридическую помощь; а в соответствии с п.5 ст.16 Кодекса профессиональной этики адвоката Адвокату запрещается принимать от доверителя какое-либо имущество в обеспечение соглашения о гонораре.

Эти положения адвокат проигнорировал.

Адвокат Б. по существу не отрицает вину в допущенных им нарушениях. Однако, как следует из материалов дисциплинарного производства в представлении Главного Управления МЮ РФ по Свердловской области и распоряжении президента АПСО указано лишь на нарушение адвокатом пп.4 п.1 ст.7, п.6 ст.25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и п.5 ст.16 Кодекса профессиональной этики адвоката.

В соответствии с п.4. ст.23 Кодекса профессиональной этики адвоката разбирательство в квалификационной комиссии осуществляется в пределах тех требований и по тем основаниям, которые изложены в жалобе, представлении, обращении. Изменение предмета и (или) основания жалобы, представления, обращения не допускается.

В силу вышеизложенного положения, квалификационная комиссия не вменяет в вину адвокату Б. установленные в ходе разбирательства нарушения требований ст.8 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и ст.6; п.1 ст.8; пп. 8 п.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Поскольку адвокат Б. нарушил требования норм адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

С учетом отсутствия у адвоката ранее дисциплинарных взысканий, а также осознанием неправильности своего поведения совет АПСО ограничился вынесением адвокату Б. замечания.

13. При осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан придерживается манеры поведения, соответствующей деловому общению, не допускать в процессе разбирательства дела высказывания, умаляющие честь и достоинство других участников разбирательства, проявлять уважение к суду и другим участникам процесса…

Из Распоряжения президента АПСО следует, что 11.06.2020г. в Адвокатскую палату Свердловской области поступило обращение (частное постановление) судьи городского суда Свердловской области У. от 18.05.2020г. в отношении адвоката Г. осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании Свердловская коллегия адвокатов « »

Как следует из частного постановления суда ,

16.09.2019 года в производство городского суда Свердловской области поступило уголовное дело в отношении И. и К. 18.05.2020 года в отношении указанных лиц постановлен обвинительный приговор.

Защиту подсудимого К. в ходе судебного разбирательства осуществлял адвокат Свердловской коллегии адвокатов « » Г.

В ходе первого судебного заседания 10.10.2019 года судом в присутствии всех участников судебного разбирательства, в том числе и защитника Г. был установлен график рассмотрения уголовного дела, проведения судебных заседаний до декабря 2019 года.

15.11.2019 судебное заседание по уголовному делу . было отложено на 21.11.2019 в связи с неявкой защитника подсудимого К. – адвоката Г.

Как утверждается в частном постановлении суда, адвокату Г. было известно, что 15.11.2019 он выступает в апелляционной инстанции Свердловского областного суда как представитель третьего лица, однако он не сообщил об этом председательствующему по делу в суде I инстанции, сорвав процесс и не представив объяснений.

Далее суд указывает: « …Фактически указанные действия адвоката Г. свидетельствуют о злоупотреблении данным защитником своими процессуальными полномочиями, поскольку в соответствии с Кодексом профессиональной деятельности адвоката: при осуществлении профессиональной деятельности адвокат не вправе принимать поручения на оказание юридической помощи в количестве, заведомо большем, чем адвокат в состоянии выполнить (ст.9 ч. 1 п.5), адвокат не должен принимать поручение, если его исполнение будет препятствовать исполнению другого, ранее принятого поручения (ст. 10 ч.З). допускать в процессе разбирательства дела высказывания. умаляющие честь и достоинство других участников разбирательства, даже в случае их нетактичного поведения (ст.9 ч.7).

Кроме того, в ходе судебного разбирательства адвокат Г.. игнорируя замечания председательствующего, неоднократно некорректно высказывался в адрес участников судебного разбирательства.

Так в судебном заседании 21.11.2019 года в ходе допроса потерпевшей Н. допускал такие комментарии как «я 10 лет назад от подобной женщины избавился путем развода...». В судебном заседании 21.02.2020 в адрес государственного обвинителя адвокат Г. допускал высказывания «прокурор с бубном пляшет..».

Суд считает необходимым обратить внимание Президента Адвокатской палаты на ненадлежащее исполнение адвокатом Г. своих профессиональных обязанностей защитника, выразившееся в срыве судебного заседания, о нарушении процессуальных прав лиц. участвующих в деле лиц. а также о некорректном и неуважительном отношении к суду, участникам процесса, в целью принятия мер. способствующих недопущению в дальнейшем таких нарушений…»

По мнению президента АПСО адвокатом допущены нарушения требований пп.4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» ; п.2 ст.8; пп.5,7 п.1 ст.9; п.1 ст.14; ст.12 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Адвокатом Г. представлены письменные объяснения в которых он указал, что с доводами частного постановления не согласен, считает, что оно незаконное и необоснованное. Частное постановление он обжаловал и по эпизоду, связанному с его неявкой в процесс 15.11.2019г. апелляционная инстанция постановлением от 19.08.2020г. признала доводы судьи У. необоснованными и отменила частное постановление судьи по данному эпизоду. Относительно некорректных высказываний в процессе в адрес потерпевшей и обвинителя адвокат Г. не отрицая данных фактов пояснил, что цели нанести оскорбления участникам процесса не преследовал. Адвокат указывает: «Говоря о том, что «прокурор с бубном пляшет», я имел в виду, что в зале судебного заседания председательствующий не может обеспечить порядок, прокурор озвучивает те доказательства, о которых защита говорила, как о недопустимых, также прокурор излагал некоторые сведения из материалов дела перевернув их смысл.

Таким образом, прокурор действительно делал, что хотел без опасения получить частник от председательствующего. Очевидно, что мной в ходе процессуального общения были использованы метафоры. Метафора - это перенос по сходству, скрытое сравнение. На переносе основано моделирование фразы, с целью придать речи эмоциональность и насыщенность. …

Более того, в частном постановлении судья У. не указывает, что я допустил выражения, унизившие или умалившие честь и достоинство потерпевшей Н. и прокурора Лу. , а лишь говорит о моем некорректном поведении…

….. Ни в судебном заседании от 21.02.2020 ни позже гособвинитель Л. не обратился к суду с тем, что мое поведение оскорбило или унизило его личность, достоинство.

Ясно, что все, кроме судьи У. поняли метафорический характер сказанного…..»

К объяснениям адвокат приложил заключение специалиста-лингвиста от 28.08.2020г., в котором указано, что представленные на исследование фрагменты («я 10 лет назад от подобной женщины избавился путем развода...» и «прокурор с бубном пляшет» ) не содержат унизительные или оскорбительные характеристики, умаляющие честь и достоинство человека.

На заседании квалификационной на заседание комиссии адвокат доводы письменных объяснений подтвердил пояснил, что в ходе судебного процесса неоднократно в порядке ст. 243 УПК РФ высказывал возражения против действий председательствующего. На действия судьи У. им подана жалоба в Высшую квалификационную коллегию судей. Намерения оскорбить участников процесса у него не было, ни потерпевшая ни прокурор не обращались к суду с просьбой как то отреагировать на его высказывания.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Г.

- обращение ( частное постановление судьи городского суда Свердловской области У. от 18.015.2020г. в отношении адвоката Г.

- объяснение адвоката Г.

- заключение ( письменная консультация) специалиста-лингвиста от 28.08.2020г. в котором указано , что представленные на исследование фрагменты « Я 10 лет назад от подобной женщины избавился путем развода» и «Прокурор с бубном пляшет» не содержат унизительные или оскорбительные характеристики, умаляющие честь и достоинство человека.

- копию постановления Свердловского областного суда от 19.08.2020г. которым частное постановление судьи У. по эпизоду неявки в судебное заседание адвоката Г. признано необоснованным и отменено.

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия исходит из следующего.

Согласно пп. 4 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката обращение суда (судьи), рассматривающего дело, представителем (защитником) по которому выступает адвокат, в адрес адвокатской палаты является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

П.3 ст.20 Кодекса профессиональной этики адвоката гласит: «Лицо, требующее привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности, должно указать на конкретные действия (бездействие) в которых выразилось нарушение им профессиональных обязанностей.

Облечение судьей своего сообщения в форму частного постановления никаких дополнительных правовых предпочтений или преимуществ не создает, для целей дисциплинарного производства является юридически нейтральным, преюдициальной силы не имеет, однако, как указано выше, является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Вместе с тем отмена или изменение частного постановления дает возможность квалификационной комиссии рассматривать данное обстоятельство как отсутствие, либо изменение повода для дисциплинарного производства. В связи с изложенным, квалификационная комиссия полагает, что оснований давать оценку действиям адвоката Г. , в связи с неявкой в судебное заседание 15.11.2019г. нет, поскольку частное постановление суда по данному эпизоду апелляционной инстанцией отменено, как необоснованное.

Поэтому дисциплинарное преследование адвоката Г. по пп.5, п.1 ст.9 КПЭА(при осуществлении профессиональной деятельности адвокат не вправе принимать поручения на оказание юридической помощи в количестве, заведомо большем, чем адвокат в состоянии выполнить ) а также п.1 ст.14 КПЭА – касающиеся явки адвоката в суд – следует прекратить.

Автором обращения кроме частного постановления суда никаких доказательств не представлено.

Адвокатом Г. представлены письменные объяснения, копия постановления Свердловского областного суда от 19.08.2020г., на заседании квалификационной комиссии даны исчерпывающие устные пояснения.

Обсудив доводы участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом Г. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и обращении судьи лишь в части проявления адвокатом Г. некорректного поведения в отношении участников судебного процесса.

Квалификационная комиссия разделяет мнение суда и президента АПСО, что непреложными качествами адвокатской деятельности являются профессионализм, добросовестность и честность, уважение участников процесса.

Это закреплено нормами профессионального законодательства.

Подп.4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» обязывает адвоката соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката.

В нормах профессиональной этики сформулированы следующие положения:

-«При осуществлении профессиональной деятельности адвокат…придерживается манеры поведения, соответствующей деловому общению» п.2 ст.8 КПЭА

- « Адвокат не вправе допускать в процессе разбирательства дела высказывания, умаляющие честь и достоинство других участников разбирательства, даже в случае их нетактичного поведения» пп.7 п.1 ст.9 КПЭА

- «Участвуя или присутствуя на судопроизводстве и производстве по делам об административных правонарушениях, адвокат должен соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства, проявлять уважение к суду и другим участникам процесса…» п.1 ст.12 КПЭА

Квалификационная комиссия исходит из следующего .

Как усматривается из материалов дисциплинарного производства адвокат Г. в ходе судебного разбирательства по уголовному делу допустил некорректные высказывания в адрес участников процесса. Несмотря на образность выражений в данных фразах проявлено неуважение к участникам процесса. Смысл участия адвоката в судопроизводстве - защита интересов своего доверителя, а не выяснение отношений с судом и другими участниками процесса. От такой несдержанной и непрофессиональной манеры поведения чаще всего страдает именно доверитель, а у свидетелей подобного поведения адвоката складывается негативное мнение об адвокатском сообществе в целом.

Доводы адвоката Г., что его неправильно поняли, а также выводы специалиста- лингвиста не оправдывают адвоката. То обстоятельство, что государственный обвинитель и потерпевшая в судебном заседании процессуально не отреагировали на некорректные фразы защитника, вовсе не означает, что реплики адвоката их не задели и не обидели. Подобные выпады против потерпевшего и обвинителя вряд ли являются удачным способом осуществлять защиту, и, безусловно, не способствуют деловому общению.

Следует к тому же отметить, что частное постановление суда в части некорректности поведения адвоката Г. в процессе апелляционной инстанцией оставлено без изменения и вступило в законную силу.

В связи с изложенным, квалификационная комиссия находит, что адвокат Г. умышленно нарушил вышеуказанные требования соблюдать нормы адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

Как указано в п.2 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» за неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную настоящим Федеральным законом

В соответствии с п.1ст.18 КПЭА нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом.

Квалификационная комиссия пришла к заключении о наличии в действиях адвоката Г. умышленного нарушения пп.4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» п.2 ст.8; пп. 7 п.1 ст.9; ст.12 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Советом адвокатской палаты адвокату Г. объявлено замечание.

14. Доводы доверителя о проявленной адвокатом недобросовестности и некомпетентности квалификационной комиссией признаны обоснованными.

Ненадлежащее выполнение обязанностей по соглашению повлекли дисциплинарное наказание для адвоката

В распоряжении президента АПСО указано, что поводом для дисциплинарного производства послужила жалоба доверителя в отношении адвоката.

23.09.2020г. в адрес адвокатской палаты Свердловской области поступила жалоба Бел. в отношении адвоката Б. осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании адвокатский кабинет.

Бел. в июне 2020 года в целях защиты своих прав и законных интересов, связанных с рассмотрением гражданского дела, обратилась к адвокату Б.

Б. принял поручение на ведение дела, а именно составление кассационной жалобы в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда РФ, заключив с Бел. соглашение № от 10.06.2020г., получив при этом гонорар в сумме 8000 руб.

Как утверждает доверитель, услуга оказана некачественно и неквалифицированно, а кассационная жалоба, составленная адвокатом Б. , возвращена Верховным Судом РФ без рассмотрения.

На претензии гр. Бел. адвокат не отвечает, деньги не возвращает. Заявитель просит привлечь адвоката к дисциплинарной ответственности и обязать вернуть гонорар.

Президент АПСО не получив от адвоката каких-либо объяснений, возбудил дисциплинарное производство, по признакам нарушения адвокатом Б. п.п.1, 4 п.1 ст.7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и п. 1, 2 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката.

После возбуждения дисциплинарного производства адвокатом Б. даны письменные объяснения в которых он указывает: «Между мной и Бел. было заключено соглашение на оказание юридической помощи в подготовке кассационной жалобы. Бел. произвела оплату в размере 8000 рублей. Данные денежные средства были внесены на расчетный счет адвокатского кабинета платежное поручение № от 10.06.2020г.. После подготовки кассационной жалобы предварительный вариант для согласования и корректировки был выслан Бел. , после получения кассационной жалобы Бел. сразу стала требовать возврата части уплаченного гонорара и сказала, что лучше все исправит самостоятельно. В ответ на ее замечания с моей стороны была подготовлена кассационная жалоба, где все замечания, на которые обратила внимание доверитель, были устранены.

Бел. обратилась именно с вопросом о правовой помощи в подготовке кассационной жалобы от проведения платной юридической консультации по ее вопросу она отказалась. Исходя из указанной доверителем позиции у меня имелись сомнения правового характера, позволяющие взяться за подготовку процессуального документа в виде кассационной жалобы. При этом доверитель был уведомлен о том, что адвокат не гарантирует какой-либо результат по делу.» К объяснениям адвокат приложил копию соглашения от 10.06.2020г., и копию платёжного поручения № от10.06.2020г.

На заседании квалификационной комиссии адвокат свои письменные объяснения подтвердил, заявив, что осуществлял работу добросовестно, квалифицированно и в полном объёме. От урегулирования конфликта и примирения доверитель отказалась. Вместе с тем адвокат признал, что проявил при выполнении соглашения невнимательность, не проконтролировал действия помощника, готовившего кассационную жалобу.

Доверитель Бел. на заседание квалификационной комиссии не явилась, однако прислала комплект документов по переписке с адвокатом Б. , а также указала, что все её попытки разрешить ситуацию без обращения в адвокатскую палату оказались безрезультативны, в настоящее время поведение адвоката вынуждает её обратиться в правоохранительные органы.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Б. ;

- жалобу от Бел. в отношении адвоката Б. в которой указано, что адвокат работу выполнил неквалифицированно , консультацию не провел;

- объяснения адвоката Б. ;

- копию соглашения от 10.06.2020г где предмет соглашения и его существенные условия определены следующим образом: « Подготовка кассационной жалобы в Верховный суд на решение суда от 05.03.2019г.» п.1.2. Суть помощи: подготовка кассационной жалобы и Верховный суд на решение суда от 05.03.2019г. п.1.3.Адвокат использует все предоставленные ему законом права и возможности дли достижения результата, наиболее благоприятного для клиента

2. Права н обязанности сторон

2.1. Адвокат с учетом положений и. 1.2 договора обязан:

2.1.1. Выполнять действия, не противоречащие действующему законодательству и направленные на исполнение поручений Доверителя

2.1.2. Давать консультации, разъяснения по вопросам действующего законодательства.»

- копию акта выполненных работ не подписанных доверителем;

- копию ответа консультанта из Верховного суда РФ в котором указано, что кассационная жалоба возвращена Бел. : « без рассмотрения по существу на основании пункта 3 части 1 статьи 390.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку подана на судебные акты, которые в соответствии с частью 1 статьи 390.2названного Кодекса, не обжалуются в судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 1 части 2 статьи 390.4 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по делам, подсудным мировым судьям, в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации могут быть обжалованы только определения кассационного суда общей юрисдикции, которыми были изменены или отменены судебные постановления мировых судей или вынесенные по результатам их обжалования определения районных судов.

Как усматривается из Вашей жалобы и приложенных к ней судебных постановлений, определением Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 20 марта 2020г. решение мирового судьи судебного участка № судебного района г. К. Свердловской области от 5 марта 2019 г., апелляционное определение районного суда г. К. Свердловской области от 1 июля 2019 г. оставлены без изменения»;

-копии претензий Бел. направленных адвокату Б. в связи с выполнением ненадлежащим выполнением соглашения;

- скриншоты телефонной приписки между Бел. и адвокатом Б.

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия учитывает следующее.

Доверителем в качестве доказательств предоставлены собственно жалоба, копия соглашения, копии документа о перечислении денег адвокату Б. , копия акта выполненных работ, копии претензий, копия ответа из Верховного суда РФ, скриншоты телефонной приписки между Бел. и адвокатом Б.

Адвокат Б. представил письменные объяснения, в которых утверждал, что дисциплинарного проступка не совершал, на квалификационной комиссии пояснил, что примириться с доверителем не удалось.

Разрешая дисциплинарное производство по существу, квалификационная комиссия, прежде всего, считает необходимым отметить, что претензии заявителя относительно размера гонорара и возврата уплаченных ею адвокату Б. денег, находится вне рамок компетенции квалификационной комиссии и могут быть разрешены исключительно в судебном порядке.

Оценив сведения, содержащиеся в материалах дисциплинарного производства и документах в их совокупности, заслушав объяснения адвоката, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях (бездействии) адвоката Б. умышленных нарушений требований законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Как указано в п. 1 ст. 1 Закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокатской деятельностью является квалифицированная юридическая помощь, оказываемая на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката, физическим и юридическим лицам в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию.

В соответствии с подп.1 п.1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя. На это же адвокатов ориентирует и п.1 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката: «…при осуществлении профессиональной деятельности добросовестно, квалифицированно принципиально исполнять свои обязанности, активно защищая права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами…»

Автор обращения утверждает, что адвокат реальной помощи ей не оказал, более того, не проконсультировал по интересующему её вопросу, жалобу составил неграмотно и небрежно, приемлемого для доверителя результата достигнуто не было.

Квалификационная комиссия, оценив представленные сторонами дисциплинарного производства доказательства, находит, что доводы жалобы доверителя нашли своё подтверждение полностью.

По мнению квалификационной комиссии недобросовестность была допущена адвокатом при оформлении соглашения, разъяснении доверителю условий его выполнения и составлении жалобы.

Адвокат Б. формально отнесся к выполнению требования ст.25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»

Указав в соглашении предметом подготовку кассационной жалобы адвокат не разъяснил доверителю порядок и условия составления такого документа, не разъяснил правовые последствия. Из письменных объяснений адвоката можно сделать вывод, что он знал положения ст. ст. 390.2-390.6 ГПК РФ о невозможности обжалования в кассационном порядке решения суда, однако доверителю этого не объяснил. Тем самым адвокат нарушил требования п.4 ст.25 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и злоупотребил доверием клиента.

В связи с этим квалификационная комиссия отмечает, что действия адвоката Б. противоречат требованиям п.2 ст.8 КПЭА. в частности при осуществлении профессиональной деятельности исполнять свои обязанности, уважая права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи, придерживаться манеры поведения…, соответствующих деловому общению.

Претензии доверителя к адвокату проявившему непрофессиолизм и недобросовестность абсолютно справедливы. Указав в соглашении возможность урегулирования споров стороны путем переговоров, адвокат сам данные условия не выполнил, ошибочность своей позиции не признал, что по существу и породило конфликтную ситуацию, приведшую к возбуждению дисциплинарного производства.

Поскольку адвокат Б. нарушил требования соблюдать нормы адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

В соответствии с п.2 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»: «За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную настоящим Федеральным законом.»

В силу п.2 ст.4 этого же Закона: «Принятый в порядке, предусмотренном настоящим Федеральным законом, Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает обязательные для каждого адвоката правила поведения при осуществлении адвокатской деятельности, а также основания и порядок привлечения адвоката к ответственности».

Как указано в п.2 ст.19 Кодекса профессиональной этики адвоката, «поступок адвоката, который порочит его честь и достоинство, умаляет авторитет адвокатуры, неисполнение или ненадлежащее исполнение адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем, а также неисполнение решений органов адвокатской палаты должны стать предметом рассмотрения соответствующих квалификационной комиссии и Совета, заседания которых проводятся в соответствии с процедурами дисциплинарного производства, предусмотренными настоящим Кодексом.»

В соответствии с п.1 ст.18 КПЭА «нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом.»

Квалификационная комиссия пришла к заключению о наличии в действиях адвоката Б. умышленного нарушения п.п. 1, 4 п.1 ст.7 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», п.1,2 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Совет адвокатской палаты полностью согласился с заключением квалификационной комиссии и вынес адвокату Б. взыскание в виде предупреждения.

15. В соответствии с пп.9 п.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе «оказывать юридическую помощь по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда в нарушение порядка ее оказания, установленного решением Совета».

Выполнение адвокатом заявки по назначению вне графика дежурства повлекло прекращение статуса адвоката.

Из Распоряжения президента АПСО следует, что в Адвокатскую палату Свердловской области поступило сообщение (жалоба) адвоката К. осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании Свердловская областная коллегия адвокатов, адвокатской конторе № г. Екатеринбурга в отношении адвоката Кр.. адвоката Свердловской областной гильдии адвокатов.

Из содержания обращения следует, что адвокат Кр. злостно не соблюдает установленный органами адвокатского самоуправления порядок выполнения заявок по назначению в уголовном судопроизводстве.

Адвокат Кр. 05.02.2020г. в порядке ст.51 УПК РФ принял заявку на выполнение следственных действий в отношении Ф. , выполнил её , минуя график дежурств ( дежурила адвокат В. ) и без распоряжения заведующего-координатора. За указанное нарушения Правил Адвокатской палаты Свердловской области по исполнению Порядка назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве, утвержденного решением Совета ФПА РФ от 15 марта 2019 года и принятых 27.08.2019 Советом АПСО ( в дальнейшем Правила) решением заведующего –координатора А. от 10.02.2020г. адвокат Кр. был исключен из графиков выполнения поручений адвокатами в порядке статей 50, 51 УПК РФ на период с 01.03.2020г. по 31.03.2020г. включительно. Адвокат Кр. заведующим- координатором был ознакомлен с данным распоряжением и устно предупрежден о недопустимости нарушения Правил.

В жалобе адвокат К. указывает: «Однако Кр. правильных выводов для себя не сделал и уже в августе 2020 года карманничество повторил. При рассмотрении уголовного дела в суде было выявлено, что уже 08 августа 2020 года Кр. , не являясь дежурным, в мой день дежурства напрямую от дознавателя в вечернее время принял заявку на участие по назначению в качестве защитника Р.. Данный факт подтверждается графиком дежурств, ордером адвоката Кр. , протоколами следственных действий с его участием.

Факт злостного нарушения налицо. Уже ловили, предупреждали, исключали из графика, эффект НОЛЬ….Пощечину бы, но это уже «не наш метод». Не это ли «карманничество»?????»

К жалобе адвокат К. приобщил копию графика дежурств, копию ордера адвоката Кр. , копию решения заведующего-координатора от 10.02.2020г.

В распоряжении о возбуждении дисциплинарного производства президент АПСО указывает: «Своими действиями, выразившимися в получении заявки от дознавателя исполнении её, минуя график дежурств и без распоряжения заведующего, адвокат Кр. нарушил требования пп.9 п.1 ст.9; п.6 ст.15 КПЭА, пп.4 п.1 ст.7; п.9 ст.29 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», обязывающих адвоката исполнять решения органов адвокатской палаты, в данном случае – Правил Адвокатской палаты Свердловской области по исполнению Порядка назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве.

Также, по мнению президента АПСО, адвокат нарушил профессиональные права, не проявил уважения к своим коллегам, лишил их возможности получить вознаграждение за выполнение заявок по назначению, т.е. пренебрег требованиями п. 2 ст. 8 и п.1 ст.15 Кодекса профессиональной этики, совершив проступок, влекущий в соответствии с п.1 ст.18 КПЭА применение мер дисциплинарной ответственности

В ходе проверки адвокат Кр. представил объяснения, в котором не отрицает факт участия в следственных действиях 08.08.2020 года вне графика дежурств, по причине того, что дознаватель не смогла дозвониться до адвокатов, дежуривших в тот день, а сам адвокат Кр. стоял в графике 09.08.2020 года. Также, в подтверждение своих слов, адвокат Кр. представил справку из ОП №12 УМВД России по городу Екатеринбургу, из которой следует, что для участия в следственных действиях «приглашались дежурные адвокаты в конце рабочего дня, однако ни до кого дозвониться не удалось».

Будучи надлежащим образом, уведомленным о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также дате, времени и месте заседания квалификационной комиссии, адвокат Кр. более каких-либо объяснений не представил.

На заседании квалификационной комиссии адвокат вину в совершении проступка признал, пояснив, что поверил утверждениям дознавателя о том, что дежурные адвокаты на связь не выходят. Заведующего- координатора он о принятии заявки от дознавателя не уведомил.

Адвокат К. на заседание квалификационной комиссии не явился, просил рассмотреть материалы в его отсутствие.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО от 16.11.2020г. о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката К.

- жалобу (обращение) адвоката К. в которой указано, что адвокат Кр. по назначению дознавателя, вне графика дежурств, нарушая при этом права других адвокатов, принял защиту Р.

- объяснение адвоката Кр..

- копию ордера адвоката Кр. от 08.08.2020г. на осуществление защиты Р. в порядке ст.51 УПК РФ

- копию протокола допроса подозреваемой Р. от 08.08.2020г. в котором отражено, что допрос производился с участием адвоката Кр. , в период с 20 час.00 мин. до 20 час.40мин.

-копии графиков дежурств адвокатов за август 2020г, где отражено, что 08.08.2020г. адвокат Кр .дежурным адвокатом не являлся, дежурство по графику осуществляли пять адвокатов, в том числе заявитель- адвокат К.

- копию решения заведующего-координатора от 10.02.2020 г. в котором указано, что за выполнение заявок вне графика дежурств адвокат Кр. исключен из графика выполнения поручений адвокатами в порядке статей 50, 51 УПК РФ с 01 по 31.03.2020г.

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия учитывает следующее.

Согласно пп. 1 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката жалоба адвоката, поступившая в адвокатскую палату является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Доводы автора обращения подтверждаются копией решения заведующего-координатора, копиями графиков дежурств адвокатов, реестров, ордера адвоката Кр. , копией материалов из уголовного дела, ( допроса подозреваемой Р. )подтверждающих участие адвоката Кр. в выполнении заявок по назначению.

Адвокатом Кр. в качестве доказательств в опровержение доводов жалобы представлены письменные и устные объяснения.

Исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта нарушения адвокатом Кр. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в жалобе адвоката К. и распоряжении президента АПСО,

Анализируя имеющиеся доказательства квалификационная комиссия считает установленным, что адвокат Кр. сознательно и злостно не выполнял требования, относящиеся к организации защиты по назначению в уголовном судопроизводстве, содержащиеся в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации, Федеральном законе «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», Кодексе профессиональной деятельности адвоката, а также Правилах Адвокатской палаты Свердловской области по исполнению Порядка назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве, утвержденного решением Совета ФПА РФ от 15 марта 2019 года

Это выразилось в получении и выполнении поручений по защите по назначению непосредственно от дознавателя, минуя заведующего-координатора, вне графика дежурств. При этом адвокат Кр. несмотря на исключение из графика дежурств за подобное нарушение., пренебрегая интересами своих коллег, и игнорируя решение заведующего –координатора. выполнил заявку по назначению.

После восстановления в графике дежурств адвокат Кр. вновь допустил нарушение, выполнив заявку в день дежурства других адвокатов, лишая их заработка.

Квалификационная комиссия считает, что осуществляя адвокатскую деятельность и являясь членом адвокатской палаты, адвокат приобретает не только определенные права, но и принимает на себя ряд обязанностей. Выполнение решений Совета Адвокатской палаты являются обязанностью адвоката, предусмотренной пп.4 п.1 ст.7 ФЗ и п.9 ст.29 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». Эта же обязанность предусмотрена и п.6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката.

В соответствии с п.п. 5 п.3 ст.31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» именно Совет адвокатской палаты «определяет порядок оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда; доводит этот порядок до сведения указанных органов, адвокатов и контролирует его исполнения адвокатами.»

Реализуя свои полномочия, Совет Адвокатской палаты Свердловской области своим решением принял Правила Адвокатской палаты Свердловской области по исполнению Порядка назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве, утвержденного решением Совета ФПА РФ от 15 марта 2019 года. Данные Правила были опубликованы в Бюллетене адвокатской палаты Свердловской области размещены на интернет- сайте АПСО и направлены по всем адвокатским образованиям. Каждый адвокат, практикующий на территории Свердловской области при выполнении заявок по назначению обязан руководствоваться именно данными Правилами, независимо от формы адвокатского образования, в котором адвокат осуществляет профессиональную деятельность. В соответствии с п.10.9 данного документа нарушение требований Правил влечет дисциплинарную ответственность адвоката.

Согласно п. 9.5 Правил Адвокат не вправе принимать заявки (запросы) по назначению непосредственно от органа дознания, органа предварительного следствия или суда, минуя заведующего-координатора. Отказ адвоката без уважительных причин от исполнения им обязанности по назначению является нарушением настоящего Правил. Адвокат обязан вести досье по делу. Необоснованный отказ адвоката (без уважительных причин) от участия в выполнении заявки, согласно графика дежурств, является нарушением настоящего положения.

Перераспределение заявки по назначению между адвокатами возможно только с согласия заведующего-координатора.

Вступая в дело в качестве защитника в порядке ст.ст.50,51 УПК РФ минуя график дежурств и без разрешения заведующего- координатора адвокат Кр. игнорировал требования, как Правил, так и законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, а также норм Кодекса профессиональной этики адвоката. .

Как указано в пп.9 п.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе «оказывать юридическую помощь по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда в нарушение порядка ее оказания, установленного решением Совета».

Квалификационная комиссия разделяет мнение адвоката К. о том, поведение адвоката Кр. свидетельствует о сознательном отрицании им правил принятия защиты по назначению в уголовном судопроизводстве и о глубоком пренебрежении правами своих коллег.

Адвокат Кр. проигнорировал указание координатора выполнять требования Правил. Такое поведение расценивается квалификационной комиссией. как демонстративное и вызывающее.

В п. 1 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката отмечается, что адвокат строит свои отношения с другими адвокатами на основе взаимного уважения и соблюдения их профессиональных прав, об обязанности адвоката уважать права коллег указано и в п.2 ст.8 КПЭА.

Адвокат Кр. данные предписания выполнять не пожелал. Выполняя заявки по назначению в дни, определенные графиком дежурств для работы других адвокатов, Кр. фактически отбирал у них заработок нарушая тем самым профессиональные права своих коллег. Причем делал это умышленно, игнорируя уже примененную к нему меру воздействия в виде исключения из графика дежурств адвокатов.

Квалификационная комиссия считает, что подобное неуважительное отношение к коллегам, в целом к правилам и нормам адвокатской профессии, в том числе к решениям выборных органов адвокатского самоуправления, следует расценить как недопустимое и не совместимое со статусом адвоката.

Поскольку адвокат Кр. умышленно нарушил вышеуказанные требования соблюдать решения органов адвокатской палаты, норм адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

Квалификационная комиссия вынесла заключение о наличии в действиях адвоката Кр. умышленного нарушения подп. пп.4 п.1 ст.7; п. 9 ст. 29 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» п.2 ст.8; пп.9 п.1 ст.9; п.1,6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Советом АПСО статус адвоката прекращён с возможностью с установлением годичного срока, по истечению которого Кр. может быть допущен к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката.

16. Квалификационная комиссия и совет адвокатской палаты субъекта РФ не вправе делать выводы о наличии в поведении адвоката признаков уголовно-наказуемого деяния или административного правонарушения…. Компетенция квалификационной комиссии и совета адвокатской палаты субъекта РФ включает установление в действиях (бездействии) адвоката только признаков дисциплинарного проступка и применение к адвокату мер дисциплинарной ответственности

В соответствии с п.4 ст. 20 КПЭА не могут являться допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства жалобы, обращения, представления лиц, не указанных в пункте 1 настоящей статьи

21.09.2020г. в адрес адвокатской палаты Свердловской области поступила жалоба Ч. в отношении адвоката З. осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании Свердловская областная гильдия адвокатов.

Из содержания жалобы следует, что адвокат З. 10.07.2017г. заключил соглашение с ООО «У » в лице генерального директора Э., на представление интересов ООО «У», однако фактически представлял интересы Э. , как физического лица, который являлся истцом по делу № .

Учредитель ООО «У » Ч. в жалобе утверждает, что в действиях адвоката З присутствуют признаки преступления, а также нарушения норм адвокатской этики, выраженные в оказание юридической помощи лицам, интересы которых противоречат друг другу.

Как следует из фабулы дела Э. предъявил иск к ООО «У » о взыскании задолженности и неустойки по договору займа. В ходе судебного разбирательства 10.07.2017г. адвокат З. не предпринимал никаких действий по защите своего доверителя - ООО «У » и, как следует из протокола судебного заседания, адвокат З. сразу признал исковые требования в полном объеме.

Автор жалобы считает, что адвокатом З. были нарушены пп.10 п.1 ст. 9 и п.1 ст.11 КПЭА, из которых следует, что адвокат не может оказывать юридическую помощь в условиях конфликта интересов.

Адвокат З. в своих объяснениях пояснил, что при изучении предоставленных документов каких-либо необоснованных или незаконных требований им выявлено не было. Однако в ходе судебного заседания судом был озвучен отзыв Росфинмониторинга, откуда стало ясно, что требования, заявляемые истцом, могут содержать в себе незаконную составляющую, вследствие чего в последующем адвокат отказался от участия в данном деле.

Президент АПСО посчитав, что доводы жалобы обоснованы, возбудил настоящее дисциплинарное производство, по признакам нарушения адвокатом З . п.п. 4 п.1 ст.7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и пп.10 п.1 ст. 9 и п.1 ст.11 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Будучи надлежащим образом извещенным о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также времени и месте и заседания квалификационной комиссии адвокат З. дополнительных объяснений не представил, однако направил для приобщения к материалам дисциплинарного производства копию адвокатского соглашения от 10.07.2017г.

На заседании квалификационной комиссии автор обращения Ч. доводы своей жалобы подтвердил, заявил, что З. поступил недобросовестно, поэтому он обратился в правоохранительные органы с целю привлечения к уголовной ответственности бывшего генерального директора ООО Э. , а также адвоката З. Кроме того, Ч. пояснил, что лично с адвокатом З. соглашения об оказании юридической помощи не заключал, договор с адвокатом от имени ООО «У » был заключен Э.

На заседании квалификационной комиссии адвокат З. свои письменные объяснения подтвердил, заявив, что по соглашению участвовал лишь в одном судебном заседании 10.07.2017г., после чего, ввиду негативного отзыва по иску третьего лица -Росфинмониторинга соглашение расторг.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката З ;

- жалобу от Ч. в отношении адвоката З. ;

- объяснения адвоката З ;

- копию соглашения от 10.07.2017г. между адвокатом З. и ООО « У » в лице директора Э. где предмет соглашения определен следующим образом: « представление интересов ООО «У » в городском суде 10.07.2017г. по иску Доверителя к ООО « У»

Прежде всего квалификационная комиссия считает необходимым объяснить автору обращения, что его доводы о совершении адвокатом З. преступления рассмотрены быть не могут.

Как следует из разъяснений Комиссия Федеральной палаты адвокатов РФ по этике и стандартам от 16.09.2015г. по вопросам применения п. 3 ст. 21 Кодекса профессиональной этики адвоката « Квалификационная комиссия и совет адвокатской палаты субъекта РФ не вправе делать выводы о наличии в поведении адвоката признаков уголовно-наказуемого деяния или административного правонарушения…. Компетенция квалификационной комиссии и совета адвокатской палаты субъекта РФ включает установление в действиях (бездействии) адвоката только признаков дисциплинарного проступка и применение к адвокату мер дисциплинарной ответственности.

… Установление в поведении адвоката (как и любого другого лица) признаков уголовно-наказуемого деяния или административного правонарушения возможно лишь в порядке, предусмотренном соответствующим законодательством…

…В связи с чем, независимо от того, совершены ли вменяемые адвокату действия при осуществлении адвокатской деятельности или вне ее осуществления, вопрос о наличии в действиях адвоката признаков уголовного наказуемого деяния, оценка таких действий (бездействия) может быть произведена лишь органами, осуществляющими уголовное преследование, в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законодательством….»

Относительно доводов, указанных в жалобе и послуживших основанием для распоряжения президента АПСО о возбуждения дисциплинарного преследования, квалификационная комиссия отмечает следующее.

Согласно пп.1 п. 1. ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката Поводами для возбуждения дисциплинарного производства являются: « .. жалоба, поданная в адвокатскую палату другим адвокатом, доверителем адвоката или его законным представителем, а равно – при отказе адвоката принять поручение без достаточных оснований – жалоба лица, обратившегося за оказанием юридической помощи в порядке статьи 26 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»;»…

В статье 6.1 Кодекса профессиональной этики адвоката указано: « В целях настоящего Кодекса под доверителем понимается:

– лицо, заключившее с адвокатом соглашение об оказании юридической помощи;

– лицо, которому адвокатом оказывается юридическая помощь на основании соглашения об оказании юридической помощи, заключенного иным лицом;

– лицо, которому адвокатом оказывается юридическая помощь бесплатно либо по назначению органа дознания, органа предварительного следствия или суда.

Как усматривается из материалов дисциплинарного производства, в том числе и объяснений сторон, автор жалобы – Ч. являлся одним из соучредителей ООО «У » соглашения на оказание юридической помощи с адвокатом З. не заключал. Данный договор с адвокатом был заключен и подписан генеральным директором ООО « У » Э. действовавшим в рамках своих должностных полномочий на основании Устава ООО .

Поэтому, исходя из правового смысла требований Кодекса профессиональной этики адвоката автор обращения Ч. доверителем по соглашению с адвокатом З. не был, в связи с чем жалоба Ч. допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства в отношении адвоката З. не являлась, что следует из содержания п.4 ст. 20 КПЭА «не могут являться допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства жалобы, обращения, представления лиц, не указанных в пункте 1 настоящей статьи…»

Таким образом, настоящее дисциплинарное производство возбуждено необоснованно.

Кроме того, квалификационная комиссия считает необходимым отметить, что соглашение с адвокатом З. было заключено 10.07.2017г., в этот же день состоялось судебное заседание Режевского городского суда, в котором принимал участие адвокат З.

Как следует из представленных материалов и объяснений адвоката более никаких действий по выполнению соглашения он не предпринимал, в заседаниях суда ( 07.08.2017г и 05.10.2017г.) более не участвовал, соглашение расторг.

В соответствии с п. 1 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката «нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом»

Вместе с тем, как указано в п. 5 вышеназванной статьи: «Меры дисциплинарной ответственности могут быть применены к адвокату, если с момента совершения им нарушения прошло не более двух лет, а при длящемся нарушении – с момента его прекращения (пресечения)».

События, о которых указано в жалобе Ч. и распоряжении президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства длящегося характера не носили, произошли более двух лет назад, в июле 2017г.

Таким образом, сроки привлечения адвоката З. к дисциплинарной ответственности давно истекли.

В соответствии с пп.3 п.3 ст.21 КПЭА истечение сроков применения мер дисциплинарной ответственности является обстоятельством, исключающим возможность дисциплинарного производства.

В связи с изложенными обстоятельствами квалификационная комиссия пришла к заключению о необходимости прекращения дисциплинарного производства.

Совет адвокатской палаты с заключением квалификационной комиссии согласился, дисциплинарное производство в отношении адвоката З. прекратил.

17. Неоднократная неявка адвоката в судебные заседания обоснованно признана судом отказом от защиты.

Бездействие адвоката и недобросовестное отношение к выполнению соглашения являются дисциплинарным проступком.

В распоряжении президента АПСО указано, что поводом для дисциплинарного производства послужило обращение суда в форме частного постановления.

09.11.2020г. в адрес адвокатской палаты Свердловской области поступило обращение ( частное постановление) мирового судьи судебного участка судебного района г. Екатеринбурга Б. от 06.11.2020г. в отношении адвоката Ш. осуществляющей профессиональную деятельность в адвокатском образовании адвокатский кабинет.

Мировым судьёй судебного участка Б. вынесением оправдательного приговора от 06.11.2020г. окончено рассмотрение уголовного дела по обвинению Ша. и Л. .

Адвокат Ш. , осуществляя по соглашению защиту Ша. , не явилась в судебные заседания 18 и 28 августа 2020г., а также 05, 12 и 30 октября 2020г.

Как утверждается в частном постановлении судьи, адвокат Ш. о причинах неявки в суд заблаговременно не уведомила. «… 12 октября 2020г. от адвоката Ш. на адрес электронной почты судебного участка направлены ходатайство об отложении судебного разбирательства по причине ее болезни ОРВИ с 05 по 14 октября 2020 г., скан-копия справки терапевта на которой отсутствует штамп медицинской организации. Сведения о наличии лицензии у данного специалиста и копия таковой не представлены.

Судебное разбирательство по данному делу было вновь отложено на 30.10.2020г., защитнику предложено представить подлинник справки с копиями документов, подтверждающих ее достоверность (сведения о деятельности терапевта Щ. ), сообщить контактные данные медицинского учреждения (терапевта Щ. ) для направления судебного запроса.

Указанные сведения адвокатом не были представлены, 30.10.2020 г. защитник Ш. в судебное заседание вновь не явилась, о причинах неявки не уведомила.

В порядке ст. 51 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации наряду с защитником Ш. для защиты Ша. привлечен адвокат по назначению (Б. )

Неявки защитника Ш. привели к неоднократному отложению судебного разбирательства, необоснованному затягиванию рассмотрения настоящего дела.

Полномочия защитника с момента его допуска к участию в уголовном деле регламентируются ст. 53 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Согласно ст. 49 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и ст. 53 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты обвиняемого.

В соответствии с п. 6 ч. 4 ст. 6 Федерального закона от 31.05.2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (в редакции от 21.11.2011 № 326-Ф3) адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты.

Пункт 1 ч. 1 ст. 7 названного Закона обязывает адвоката честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами.

Неявка защитника без уважительных причин (отсутствие документов об этих обстоятельствах) свидетельствует о нарушении защитником прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства и влечет применение мировым судьей положений ч.4 ст. 29 УПК РФ. Таким образом, своим бездействием, выразившемся в неявке в судебное заседание, непредставлении документов о причинах уклонения от участия в судебном разбирательстве, адвокат Ш. грубо нарушила обязанности адвоката, предусмотренные нормами Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и Федерального закона Российской Федерации от 31.05.2002 г. №63-Ф3 «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», такое поведение расценивается как демонстративное проявление неуважения к суду, участникам уголовного судопроизводства, препятствующее осуществлению правосудия, подрывающее доверие к адвокатскому сообществу…».

Соглашаясь с доводами обращения, президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство, по признакам нарушения адвокатом требований пп.6 п.4 ст.6 ; пп.1,4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.1,2 ст.8; ст.12; п.2 ст.13; п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Мировая судья судебного участка судебного района г. Екатеринбурга Б. на заседание квалификационной комиссии не явилась, однако представила копии документов, подтверждающие неявку в процесс адвоката Ш. и меры предпринятые судом для разрешения дела по существу.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Ш.

- обращение ( частное постановление) мирового судьи судебного участка судебного района г. Екатеринбурга Б. в отношении Ш.

- выписки из протокола судебного заседания по делу Ша. и Л. . В протоколе отражено, что в судебное заседание 18.08.2020г. адвокат Ш. не явилась, сведений о невозможности явки не представила,

В судебное заседание 28.08.2020г. было отложено в связи с неявкой адвоката Ш. , по аналогичным причинам процесс был отложен 05.10.2020г. и 12.10.2020г. В протоколе отражено, что суд пригласил для защиты подсудимого Ша. адвоката в порядке ст. 51 УПК РФ, назначив очередное судебное заседание на 30.10.2020г., в которое адвокат Ш. также не явилась.

- копии уведомлений суда о назначении судебных заседаний.

- копию справки от врача Щ. без штампа лечебного учреждения и номера регистрации, в которой указано, что Ш. прошла медосмотр в поликлинике с диагнозом ОРВИ, нетрудоспособна 05.10.2020г. по 14.10.2020г.

Квалификационная комиссия принимает во внимание следующее.

Автором обращения в качестве доказательств предоставлено собственно информационное частное постановление, копия протокола судебного заседания по делу Ш. , копии уведомлений, направленных судом адвокату.

Адвокат Ш. никаких доказательств, опровергающих доводы заявителя, не представила.

В связи с изложенным квалификационная комиссия считает установленным, что адвокат Ш. заключив соглашение на защиту подсудимого Ша. достоверно зная о дате и времени назначения судебных заседаний пять раз не явилась судебный процесс без уважительной причины, доказательств уважительности причин неявки в суд не предоставляла. Отказавшись от защиты своего доверителя Ш. вынудила суд назначить подсудимому адвоката в порядке ст. 51 УПК РФ для того, чтобы рассмотреть дело и вынести судебное решение.

Исследовав доводы участников дисциплинарного производства, материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом Ш. нижеизложенных положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики.

« Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами, соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката (подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", а в соответствии с п. 1,2 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката также по адвокат обязан добросовестно и своевременно выполнять профессиональные обязанности, уважать права доверителя и других лиц, придерживаться манеры поведения, соответствующей деловому общению.

Дело, в рассмотрении которого участвовала адвокат Ш., по вине адвоката приняло затяжной характер. Из представленных материалов следует, что после неоднократных отложений в очередное судебное заседание, назначенное на 30.10.2020г., адвокат вновь не явилась.

Квалификационная комиссия находит, что претензии автора обращения и в этой части обоснованы.

Требования суда о предоставлении надлежаще оформленных документов, в оправдание неявки в процесс, адвокатом Ш. просто проигнорированы.

Неявка в судебные заседания, неуведомление суда о причинах неявки, это неуважение иных участников процесса, вовремя явившихся в судебное заседание, нарушение прав подсудимого на защиту и на своевременное справедливое рассмотрение дела для адвоката недопустимы, поэтому квалификационная комиссия соглашается с доводами обращения суда и распоряжения президента АПСО о нарушении адвокатом Ш. вышеуказанной ст.12 КПЭА.

Квалификационная комиссия считает справедливыми и обоснованными выводы суда о том, что в целом поведение адвоката Ш. в сложившейся ситуации следует расценивать как отказ от защиты, что прямо запрещено положениями пп.6 п.4 ст.6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и п. 2.ст.13 Кодекса профессиональной этики адвоката. Игнорирование интересов доверителя, уклонение адвоката Ш. от выполнения профессиональных обязанностей по делу, которое рассматривалось в отсутствие подсудимого, вынудило суд произвести замену защитника и назначить Ша. адвоката в порядке ст. 51 УПК РФ. Данный адвокат своей активной защитой способствовала вынесению судом оправдательного приговора.

Поскольку адвокат Ш. умышленно нарушила указанные выше положения законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и нормы профессиональной этики, квалификационная комиссия усматривает в её действиях состав дисциплинарного проступка.

Квалификационная комиссия пришла к заключению о наличии в действиях адвоката Ш. умышленного нарушения пп.6 п.4 ст.6 ; пп.1,4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», а также п.1,2 ст.8; пп.1 п.1 ст.9; ст.12; п.2 ст.13; п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката

Советом адвокатской палаты адвокату объявлено взыскание в виде предупреждения.

18. Добросовестное исполнение адвокатом своих обязанностей перед доверителем предполагает не только исполнение предмета соглашения об оказании юридической помощи, но и надлежащее оформление договорных отношений с доверителем. В связи с этим дисциплинарным нарушением адвоката является неправильное заключение соглашения с доверителем на оказание юридической помощи.

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании представления органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры поступившего в АПСО 04.09.2020г. в отношении адвоката М. осуществляющей профессиональную деятельность в адвокатском образовании адвокатское бюро « П »

В представлении указано:

«В Главное управление Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области (далее – Главное управление) поступили сведения о нарушении адвокатом М. Кодекса профессиональной этики адвоката, принятого Первым Всероссийским съездом адвокатов 31.01.2003 (далее – Кодекс), Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – Закон).

М. состоит в реестре адвокатов Свердловской области (далее – Реестр) и имеет действующий статус. Сведения о присвоении статуса адвоката М. внесены в Реестр на основании распоряжения Главного управления от , регистрационный номер 66/

В ходе изучения документов установлено, что 30.07.2020 районным судом города Екатеринбурга вынесено решение по гражданскому делу № по иску К. о признании недействительным решения общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме.

Адвокат М. .представляла интересы ответчиков Б. , К. , П. по ордерам, интересы ответчика Х. - по доверенности, тем самым нарушив требования пункта 3 статьи 9 Кодекса, в соответствии с которым адвокат не вправе вне рамок адвокатской деятельности оказывать юридические услуги (правовую помощь), за исключением деятельности по урегулированию споров, в том числе в качестве медиатора, третейского судьи, участия в благотворительных проектах других институтов гражданского общества, предусматривающих оказание юридической помощи на безвозмездной основе, а также иной деятельности в случаях, предусмотренных законодательством.

В соответствии с пунктом 2 статьи 6 Закона в случаях, предусмотренных федеральным законом, адвокат должен иметь ордер на исполнение поручения, выдаваемый соответствующим адвокатским образованием. В иных случаях адвокат представляет доверителя на основании доверенности.

Согласно части 5 статьи 53 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации от 14.11.2002 № 138-ФЗ полномочия адвоката на ведение дела в суде удостоверяются ордером, выданным соответствующим адвокатским образованием.

Согласно статье 25 Закона соглашение между адвокатом и доверителем должно быть заключено в простой письменной форме, на его основании адвокатским образованием выдается ордер на исполнение поручения. Отсутствие соглашения является нарушением пункта 1 статьи 25 Закона.

Пункт 7 статьи 17 Закона предусматривает, что представление о возбуждении дисциплинарного производства, внесенное в адвокатскую палату субъекта Российской Федерации территориальным органом юстиции, рассматривается квалификационной комиссией и советом адвокатской палаты субъекта Российской Федерации в порядке, предусмотренном Кодексом.

Соглашаясь с доводами представления, президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство, полагая, что действия адвоката М..нарушают требования пп.4 п.1ст.7 ; п.1,2 ст.25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и п.3 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Адвокат М. представила письменные объяснения в которых указала: « В начале февраля 2020 года ко мне обратились Б., К., Х..,. П. с просьбой представить их интересы в районном суде при рассмотрении гражданского дела по иску Кн. к указанным лицам о признании решения общего собрания собственников помещений многоквартирного дома недействительным.

Со всеми указанными лицами были заключены договоры поручения. Между АБ «П» в моем лице и Х. договор поручения был
заключен 10.02.2020.г…

При этом, в связи с тем. что Х. оформил на мое имя доверенность на
представление его интересов в суде Х. я представляла на основании
соответствующей доверенности. Выданный мне Адвокатским бюро ордер суду я не предъявляла.
Интересы трех других ответчиков я представляла на основании ордера.

При этом действующее законодательство не запрещает адвокатам представлять интересы доверителей как по ордеру (с ограниченным кругом полномочий, фактически только с полномочиями по участию в судебном заседании), так и по доверенности (с расширенным кругом полномочий, в том числе с правом подачи заявлений, ходатайств, жалоб, изменением предмета или оснований иска, признания иска, отказа от иска, заключением мирового соглашения и т.д.).

Таким образом, никаких нарушений действующего законодательства с моей стороны допущено не было.

К объяснениям адвокат приложила заключение управляющего партнера АБ «П а», копию договора поручения без номера от 10.02.2020 заключенного Х. , с адвокатским бюро в лице партнёра М.. действующей на основании доверенности от 05.01.2020г

Дисциплинарное производство было рассмотрено на заседании квалификационной комиссии АПСО 07.10.2020г., которая пришла к заключению об отсутствии в действиях адвоката М.. состава дисциплинарного проступка.

Однако, решением Совета АПСО от 29.10.2020г. не согласившегося с данным заключением материалы дисциплинарного производства были направлены на новое рассмотрение.

Будучи надлежащим образом уведомленной о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также дате, времени и месте заседания квалификационной комиссии, адвокат М.. новых объяснений не представила, однако попросила приобщить к имеющимся материалам копию апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от , которым решение районного суда Екатеринбурга от . оставлено в силе, корешки ордеров, выданных адвокату М.. адвокатским бюро 10.11.2020г. на представительство интересов ответчиков в апелляционной инстанции, исправленный вариант договора с Х. , копию платежного поручения от 10.11.2020 о перечислении Х. на счет АБ «П» оплаты по договору .

На заседании квалификационной комиссии адвокат М.. и её представитель свои письменные доводы подтвердили. Кроме того, адвокат пояснила, что указанные на прошлом заседании квалификационной комиссии недочеты в оформлении соглашений с доверителями исправила, гонорар по делу поступил в кассу адвокатского образования, претензий к ней со стороны доверителя нет.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката М. ;

- представление органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры в отношении адвоката М. ;

- обращение представителя ООО « УК …» В. в адрес начальника Главного управления Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области в отношении адвоката М. ; В обращении указано, что М.. участвовала в судебном заседании как адвокат и как представитель от юридической фирмы, учредителем которой является.

- копию решения о районного суда г. Екатеринбурга от .

- копия договора поручения без номера от 10.02.2020 заключенного Х. с адвокатским бюро в лице партнёра М. действующей на основании доверенности от

- заключение управляющего партнера АБ «П» Т.

- копию апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от , которым решение районного суда г. Екатеринбурга от . оставлено в силе,;

- копии корешков ордеров, выданных адвокату М. .адвокатским бюро 10.11.2020г. на представительство интересов ответчиков в апелляционной инстанции;

- исправленный вариант договора с Х. ;

- копию платежного поручения от 10.11.2020 о перечислении Х. на счет АБ «П » оплаты по договору от 10.02.2020г. в сумме руб.

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия учитывает следующее.

Жалоба в отношении адвоката М.. в Главное Управление МЮ РФ по Свердловской области поступила от гр. В. и доводы, изложенные в жалобе, послужили основанием для принесения данным органом представления в адрес адвокатской палаты.

Автором представления в качестве доказательств предоставлены обращение В., выписки из ЕГРЮЛ, копия решения суда

Адвокат М.. в опровержение доводов обращения предоставила письменные и устные объяснения, копию договора поручения, исправленную копию договора, копии документов, подтверждающих участие М. в апелляционной инстанции в качестве адвоката, копию документа об оплате гонорара.

Оценив сведения, содержащиеся в материалах дисциплинарного производства, документах в их совокупности, учитывая устные объяснения, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях ( бездействии) адвоката М. умышленных нарушений требований законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

2) предмет поручения;

3) условия выплаты доверителем вознаграждения за оказываемую юридическую помощь;

4) порядок и размер компенсации расходов адвоката (адвокатов), связанных с исполнением поручения;

5) размер и характер ответственности адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения.

Вместе с тем, как видно из представленных документов, адвокат М.. вышеуказанными требованиями закона пренебрегла.

Вместо «Соглашения об оказании юридической помощи» адвокат при оформлении взаимоотношений с Х. оставила документ, озаглавленный как « Договор поручения» При этом в «договоре» адвокат не ссылается ни на ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", ни на нормы гражданского кодекса.

Видимо, назвав себя Поверенным адвокат М. полагала, что заключила договор Поручения (ст.971 ГК РФ) .

Однако, еще 20 декабря 2004 в Федеральный закон "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" были внесены изменения в соответствии с которыми "абзацы второй - третий ( п. 2 ст. 25 Закона) утратили силу". Иными словами, из Закона N 63-ФЗ убрали упоминание договора возмездного оказания услуг и договора поручения.

Адвокатская деятельность не является договором возмездного оказания услуг. Кодекс профессиональной этики адвоката прямо указывает на это в п.3.ст.9 Кодекса где указано: Адвокат не вправе вне рамок адвокатской деятельности оказывать юридические услуги (правовую помощь), за исключением деятельности по урегулированию споров, в том числе в качестве медиатора, третейского судьи, участия в благотворительных проектах других институтов гражданского общества, предусматривающих оказание юридической помощи на безвозмездной основе, а также иной деятельности в случаях, предусмотренных законодательством.

Квалификационная комиссия считает, что, позиционируя себя как адвокат, М.. обязана была составить договор в полном соответствии с нормами именно ст. 25 ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"

Поскольку адвокат М.. нарушила вышеуказанные требования норм адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в её действиях состав дисциплинарного проступка

Вместе с тем квалификационная комиссия считает необходимым отметить, что к моменту нового рассмотрения материалов дисциплинарного производства в квалификационной комиссии адвокатом предприняты меры по устранению допущенных нарушений. В частности, составлена другая редакция договора, представительство интересов всех лиц, в том числе Х. в апелляционной инстанции осуществлялось на основании ордеров адвоката, гонорар поступил в кассу адвокатского образования. По мнению квалификационной комиссии эти обстоятельства необходимо учесть Совету АПСО при определении меры дисциплинарной ответственности адвоката.

С учетом данных обстоятельств Совет АПСО ограничился замечанием адвокату.

19. Доводы представления органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры, основанные на обращениях следственных органов о систематическом срыве адвокатами следственных действий признаны обоснованными .

Недобросовестное использование положений ч. 1 и 2 ст.52 УПК РФ и манипулирование правом на защиту для адвоката недопустимы и являются дисциплинарным проступком.

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании представления органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры поступившего в АПСО 01.09.2020г. в отношении адвоката К., осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании Свердловская областная коллегия адвокатов, адвокатской конторе № г. Екатеринбурга

В представлении указано:

В Главное управление Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области (далее – Главное управление) поступило обращение руководителя военного следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Центральному военному округу (далее – ВСУ по ЦВО) генерал-лейтенанта юстиции

Г. по факту нарушения адвокатами Ка. ,К. и С. . Кодекса профессиональной этики адвоката, принятого Всероссийским съездом адвокатов 31.01.2003 (далее – Кодекс).

Адвокаты Ка. ,К.. и С. вступили в уголовное дело № 1 в качестве защитников обвиняемого З. на основании соответствующих соглашений.

По информации, предоставленной ВСУ по ЦВО, адвокат

Ка. в период с 23.04.2020 по 28.04.2020, с 18.06.2020 по 26.06.2020, адвокат К.. в период с 16.06.2020 по 19.06.2020, 22.06.2020, 16.07.2020, в период с 21.07.2020 по 22.07.2020 и адвокат С. в период с 26.06.2020 по 13.07.2020, уведомленные о проведении следственных действий надлежащим образом, не явились к месту их проведения, чем затягивали предварительное расследование. Объяснений и уважительных причин неявки адвокаты К. ,К.. и С. в адрес органа предварительного следствия не предоставили, ходатайств о назначении иного времени проведения следственных действий в ВСУ по ЦВО не поступало.

Таким образом, в нарушение требований пункта 1 статьи 14 Кодекса адвокаты Ка, К.. и С. без предварительного уведомления следователя о невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное время и, не ходатайствуя о назначении другого времени, не явились к месту проведения следственных действий.

Представление заканчивается просьбой возбудить в отношении адвоката К.. дисциплинарное производство и рассмотреть вопрос о применении в отношении вышеуказанного адвоката мер дисциплинарной ответственности.

Соглашаясь с доводами представления, президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство, полагая, что действия адвоката К.. нарушают пп.4 п.1ст.7 ФЗ Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» п.1,2 ст.8 и п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Будучи надлежащим образом уведомленным о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также дате, времени и месте заседания квалификационной комиссии, адвокат К... представил письменные объяснения в которых указал, что доводы представления необоснованные. Он осуществлял защиту З. честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно, кодекс профессиональной этики не нарушил. Доверитель претензий к качеству его работы, как и других адвокатов по делу, не предъявлял. Утверждения, что частая замена защитников З. привели к необоснованному увеличению сроков предварительного несостоятельно. Обвиняемый вправе в любой момент производства по уголовному делу отказаться от помощи адвоката. Отказ от защитника не лишает обвиняемого права в дальнейшем ходатайствовать о допуске защитника к участию в производстве по уголовному делу (ч. 1 и 2 ст.52 УПК РФ). Также адвокат пояснил, что в указанные в представления даты он был занят по другим уголовным делам, о чем следователю было известно. Считает, что следственные органы, пытаются опорочить защитников перед АПСО с целью оказания давления на обвиняемого З. . Видимо защитники слишком активно осуществляют защиту З., заявляют ходатайства, пишут заявления, подают жалобы в вышестоящий орган, а органы следствия это не хотят, так как следствие, по его мнению, проводится с применением недозволенных методов ведения следствия и это может вскрыться.

Защитники неоднократно заявляли отвод следователю М. , ходатайства об исключении доказательств и т.п. и в конечном итоге следователь был заменен.

К объяснениям адвокат приложил материалы адвокатского досье.

На заседании квалификационной комиссии адвокат доводы письменных объяснений подтвердил. Вместе с тем признал, что действительно имело место неоднократное заключение и расторжение соглашения с подзащитным и это было связано с его занятостью по другим делам. Однако адвокат пояснил, что считал необходимым продолжить защиту З. , поскольку это носило принципиальный характер.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката К..

- представление органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры в отношении адвоката К..

- информационное письмо руководителя ВСО СК России по Екатеринбургскому гарнизону Ч. адресованное в ГУ МЮ РФ по Свердловской области о неправомерных действиях адвоката К.., Ка. и С. с приложенными документами

- информационное письмо руководителя ВСУ СК России по Центральному военному округу Г. адресованное в ГУ МЮ РФ по Свердловской области о неправомерных действиях адвоката К.., Ка. и С. с приложенными документами.

- объяснения адвоката К. с приложенным адвокатским досье и документами о занятости адвоката по другим делам.

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия учитывает следующее.

Обращение в отношении адвокатов К., Ка. и С. поступило от руководителей следственных органов, которые не являются субъектом перечисленным в п. 1 ст.20 Кодекса профессиональной этики адвоката, чьё обращение служит поводом для возбуждения дисциплинарного производства. Вместе с тем, обращение поступило на рассмотрение в территориальный орган юстиции (ГУ МЮ РФ по Свердловской области) и доводы, изложенные в жалобе, послужили основанием для принесения данным органом представления в адрес адвокатской палаты.

Автором представления в качестве доказательств предоставлены обращение руководителя ВСУ СК России по Центральному военному округу Г. и письмо руководителя ВСО СК России по Екатеринбургскому гарнизону Че. с приложенными копиями документов из материалов уголовного дела.

Адвокат К.., в опровержение доводов представления, предоставил письменные и устные объяснения, адвокатское досье, копии документов подтверждающих его занятость по другим делам.

Исследовав доводы участников дисциплинарного производства, материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом К. требований ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и Кодекса профессиональной этики адвоката.

Квалификационная комиссия находит установленным, что адвокат К.. осуществляя по соглашению защиту обвиняемого З. недобросовестно отнёсся к выполнению профессиональных обязанностей.

Квалификационная комиссия исходит из того, что защитник-адвокат является профессиональным участником уголовного судопроизводства и обязан при выполнении профессиональных обязанностей руководствоваться как процессуальным законодательством, так и нормами законодательства об адвокатской деятельности.

Приняв на себя полномочия защитника, адвокат возлагает на себя и процессуальные обязанности стороны в процессе, которую он представляет, в том числе обязанности являться по вызовам органов следствия. Невыполнение данных обязанностей, равно как и несвоевременное их выполнение является нарушением норм Кодекса профессиональной этики адвоката.

В связи с этим квалификационная комиссия находит, что адвокатом К. нарушены требования п.1 ст.14 КПЭА: « При невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное время для участия в судебном заседании или следственном действии, а также при намерении ходатайствовать о назначении другого времени для их проведения, адвокат должен при возможности заблаговременно уведомить об этом суд или следователя, а также сообщить об этом другим адвокатам, участвующим в процессе, и согласовать с ними время совершения процессуальных действий.»

Адвокат в силу занятости по другим делам не смог согласовать со следователем выполнение следственных действий в запланированное следователем время. По мнению квалификационной комиссии, именно данное обстоятельство и являлось истинной причиной неоднократного заключения и расторжения соглашений адвоката с доверителем. Это с очевидностью следует из заявлений З. , адресованных следователю, которые имеются в материалах дисциплинарного производства. Такая адвокатская «чехарда» породила справедливые упреки руководства следственного аппарата, ввиду затягивания процессуальных сроков расследования. Адвокат К.. явно понимал недобросовестное использование положений ч. 1 и 2 ст.52 УПК РФ и сознавал, что это является манипулированием права на защиту. Такое поведение адвоката квалифицированным и добросовестным назвать нельзя.

Как указано п. 1,2 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат обязан квалифицированно, добросовестно и своевременно выполнять профессиональные обязанности, уважать права доверителя и других лиц, придерживаться манеры поведения, соответствующей деловому общению.

В связи с изложенным квалификационная комиссия приходит к выводу о нарушении адвокатом К. законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм профессиональной этики и усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

В соответствии с п.1ст.18 КПЭА нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом.

Совет адвокатской палаты, согласившись с заключением квалификационной комиссии подверг адвоката К. взысканию в виде предупреждения.

Обзор подготовлен секретарём квалификационной комиссии АПСО Лазаревым В.В.