ДокументыДокументы палатыДокументы АПСООбзор дисциплинарной практики Адвокатской палаты Свердловской области за 2019 г.

Обзор дисциплинарной практики Адвокатской палаты Свердловской области за 2019 г.

Обзор

дисциплинарной практики квалификационной комиссии Адвокатской палаты Свердловской области по дисциплинарным производствам рассмотренным в 2019 году

Скачать Обзор в формате Word

Публикуя настоящий обзор, полагаю необходимым дать читателям некоторые пояснения. Безусловно, многие из адвокатов, читающих Бюллетени адвокатской палаты Свердловской области, обратили внимание, что в последние годы обзоры дисциплинарной практики в данных сборниках не публиковались. Это было связано с тем, что объём печатного издания является ограниченным, а необходимость публикации в Бюллетенях актуальной информации, различных проектов ФПА и полемических статей не позволяли публиковать обзоры.

Однако на XX конференции адвокатов АПСО в 2020г. было принято решение отказаться от печатной формы Бюллетеня и перейти к электронной версии. В связи с данным обстоятельством появилась возможность публикации данного обзора.

Кроме того, на интернет-сайте палаты будет создана рубрика – Архив дисциплинарной практики, где будут размещены обзоры за период с 2008г – 2019г.

Поскольку адвокат, несогласный с решением Совета палаты о применении к нему мер дисциплинарной ответственности, имеет право судебного обжалования, в обзорах приведены заключения комиссии по которым решения Совета АПСО не обжаловались, либо прошедшие судебную проверку и оставленные в силе. В силу данных обстоятельств обзоры за 2020г. и последующие годы будут опубликованы позднее.

Автор обзора также напоминает, что законодательство об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекс профессиональной этики адвоката, решения органов адвокатского самоуправления претерпевают различные изменения, что читателям необходимо учитывать, знакомясь как с данным обзором, так и иными.

1. Невыполнение требований «Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве» (принятым VIII Всероссийским съездом адвокатов 20 апреля 2017 г.), игнорирование правил оказания юридической помощи по назначению, действия вопреки законным интересам подзащитной влекут дисциплинарную ответственность адвоката.

В распоряжении президента АПСО ситуация изложена следующим образом.

Адвокат С. участвовал в качестве защитника по назначению Д. (предварительное следствие вел … отдел СУ СК РФ по Свердловской области).

В жалобе доверителя Д. содержатся такие утверждения:

«21.04.2018 в 01.20 я была задержана следователем СО по г… СУ СК РФ по СО М. по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ с задержанием я была не согласна. Фактически меня задержали оперативные работники около 16 часов 20.04.2018г и в течение нескольких часов на меня оказывали психическое давление и угрожали физическим насилием, заставляя признаться в совершении убийства Я. В состоянии сильной усталости, испытывая чувство голода, а также поскольку было ночное время и я сильно хотела спать, желая, чтобы эти мучения закончились, опасаясь за свою жизнь и здоровье, а также поверив, что меня отпустят домой я согласилась дать признательные показания.

Затем я в усталом и измученном состоянии была допрошена в присутствии защитника С. приглашенного следователем, сначала в качестве подозреваемой с 02.10час до 02.40 час, а затем мне было предъявлено обвинение в 04.10 час., и я была допрошена в качестве обвиняемой с 04.15 час. до 04.30.час. При этом перед проведением допроса я никакой реальной юридической помощи от присутствующего защитника не получила, адвокат С. не выяснил у меня в каком я была состоянии, оказывалось ли на меня давление со стороны сотрудников полиции до начала допроса, не вынужденно ли я даю показания, во время моего допроса он сидел и читал газету. Я спрашивала адвоката, почему меня допрашивают ночью, на что он мне также ничего не ответил. Адвокат С. также не выяснил у следователя, в чем необходимость моего допроса в ночное время…

…17.07.2018 при первоначальном ознакомлении с материалами уголовного дела, а также 26.07.2018 при повторном ознакомлении с данными материалами в связи с возвращением дела на дополнительное расследование выяснилось, что в материалах отсутствует какое-либо мотивированное решение следователя о необходимости проведения со мной следственных действий в ночное время.

Полагаю, что адвокат С. должен был выяснить, имеется ли постановление о проведении неотложных следственных действий в ночное время…

14.05.2018г. моей мамой Р. было заключено соглашение на мою защиту с адвокатом С.Л.Н. 15.05.2018г. данный адвокат посетила меня в СИЗО №6 и под её диктовку было подготовлено ходатайство на имя следователя Н. о допуске защитника по соглашению С. и отказе от услуг защитников по назначению. 17.05.2018 я была этапирована в ИВС г…. на основании постановления …. районного суда СО для участия в судебном заседании по гражданскому делу о лишении родительских прав. Поскольку Следственным комитетом для проведения следственных действий в этот день я не вызывалась, свое ходатайство о допуске защитника по соглашению, оформленное 15.05.2018 при посещении меня адвокатом С.Л.Н. в СИЗО-6, я с собой не взяла. После судебного заседания неожиданно для меня я была вызвана следователем Н. , в производстве которой на тот момент находилось уголовное дело , и вывезена в г…. для проведения следственных действий, как я позже узнала, для проведения проверки показаний на месте в доме потерпевшего Я. При этом присутствовал тот же адвокат С. В устном порядке я сообщила следователю и адвокату, что у меня есть защитник по соглашению, на что адвокат С. никак не отреагировал, информацию о наличии защитника по соглашению не проверил, от участия в следственных действиях с его участием не отказался…

Тем самым, воспользовавшись моей юридической неграмотностью, бездействием защитника С., приглашенного следователем, и фактических отказав мне в приглашении защитника по соглашению, следователь Н. вынудила меня принять участие в проверке показаний на месте от 17.05.2018, а адвокат С. незаконно этому содействовал».

Адвокат С. представил объяснение, в котором утверждает:

«21 апреля 2018г. в ночное время по назначению старшего следователя принимал участие в следственных действиях в отношении Д.. Допрос подозреваемой проводился в с 02 часов до 02час. 40 мин. До начала допроса я предложил ей отказаться от следственных действий, предложив дать показания в дневное время., на что Д. ответила, что уже дала объяснения, призналась в убийстве Я. и будет давать показания. После этого прошел допрос Д. в качестве подозреваемой, а затем после перерыва с 04 часов до 04 час.30 мин. прошел допрос в качестве обвиняемой, никаких возражений с её стороны не было, хотя я вновь предложил ей отказаться от дачи показаний….

«17 мая 2018г. я также по назначению участвовал в проверке показаний на месте, но следователь был другой – Н.. …Лично мне Д. ничего не говорила о том, что у неё заключено соглашение с кем-то из адвокатов. Следователь Н. мне пояснила, что ей звонила адвокат из г. Н.Тагила, но не представила ни ордера, ни соглашения.

Из разговора с Д. я понял, что она была этапирована из СИЗО № 3 г.Нижнего Тагила в ИВС г…. 14 мая 2018г., а соглашение между ее мамой и адвокатом С.Л.Н. было заключено якобы 15 мая 2018г., то есть она вероятнее всего и не знала об имеющемся соглашении. Д. вероятнее всего лукавит, так как в своей жалобе утверждает, что адвокат С. посетила ее якобы 15 мая в СИЗО г… , так как в это время она уже находилась в ИВС г…. . Жалобу Д. считаю необоснованной».

Из переписки адвоката по соглашению С.Л.Н.. видно, что она известила следователя о заключенном соглашении об оказании юридической помощи Д.

При наличии этой информации адвокат С. не мог вступать в дело в качестве защитника. Вступил в дело вопреки требованиям Положения АПСО «О порядке оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда», утвержденное решением Совета АПСО от 14 июля 2005 года. ( с изменениями от 26.02.2008г., 27.04.2010г, 24.07.2014г.). Также адвокат обязан был убедиться в наличии постановления о проведении следственных действий в ночное время. Проведение следственных действий в ночное время без установления их неотложности – нарушение прав обвиняемой.

Полагая, что в действиях адвоката С. усматриваются признаки умышленного нарушения требований подп. 1,4. п.1 ст.7 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации п.1 ст.8, пп.1,6 ст.9; п. 6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство.

Будучи надлежащим образом уведомленным о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также времени и месте и заседания квалификационной комиссии адвокат С. на заседание комиссии не явился, представив помимо вышеуказанных письменных объяснений фотокопии из материалов уголовного дела Д. .: постановления о производстве следственного действия в ночное время, протоколов задержания, допроса в качестве подозреваемой, постановления о привлечении в качестве обвиняемой, частично протокола допроса обвиняемой, протокола проверки показаний на месте, ордера адвоката С. от 21.04.2018г. на ведение по назначению уголовного дела Д.

Доверитель Д. на заседание квалификационной комиссии не явилась.

Квалификационная комиссия считает возможным рассмотреть настоящее дисциплинарное производство , поскольку в п.3. ст.23 Кодекса профессиональной этики адвоката указано, что неявка кого-либо из участников дисциплинарного производства не является основанием для отложения разбирательства. В этом случае квалификационная комиссия рассматривает дело по существу по имеющимся материалам и выслушивает тех участников производства, которые явились на заседание комиссии.

Для принятия решения квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката С.

- объяснения адвоката С.Л.Н. в которых она указывает, что 14.05.2018г ей было заключено соглашение на защиту Д., о чем она 15.05.2018г. уведомила по телефону следователя Н. , а также факсом в адрес следователя были направлены копия ордера адвоката и ходатайство с просьбой о совершении всех следственных действий с Д. с её участием. Следователь во время телефонного разговора сообщила, что на этой неделе ( с 14.05.2018г. по 18.05.2018г.) следственные действия с Д. проводить не будет ввиду занятости по другим делам. Однако, когда 29.05.2018г. она по заявке этого же следователя прибыла в ИВС г. …, то выяснилось, что 17.05.2018г. без её уведомления с участием адвоката по назначению С. было проведено следственное действие – проверка показаний на месте. Она полагает, что это было сделано умышленно с целью закрепить ранее полученные доказательства в виде протоколов допросов Д. незаконно проведенных в ночное время с участием того же адвоката С.

- жалобу доверителя Д. в отношении адвоката С. в которой она утверждает, что адвокат С. зная о том, что защиту по делу осуществляет по соглашению адвокат С.Л.Н., принял участие в следственных действиях - проверке показаний на месте во время которого она оговорила себя и призналась в совершении преступления, которого не совершала. До этого участвовал в ночных допросах, где она вынужденно признала себя виновной. На её вопросы почему следственные действия проводятся в ночное время адвокат С. ничего не ответил, читал газету. Каких-либо документов о необходимости проведения допросов в ночное время в материалах дела при ознакомлении с ними и 17 и 26.07.2018г. не было.

- объяснения адвоката С. в которых он утверждает, что нарушений закона при нем допущено не было, допрос производился с согласия Д. об участии в деле адвоката по соглашению при проверки показаний на месте ему известно не было.

- фотокопии из материалов дела Д. протоколов следственных действий, проведенных с участием адвоката по назначению С.

- копию ордера адвоката С.

- копию постановления о производстве следственного действия в ночное время от 21.04.2018г. вынесенное следователем М. в котором указано: «..21.04.2018г. в 01час10 мин. Д. была задержана по подозрению в совершении убийства в соответствии со ст.91,92 УПК РФ. Основанием задержания Д. явился п.1 ч.1 ст.91 УПК РФ, а именно, когда лицо задержано непосредственно после совершения преступления. Согласно ст.164 УПК РФ проведение следственных действий недопустимо в ночное время за исключением случаев, нетерпящих отлагательств. В настоящий момент допрос Д. в качестве подозреваемой и обвиняемой не терпит отлагательств..»

- копии ордера, соглашения и ходатайства адвоката С.Л.Н. о принятии защиты Д. и уведомлении об этом следователя 15.05.2018г.

-копию справки из СИЗО №6 в которой указано, что Д. выводилась по требованию и ордеру адвоката С.Л.Н. ( ордер № от 14.05.2018г) в следственную комнату 14.05.2018г и 18.06.2018г.

- скриншот с телефона С.Л.Н. об отправке 15.05.2018г. следователю Н. сообщения с контактными данными адвоката С.Л.Н.

Заслушав явившихся на заседание участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта нарушения адвокатом С. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и жалобе доверителя.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Согласно пп. 1 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката жалоба доверителя поступившая в адвокатскую палату является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

После возбуждения дисциплинарного производства лица, органы и организации обратившиеся с жалобой, представлением, сообщением, адвокат, в отношении которого возбуждено дисциплинарное производство, а также представители перечисленных лиц, органов и организаций являются участниками дисциплинарного производства.( п.6 ст.19 КПЭА)

Право участников дисциплинарного производства знакомиться с материалами дисциплинарного производства, участвовать в заседании комиссии лично или через представителя, давать по существу разбирательства устные и письменные объяснения и предоставлять доказательства закреплено п.5 ст.23 КПЭА.

В соответствии с п.1 ст.23 КПЭА разбирательство в квалификационной комиссии осуществляется на основе принципов состязательности и равенства участников дисциплинарного производства.

Доводы автора жалобы подтверждаются объяснениями адвоката С.Л.Н.., документами, подтверждающими вступление в дело адвоката по соглашению с 14.05.2018г., копиями документов из уголовного дела.

Адвокат С. в качестве доказательств, опровергающих доводы жалобы также предоставил письменные объяснения в которых, не отрицая, что 21.04.2018г в ночное время принял участие в следственных действиях в отношении Д. представив об этом копии материалов дела, а также что 17.05.2018г. принимал участие в проверке показаний Д. на месте по назначению следователя.

При принятии решения квалификационная комиссия исходит из следующего.

Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами, соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката (подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", а в соответствии с п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката также должен … квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией Российской Федерации, законом и настоящим Кодексом.

За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (п. 2 ст. 7 названного Закона).

Анализируя имеющиеся доказательства квалификационная комиссия считает установленным, что адвокат С. недобросовестно и неквалифицированно отнесся к выполнению обязанностей защитника.

В Российской Федерации каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. Каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу, предъявления обвинения (ст. 48 Конституции РФ).

В соответствии с ч.1 ст. 49 УПК РФ защитник - лицо, осуществляющее в установленном настоящим Кодексом порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывающее им юридическую помощь при производстве по уголовному делу, а ч.2 этой же статьи указано, что в качестве защитников допускаются адвокаты.

« Участвуя в судопроизводстве, а также представляя интересы доверителя в органах государственной власти и органах местного самоуправления, адвокат должен соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства, ….следить за соблюдением закона в отношении доверителя и в случае нарушений прав последнего ходатайствовать об их устранении.» данное положение содержится в ст. 12 Кодекса профессиональной этики адвоката.

В соответствии с ч.3 ст.164 УПК РФ производство следственного действия в ночное время не допускается, за исключением случаев, не терпящих отлагательства. В ночное время следственные действия могут быть произведены в тех случаях, когда промедление создаст угрозу наступления отрицательных последствий, утраты доказательств, продолжения преступных действий, укрытия преступников и т.д.

Как указано в п. 21 ст.5 УПК РФ ночное время - промежуток времени с 22 до 6 часов по местному времени.

Приступив к защите по назначению задержанной Д. адвокат С. должен был учитывать вышеуказанные положения уголовно-процессуального кодекса, поскольку официально задержание Д. и последующие следственные действия состоялись глубокой ночью. Д. в своей жалобе утверждает, что адвокат не только не опротестовал действия следователя, но и проявил полное безразличие, читая во время допросов газету. Адвокат С. утверждает, что предлагал Д. отказаться от дачи показаний, а также что о производстве следственных действий было вынесено постановление следователя. Квалификационная комиссия не может принять данную аргументацию, как оправдывающую.

Во-первых, как указывает Д. к моменту появления адвоката С. она свыше 8 часов допрашивалась оперативными работниками, была голодной и измученной, однако адвокат её состоянием даже не поинтересовался, в обстоятельства дела не вникал, наедине не беседовал, позицию защиты не обсуждал.

Во-вторых, Д. утверждает, что постановления о производстве следственного действия в ночное время ей не предъявлялось и на момент ознакомления с материалами дела не было.

В-третьих, в данном постановлении не приведено каких-либо мотивов и оснований для производства следственных действий.

В п. 19 ст. 5 УПК РФ дано понятие неотложных следственных действий – «действия, осуществляемые органом дознания после возбуждения уголовного дела, по которому производство предварительного следствия обязательно, в целях обнаружения и фиксации следов преступления, а также доказательств, требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования.»

Но если задержание и допрос подозреваемого еще можно отнести к категории следственного действия не терпящего отлагательства, то предъявление обвинения и допрос обвиняемого таковым не является. В уголовно-процессуальном кодексе данной стадии судопроизводства посвящена целая глава. Причем в соответствии с ч. 2. ст.172 УПК РФ «Следователь извещает обвиняемого о дне предъявления обвинения и одновременно разъясняет ему право самостоятельно пригласить защитника либо ходатайствовать об обеспечении участия защитника следователем в порядке, установленном статьей 50 настоящего Кодекса»

Вместе с тем, из имеющихся в распоряжении квалификационной комиссии документов и объяснений следует, что допрос подозреваемой Д. производился с 02 часов до 02 40 мин, а предъявление обвинения и допрос обвиняемой с 04час 10 мин. до 04час.30 мин. Квалификационная комиссия считает, что в данной ситуации налицо было нарушение норм уголовно- процессуального закона ( ст.9 и 11 УПК РФ)

Однако адвокат С. в нарушение требований ст.12 и п.1 ст.8 КПЭА на незаконные действия следователя никоим образом не реагировал.

Алгоритм действий защитника указан в документе, принятом VIII Всероссийским съездом адвокатов 20 апреля 2017 г. - «Стандарт осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве». В соответствии с требованиями Стандарта адвокат должен согласовать с подзащитным позицию по делу. В этих целях адвокат обязан:

п. 4 г) Выяснить обстоятельства задержания и уточнить, проводился ли допрос в отсутствие адвоката и применялись ли незаконные методы при проведении следственных действий или оперативно-розыскных мероприятий;

п 6. В случае признания подзащитным вины защитнику следует разъяснить подзащитному правовые последствия такого признания, а также по возможности убедиться, что признание вины совершается добровольно и не является самооговором

Данный Стандарт адвокат С. проигнорировал.

Относительно участия адвоката С. в следственных действиях 17.05.2018г. когда была проведена проверка показаний Д. на месте.

Квалификационная комиссия считает, что в сложившейся ситуации адвокат С. был обязан руководствоваться прежде всего Положением АПСО «О порядке оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда», утвержденное решением Совета АПСО от 14 июля 2005 года. ( с изменениями от 26.02.2008г., 27.04.2010г, 24.07.2014г.).; в частности:

п.6 в соответствии с которым адвокат обязан при вступлении в процесс выяснить, соблюдены ли права подозреваемого, обвиняемого, в том числе и право свободно выбирать себе защитника;

п. 6.1. Положения где указано: «Защитник, направленный для участия в деле по назначению органов дознания, предварительного следствия или суда, должен отобрать у подозреваемого, обвиняемого заявление об отсутствии или наличии него соглашения на осуществление его защиты избранным им адвокатом;

п. 6.3. гласящий «В случаях согласия подозреваемого, обвиняемого на замену избранного им защитника по соглашению на защитника по назначению, такое согласие должно быть оформлено письменным заявлением подозреваемого, обвиняемого с обязательным указанием на добровольность отказа от услуг адвоката по соглашению и отказа пригласить по соглашению другого адвоката. Данное заявление должно быть приобщено к материалам уголовного дела, равно как и заявление подозреваемого, обвиняемого об отказе от защиты адвокатом по назначению».

Как установлено, такие документы не составлялись, а из жалобы доверителя следует, что адвокат вообще не разъяснял Д. её права, связанные с участием в деле защитника по соглашению.

Квалификационная комиссия критически относится к объяснениям адвоката С. утверждающего, что Д. не говорила ему о наличии адвоката по соглашению. В своих объяснениях адвокат С. указывает, что следователь рассказала ему о звонке адвоката С.Л.Н.., но он посчитал, что данный адвокат не могла встретиться с Д. в СИЗО и обвиняемая его вводит в заблуждение. Добросовестный адвокат в подобной ситуации как минимум должен был связаться с адвокатом по соглашению и уж тем более не принимать участия в производстве столь ответственного следственного действия, как проверка показаний на месте.

Данные объяснения, на взгляд комиссии, лишний раз свидетельствуют о недобросовестном и формальном выполнении адвокатом С. профессиональных обязанностей адвоката – защитника и обоснованности претензий доверителя и его адвоката.

Тем самым адвокат С. нарушил требования пп.1 п.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката запрещающего адвокату действовать вопреки законным интересам доверителя и п.п.6 этого же пункта той же статьи содержащий запрет адвокату навязывать свою помощь.

Действуя вразрез с требованиями Положения, адвокат С. не выполнил решение Совета АПСО.

Выполнение решений Совета Адвокатской палаты являются обязанностью адвоката, предусмотренной пп.4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». Эта же обязанность предусмотрена и п.6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Поскольку адвокат С. умышленно нарушил вышеуказанные требования соблюдать решения органов адвокатской палаты, норм адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

В соответствии с п.1 ст.18 КПЭА нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом.

Как указано в п.2 ст.19 Кодекса профессиональной этики адвоката поступок адвоката, который порочит его честь и достоинство, умаляет авторитет адвокатуры, неисполнение или ненадлежащее исполнение адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем, а также неисполнение решений органов адвокатской палаты должны стать предметом рассмотрения соответствующих квалификационной комиссии и Совета.

Квалификационная комиссия пришла к заключению о наличии в действиях адвоката С. умышленного нарушения п.п. 1,4. п.1 ст.7 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации п.1 ст.8, пп.1,6 ст.9; ст. 12; п. 6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Совет адвокатской палаты с данным заключением полностью согласился. С учётом личных данных адвоката, признания С. на заседании Совета своей вины ему назначено дисциплинарное взыскание в виде предупреждения.

2. Обязанности адвоката, установленные действующим законодательством, при оказании им юридической помощи бесплатно в случаях, предусмотренных законодательством, или по назначению органа дознания, органа предварительного следствия или суда не отличаются от обязанностей при оказании юридической помощи за гонорар.

Адвокат, принявший в порядке назначения или по соглашению поручение на осуществление защиты по уголовному делу, не вправе отказаться от защиты.

Скопированные адвокатом материалы дела входят в число документов адвокатского досье и являются предметом адвокатской тайны. Согласие доверителя на прекращение действия адвокатской тайны должно быть выражено в письменной форме в присутствии адвоката в условиях, исключающих воздействие на доверителя со стороны адвоката и третьих лиц.( п.3 ст.6 КПЭА)

Дисциплинарное производство возбуждено на основании представления органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры

В представлении Главного управления МЮ РФ по Свердловской области указано: В Главное управление Министерства Юстиции Российской Федерации по Свердловской области поступило обращение М. о неправомерных действиях адвоката В.

В ходе изучения документов установлено, что Я. заключил соглашение на защиту с адвокатом В. 22.10.2018 адвокат В. ознакомилась с материалами уголовного дела № путем фотографирования. В этот же день адвокат В. посредством электронных сообщений в сети «Whats app» отправила третьему лицу Б. фотографии материалов уголовного дела.

На основании подп.6 п.3 ст.6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» от 31.05.2002 № 63-ФЗ (далее – Закон) адвокат вправе фиксировать (в том числе с помощью технических средств) информацию, содержащуюся в материалах дела, по которому адвокат оказывает юридическую помощь, соблюдая при этом государственную и иную охраняемую законом тайну. В соответствии с п.1 ст.8 Закона адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю. Тем самым адвокат В. в нарушение требований п.1 ст.161 УПК РФ, предусматривающего, что данные предварительного расследования не подлежат разглашению, а также ст.6 Кодекса профессиональной этики адвоката… распространила материалы уголовного дела № путем электронной передачи фотокопий материалов лицу, не являющемуся доверителем.

… в обращении содержатся сведения об отказе 09.11.2018 адвоката В. от защиты подсудимого Я. , полученные в виде электронных сообщений. Причины своего отказа от защиты адвокат В. не сообщила. Своими действиями адвокат В. нарушила положения п.7 ст.49 УПК РФ, подп.6 п.4 ст.6 Закона, а также п.2 ст.13 КПЭА, в соответствии с которыми адвокат, принявший в порядке назначения или по соглашению поручение на осуществление защиты по уголовному делу, не вправе отказаться от защиты…

Впоследствии 13.11.2018 и 21.11.2018 адвокат В. в назначенное время в судебное заседание не явилась, в связи с чем Я. ходатайствовал перед судом о назначении защитника в соответствии со ст.ст.50,51 УПК РФ.

Таким образом, адвокат В. без предварительного уведомления суда о невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное время и не ходатайствуя о назначении другого времени, в назначенное время не явилась к месту проведения судебных заседаний, нарушая требования п.1 ст.14 КПЭА .

Обращение заявителя подтверждено доказательствами:- файлами «Переписки Whats app» в формате PDF

Полагая, что доводы обращения являются убедительными, и адвокат В. при осуществлении защиты Я. нарушила нормы уголовно-процессуального кодекса, а также законодательства об адвокатской деятельности начальник ГУ МЮ РФ по Свердловской области в соответствии с п.3 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката счел необходимым обратиться в адрес АПСО с представлением о возбуждении в отношении адвоката В. дисциплинарного производства.

Соглашаясь с доводами представления, президент АПСО возбудил дисциплинарное производство, поскольку действия адвоката нарушают требования пп.6 п.4 ст.6; п.п. 4 п.1 ст.7 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», п.2,3,5 ст.6; п.1,2 ст.8; п.2 ст.13, п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Адвокатом В. даны письменные объяснения в которых она утверждает: «05.10.2018г. посредством социальной сети « В контакте» ко мне обратилась Б. в интересах, как впоследствии оказалось Я. Защита интересов Я. ввиду его финансовой несостоятельности осуществлялась на безвозмездной основе. 06.10.2018г. состоялась встреча с Б. и её мамой М. Меня ознакомили с обвинительным актом, обстоятельствами по делу Я. и попросили о моей встрече с Я. и его сестрой, проходящей потерпевшей по уголовному делу, по обвинению Я. В рамках подготовки и осуществления защиты интересов Я. мной была проведена следующая работа: беседы с представителями Я. – Б. и М. , беседа с Я. ( 06.10.2018г., 10.10.2018г., 22.10.2018г., 29.10.2018г.- личные встречи), ознакомление с материалами дела 22.10.2018г….участие в судебном заседании 29.10.2018г……Очередное судебное заседание было назначено на 13.11.2018г., однако по уважительной причине- посещение стоматолога туда явится не могла, о чем заранее 10.11.2018г известила суд, а 11.11.2018г. заведующего-координатора, который поручил выполнение заявки адвокату Т. С участием данного адвоката состоялось судебное заседание 13.11.2018г.как и последующие 21.11.2018г и 26.11.2018г….22 11.2018г совместно с Я. в суде ознакомилась с материалами дела посредством фотосьемки и с согласия Я. и по просьбе М. направила данные материалы Б. посредством «Whats app»… Информация не соответствующая действительности, была высказана в судебном заседании 13.11.2018г с утверждением о якобы заключенном соглашении, целью данного заявления со стороны Я. и М. было затягивание судебного процесса и желание М. понудить меня к участию в судебном заседании….»

К объяснениям адвокатом В. были приложены распечатки скриншотов переписки с Б. , М. , копия справки о движении дела с сайта Б… городского суда.

На заседании квалификационной комиссии была заслушана заявитель М. которая пояснила, что с В. познакомилась около двух лет назад, когда участвовала совместно с ней в уголовном процессе. Сын её подруги Я. был привлечен к уголовной ответственности и она решила помочь ему обратившись к услугам адвоката В. Вместе со своей дочерью Б. они встретились с В. ознакомили с имеющимися документами, организовали встречу с Я. . В. согласилась осуществлять защиту Я. , ознакомилась с материалами дела, сфотографировала их и переслала снимки ей, посредством Whats app» направив их Б. Уплатил ли Я. либо гонорар В. ей не известно, но по предложению В. она для Я. подготовила в суд ходатайство о замене защитника, в котором было указано, что Я. просит заменить защитника Б. на другого защитника- адвоката В. с которой у него заключено соглашение. Текст ходатайства с адвокатом В. был согласован и ею одобрен, 29.10.2018г. В. участвовала в судебном заседании в качестве защитника Я. Следующее заседание было назначено на 13.11.2018г., однако 09.11.2018г. В. без объяснения причин заявила, что защищать Я. больше не будет. Когда она стала выяснять у В. истинные причины отказа, она через социальную сеть в «интернете» стала делать оскорбительные заявления. Как выяснилось, у В. имелись претензии к Б. из-за бывшего сожителя В. С. с которым дочь в настоящее время встречается. Считая, что адвокат не может отказаться от защиты по таким причинам она пыталась вразумить В., но та лишь отвечала оскорблениями. В связи с этим она обратилась с жалобой на адвоката В. в ГУ МЮ РФ по Свердловской области.

Б., опрошенная квалификационной комиссией, объяснения М. подтвердила, дополнив, что принимая защиту Я. В. не знала о её отношениях со С. , а когда это случайно выяснилось отказалась от защиты, писала в социальной сети « В контакте» оскорбительные вещи в адрес её матери и её тоже. Вследствие такого поведения адвоката она обратилась в адвокатскую палату Свердловской области с жалобой на адвоката В.

Квалификационная комиссия считает возможным рассмотреть настоящее дисциплинарное производство при данной явке, поскольку в п.3. ст.23 Кодекса профессиональной этики адвоката указано, что неявка кого-либо из участников дисциплинарного производства не является основанием для отложения разбирательства. В этом случае квалификационная комиссия рассматривает дело по существу по имеющимся материалам и выслушивает тех участников производства, которые явились на заседание комиссии.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката В.

- представление органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры ( в лице начальника ГУ МЮ РФ по Свердловской области ) в отношении адвоката В.

- распечатки скриншотов переписки адвоката В. с Б. и М.

- копию справки о движении дела Я. с сайта Б…. городского суда.

- объяснение адвоката В. в котором она утверждает, что письменного соглашения на ведение дела Я. она не заключала, копии материалов передала третьим лицам с согласия подзащитного, а в процесс не явилась ввиду болезненного состояния.

-копию ордера адвоката В. по делу Я. в котором основанием выдачи указана ст.51 УПК РФ.,

-копию ходатайства Я. от 15.10.2018г. в котором было указано, что Я. просит заменить защитника Б. на другого защитника- адвоката В. с которой у него заключено соглашение.

Заслушав явившихся на заседание участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом В. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и представлении Главного управления Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Согласно пп. 3 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката представление, внесенное в адвокатскую палату органом государственной власти, уполномоченным в области адвокатуры является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Автором представления в качестве доказательств предоставлены жалоба гр. М. копии скриншотов переписки адвоката В. с Б., М. , фотокопии материалов дела Я.

Кроме того, квалификационной комиссией получены копия ходатайства Я. о замене адвоката, копия ордера адвоката В.

Адвокат В. представила объяснения, копии скриншотов переписки с М.

При разрешении дисциплинарного производства квалификационная комиссия исходит из следующего.

В соответствии со ст.1 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" «адвокатской деятельностью является квалифицированная юридическая помощь, оказываемая на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката в порядке, установленном настоящим Федеральным законом, физическим и юридическим лицам (далее - доверители) в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию»

Согласно пп.4 п.1 ст.7 ФЗ от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» (далее – Закон) адвокат обязан соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта РФ, Федеральной палаты адвокатов РФ, принятые в пределах их компетенции.

За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную настоящим Федеральным законом.(п. 2 ст.7 Закона)

В соответствии с п.1,2 ст.8 КПЭА при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией РФ, Законом и Кодексом, а также уважать права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи, доверителей, коллег и других лиц.

Анализируя ситуацию, изложенную в представлении квалификационная комиссия считает, что доводы представления в целом обоснованы и нашли свое подтверждение.

Комиссия находит, что адвокат В. приняв на себя защиту Я., допустила разглашение адвокатской тайны, а впоследствии отказалась от защиты под надуманным предлогом.

Адвокат В. утверждает, что защиту Я. осуществляла по назначению, (в порядке ст.ст.50 - 51 УПК РФ), о чем указано в ордере адвоката. Это, по её мнению, не создавало каких-либо обязательств (Поверенный- Доверитель) перед подзащитным. Поэтому узнав о невозможности явки на судебное заседание, назначенное на 13.10.2018г. адвокат сочла возможным оставить принятую на себя защиту Я. Квалификационная комиссия считает такое объяснение неприемлемым, а поведение адвоката – недопустимым.

Из материалов дисциплинарного производства с очевидностью следует, что фактически В. к защите Я. приступила не по назначению суда, а по просьбе обратившихся к ней 05.10.2018г.М. и Б. При этом адвокат В., согласившись на осуществление защиты 10.10.2018г. встретилась с Я., ознакомилась с обвинительным актом, выработала линию защиты. Узнав от Я. , М. и Б. о назначении судебного заседания на 15.10.2018г. с целью вступления в процесс и отвода участвовавшей в деле ещё со стадии предварительного расследования в качестве защитника Я. адвоката Б. согласовала ходатайство Я. в суд о замене защитника. Причем в тексте ходатайства было указано, что Я. просит заменить защитника Б. на другого защитника- адвоката В. с которой у него заключено соглашение. Указанное ходатайство было заявлено подсудимым в судебном заседании 15.10.2018г., удовлетворено судом, а процесс отложен на 29.10.2018г.

22.10.2018г. В. совместно с Я. ознакомилась с материалами дела, сфотографировав их, и отослав фотографии Б. посредством мессенджера «Whats app» .

29.10.2018г. В. участвовала в судебном заседании, предъявив ордер от 29.10.2018г № с указанием основания его выдачи " ст.51 УПК РФ" По утверждению заведующего-координатора по г. Б… в судебное заседание на 29.10.2018г. он направил В. , поскольку в этот день дежурным была адвокат Б.

Квалификационная комиссия критически относится к утверждениям заведующего-координатора. Как указано выше, договоренность об осуществлении защиты Я. именно адвокатом В. состоялась значительно раньше, до 15.10.2018г.. Адвокат дала согласие на осуществление зашиты, ознакомилась совместно с подсудимым с делом, согласовала позицию - т.е. приступила к защите Я. ещё до получения заявки суда заведующим –координатором.

Квалификационная комиссия не дает оценки соответствия действий как адвоката В. так и заведующего-координатора Положению АПСО «О порядке оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда», утвержденное решением Совета АПСО от 14 июля 2005 года. ( с изменениями от 26.02.2008г., 27.04.2010г, 24.07.2014г.) поскольку об этом не указано ни в представлении ГУ МЮ РФ по Свердловской области, ни в распоряжении президента, однако отмечает, что как в Положении, так и в документах высших судебных инстанций указывалось, что права выбора адвоката по назначению подзащитный не имеет.

Кроме того, по мнению комиссии, в конечном итоге не имеет значения, осуществляла ли защиту Я. адвокат В. по соглашению либо по назначению.

Как указано в п.8 ст.10 КПЭА : « Обязанности адвоката, установленные действующим законодательством, при оказании им юридической помощи бесплатно в случаях, предусмотренных законодательством, или по назначению органа дознания, органа предварительного следствия или суда не отличаются от обязанностей при оказании юридической помощи за гонорар.»

Соответственно, приступив к защите Я. адвокат В. обязана была добросовестно и в полном объеме выполнять обязанности защитника.

В соответствии с п.1 ст.8 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю

К числу фундаментальных обязанностей адвоката относится обязанность хранить адвокатскую тайну. « Соблюдение профессиональной тайны является безусловным приоритетом деятельности адвоката. Срок хранения тайны не ограничен во времени.» ( п.2 ст.6 Кодекса профессиональной этики адвоката).

В п.3 ст.6 КПЭА указано, что адвокат не может быть освобожден от обязанности хранить профессиональную тайну никем, кроме доверителя. Согласие доверителя на прекращение действия адвокатской тайны должно быть выражено в письменной форме в присутствии адвоката в условиях, исключающих воздействие на доверителя со стороны адвоката и третьих лиц. В п.5 этой же статьи указано, что правила сохранения адвокатской тайны распространяются на «все доказательства и документы, собранные адвокатом в ходе подготовки к делу».

Как установлено, адвокат В. направила материалы, касающиеся защиты Я. третьим лицам не получив на то письменного согласия подзащитного, что противоречит положениям п.3 ст.6 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Квалификационная комиссия отмечает, что ссылка автора представления на требования п.1 ст.161 УПК РФ, предусматривающего, что данные предварительного расследования не подлежат разглашению, некорректна. Во-первых, в данной норме речь идет о стадии досудебного производства, а во –вторых, согласно ч. 2 ст. 161 УПК РФ следователь, дознаватель предупреждает участника уголовного процесса о недопустимости разглашения данных предварительного расследования, о чем берется подписка с предупреждением об уголовной ответственности в соответствии со ст. 310 УК РФ. Ничего подобного по данному делу не было. Вместе с тем, как указано выше, скопированные адвокатом материалы дела входят в число документов адвокатского досье и являются предметом адвокатской тайны.

Как указано в пп.6 п.4 ст.6 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты. В соответствии с п. 2 ст. 13 Кодекса профессиональной этики адвоката: «Адвокат, принявший в порядке назначения или по соглашению поручение на осуществление защиты по уголовному делу, не вправе отказаться от защиты, кроме случаев, указанных в законе, и должен выполнять обязанности защитника, включая, при необходимости, подготовку и подачу апелляционной жалобы на приговор суда»

Квалификационная комиссия находит, что данные требования адвокатом В, выполнены не были. Как следует из материалов дисциплинарного производства, в частности объяснений М., Б., скриншотов переписки указанных лиц с адвокатом В. последняя в период с 10.10.2018г по 09.11.2018г. активно осуществляла принятую на себя защиту Я., а затем, на почве личных неприязненных отношений с М. и Б., переписка с которыми приняла оскорбительный характер, от дальнейшей защиты отказалась. Квалификационная комиссия не принимает как оправдывающие утверждения адвоката, что она не смогла защищать Я. из за необходимости побывать на приёме у врача. Истинные причины отказа от защиты, как указано выше, находятся в сфере личных отношений. Однако, из-за этого пострадали законные интересы подзащитного, что недопустимо и противоречит требованиям норм адвокатской этики и законодательства об адвокатуре и адвокатской деятельности.

Вместе с тем квалификационная комиссия считает, что доводы автора обращения о нарушении адвокатом В. требований п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившейся в неявке в судебное заседание без предварительного уведомления о невозможности прибыть в назначенное время, своего подтверждения не нашли. Как следует из объяснений адвоката и материалов дела адвокат В. заранее уведомила о невозможности явки в суд секретаря суда и заведующего - координатора, поэтому в этой части квалификационная комиссия не усматривает в действиях адвоката состава дисциплинарного проступка.

Квалификационная комиссия находит установленным в действиях (бездействии) адвоката В. нарушения норм, предусмотренных п.п 4, п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" - обязывающего адвоката соблюдать нормы Кодекса профессиональной этики адвоката;, пп. 6 п. 4 ст. 6 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п.2 ст. 13 КПЭА -запрещающих адвокату отказываться от принятой на себя защиты; п.2,3,5 ст.6 КПЭА – запрещающих адвокату разглашать адвокатскую тайну; п.1,2 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката выразившегося в недобросовестном и неквалифицированном выполнении профессиональных обязанностей, нарушении прав доверителя.

С заключением квалификационной комиссии Совет АПСО согласился, определив адвокату В. мерой дисциплинарного взыскания предупреждение.

3. Осуществляя профессиональную деятельность адвокат, как квалифицированный юрист обязан оформить взаимоотношения с доверителем в точном соответствии с законом.

Невнесении в кассу адвокатского образования денежных сумм, полученных от доверителя, невыполнение условий соглашения, нарушение прав доверителя, а также нечестное, недобросовестное и неквалифицированное отношение к выполнению профессиональных обязанностей, явились основанием для прекращения статуса адвоката.

Дисциплинарное производство в отношении адвоката Л. возбуждено на основании жалобы К.

В жалобе К. указано:

« Мною 01.02.2018г. был заключен договор с адвокатом Л. Мною были внесены денежные средства в сумме 200 000 руб. на счет Л. в … Банке. Мне не была выдана на руки квитанция о внесении денежных средств в коллегию, что является недопустимым нарушением финансовой дисциплины. До сегодняшнего дня процессуальных действий по моему уголовному делу Л. не было проведено. Мои интересы не защищались. Встреч Л. избегает. Считаю действия Л. в отношении меня мошенничеством. Прошу лишить Л. статуса адвоката, а внесенные денежные средства вернуть в полном объёме.» В подтверждение своих доводов К. к жалобе приобщил копию договора № «оказания услуг правового характера» заключенных с адвокатом Л. , копию приходного кассового ордера АО « …. -банк» от 07.02.2018г о перечислении со счета К. на счет Л. 150 000 руб. и от 04.06.2018г. о перечислении со счета К. на счет Л. 30 000 руб.

Адвокат Л. представил объяснение, в котором указал: «01.02.2018г. заключил с К. договор… В рамках выполнения договора я скачал на флеш-накопитель видеозапись с места происшествия, выработал совместно с клиентом позицию по защите его прав, ознакомился с материалами проведенной проверки, наладил взаимодействие с дознавателем с целью объективного и всестороннего проведения проверочных действий и установления всех истинных причин и установления всех истинных причин и мотивов происшедшего… Кроме того я представлял интересы К. в бракоразводном процессе… Гонорар по договору был определен в сумме 800 000 руб., однако в общей сложности К. внес мне на счет лишь 200 000 руб.» Считает, что полученный гонорар он отработал в полном объеме, а жалоба К. является необоснованной.

В своем распоряжении о возбуждении дисциплинарного производства президент АПСО указывает: « Из представленных документов видно, что «Договор оказания услуг правового характера» составленный адвокатом не отвечают требованиям ст.25 ФЗ « Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" Л. получив от К. 200 000 руб. на личный счет в «….- банке» не сдал гонорар в кассу адвокатского образования . Не выдавая квитанций как подтверждение внесения гонорара, адвокат Л. грубо нарушил права доверителя, совершил проступок, влекущий в соответствии с ч.1 ст.18 КПЭА применение мер дисциплинарной ответственности.»

Полагая, что в действиях адвоката Л. усматриваются признаки умышленного нарушения требований подп. 1, 4 п.1 ст.7; п.4,6 ст.25 ФЗ « Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"; п.1,2 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство.

На заседании квалификационной комиссии доверитель К. пояснил, что доводы, изложенные в жалобе он поддерживает. Л. за ведение дела назначил гонорар в сумме 800 000 руб., он в период с февраля 2018г. по июнь 2018г несколькими платежами перевел на счет адвоката Л. в АО « … -банк». 200 000 руб. Каких-либо финансовых документов о получении денег адвокат Л. не выдал. Помимо этого, он уплатил адвокату 60 000 руб. за ведение бракоразводного дела. Эти деньги адвокат получил наличными, без выдачи квитанции и какого-либо оформления договора. Считает, что адвокат вел себя недобросовестно, представления его интересов как потерпевшего вообще не осуществлял, в следственных действиях участия не принимал, однако требовал полностью выплатить оговоренный договором гонорар.

Адвокат Л. на заседание квалификационной комиссии не явился, однако направил дополнительные объяснения в которых указал, что в августе- сентябре 2018г он сообщил К. , что работать с ним не сможет в связи с тем, что тот не производит оплаты. Также адвокат указал, на нарушение К. положений ст.799 и 781 ГК РФ ( возмездного оказания услуг). Каких-либо объяснений о причинах невнесения уже полученного гонорара в кассу коллегии адвокат не предоставил.

Квалификационная комиссия считает возможным рассмотреть настоящее дисциплинарное производство, поскольку в п.3. ст.23 Кодекса профессиональной этики адвоката указано, что неявка кого-либо из участников дисциплинарного производства не является основанием для отложения разбирательства. В этом случае квалификационная комиссия рассматривает дело по существу по имеющимся материалам и выслушивает тех участников производства, которые явились на заседание комиссии.

Для принятия решения квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Л.

- жалобу доверителя К. в отношении адвоката Л. в которой он утверждает, что адвокат Л. недобросовестно отнесся к выполнению профессиональных обязанностей, обещал по делу положительный результат, получив при этом крупный гонорар, но документы о его получении не выдал.

-объяснения адвоката Л. в которых он утверждает, что норм профессиональной этики не нарушал.

- копию «Договора оказания услуг правового характера» от 01.02.2018г. между адвокатом Л. ( удостоверение № выданное ГУ МЮ по Свердловской области 26.04.2010г.) «Исполнителем» (как указано в тексте договора) и К. «Заказчиком» ( по тексту договора) При этом в п.1 договора ( Предмет договора) указано: «Заказчик поручает» поручает, а «Исполнитель» принимает на себя обязательства по оказанию услуг консультационно - правового характера, полный перечень которых Стороны согласуют в Заявке ( Приложение№1) которые заполняются Заказчиком при каждом обращении к исполнителю ( далее услуги). В тесте договора нет каких-либо ссылок на ФЗ « Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", либо нормы Гражданского кодекса РФ.

В Приложении №1 вышеуказанного договора именуемом «Заявка на оказание юридических услуг» указано - Вид юридической услуги : «Оказание адвокатской помощи в защите потерпевшего К., написание заявления, ходатайств и иных необходимых процессуальных документов, необходимых для возбуждения уголовного дела в отношении виновных лиц, представление интересов потерпевшего на стадии предварительного следствия и на стадии судебного производства.» В графе – Стоимость и порядок оплаты указано : « Стоимость услуг по настоящему договору составляет 800 000 руб. Оплата производится путем безналичного перечисления денежных средств по реквизитам, указанным в договоре. В тексте договора указаны банковские реквизиты, где получателем указан Л. и наименование платежа: «Для зачисления средств на счет Л. »

- копию приходного кассового ордера АО « …-банк» от 07.02.2018г о перечислении со счета К. на счет Л. 150 000 руб.

- копию приходного кассового ордера АО « …-банк» от 04.06.2018г. о перечислении со счета К. на счет Л. . 30 000 руб.

- справку от председателя президиума НКО ….. Б. от 12.02.2019г. в которой указано, что: « денежные средства, уплата которых предусмотрена договором, пока в кассу коллегии «…..» не поступали, и ,соответственно, квитанция об оплате пока не выдана. Отсутствие действий по уголовному делу, на которое ссылается К. , объясняется отсутствием самого возбужденного уголовного дела»

- копию уведомления от дознавателя ОД ОП № … УМВД по г. Екатеринбургу потерпевшему К. в котором указано, что « в материалах уголовного дела в качестве представителя потерпевшего адвокат Л..о не участвовал.»

Заслушав явившихся на заседание участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта нарушения адвокатом Л. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и жалобе доверителя.

Доводы К. подтверждаются его личными объяснениями на заседании квалификационной комиссии, копиями «договора», копиями финансовых документов о перечислении денег на личный счет адвоката Л. , копией уведомления от дознавателя ОД ОП № УМВД по г. Екатеринбургу.

Адвокатом Л. в качестве доказательств, опровергающих доводы жалобы предоставлены письменные объяснения, в которых адвокат не указывает причин, почему полученный от доверителя гонорар не внесен в кассу адвокатского образования, однако утверждает, что претензии к качеству его работы необоснованны, а полученный гонорар им отработан полностью. Также адвокат утверждает, что действия К. не соответствуют положениям ст.799 и 781 ГК РФ.

Анализируя имеющиеся доказательства квалификационная комиссия считает установленным, что адвокат Л. заключив соглашение на представительство интересов К. в уголовном судопроизводстве не проявил квалифицированности и добросовестности при заключении соглашения, оформив его формально и не в соответствии с требованиями Федерального закона. Не соблюдая прав доверителя на информированность о существенных условиях соглашения, допустил нарушение финансовой дисциплины связанное с невнесением полученного гонорара в кассу адвокатского образования и невручения доверителю соответствующих финансовых документов, уклонившись от надлежащего выполнения соглашения, полученный гонорар присвоил.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять обязанности, отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами; соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката (подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката).

В соответствии с п.2 ст.8 КПЭА адвокат должен уважать права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи….,придерживаться манеры поведения…соответствующих деловому общению

В соответствии с п.3 ст.9 Кодекса профессиональной деятельности адвоката: « Адвокат не вправе вне рамок адвокатской деятельности оказывать юридические услуги (правовую помощь), за исключением деятельности по урегулированию споров, в том числе в качестве медиатора, третейского судьи, участия в благотворительных проектах других институтов гражданского общества, предусматривающих оказание юридической помощи на безвозмездной основе, а также иной деятельности в случаях, предусмотренных законодательством.»

Осуществляя профессиональную деятельность адвокат, как квалифицированный юрист обязан оформить взаимоотношения с клиентом ( доверителем) в точном соответствии с законом. Это выражается в заключении особого вида договора, именуемого «Соглашение об оказании юридической помощи»

Как указано в 1 и 2 ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

В соответствии с п. 4 ст. 25 вышеуказанного Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» Существенными условиями соглашения являются:

1) указание на адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения в качестве поверенного (поверенных), а также на его (их) принадлежность к адвокатскому образованию и адвокатской палате;

2) предмет поручения;

3) условия выплаты доверителем вознаграждения за оказываемую юридическую помощь;

4) порядок и размер компенсации расходов адвоката (адвокатов), связанных с исполнением поручения;

5) размер и характер ответственности адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения.

Заключение соглашения в письменной форме позволяют определить взаимные права и обязанности адвоката и доверителя в связи с выполнением конкретного поручения. Квалификационная комиссия находит, что адвокат может рассчитывать на доверие клиента только в случае профессионального отношения, как к выполнению поручения доверителя, так и к оформлению своих отношений с ним.

Вместе с тем, как видно из представленных документов адвокат Л. . вышеуказанными требованиями закона пренебрег. Вместо «Соглашения об оказании юридической помощи» адвокат при оформлении взаимоотношений с К. составил невнятный документ озаглавленный как « Договор оказания услуг правового характера». При этом в «договоре» адвокат не ссылается не только на ФЗ " Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", но и положения гражданского права.

В своих объяснениях адвокат, считая, что доверитель не выполнил условия договора указывает на ст.ст. 799 и 781 ГК РФ, которые регулируют отношения по договору возмездного оказания услуг. Ссылка на данные нормы некорректна.

Во- первых, сам адвокат при составлении «договора» на нормы гражданского кодекса не сослался,

Во- вторых, еще 20 декабря 2004 в Федеральный закон "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" были внесены изменения в соответствии с которыми "абзацы второй - третий (ч. 2 ст. 25 Закона) утратили силу". Иными словами, из п. 2 ст. 25 Закона N 63-ФЗ убрали упоминание договора возмездного оказания услуг и договора поручения.

В третьих, если адвокат умышленно, а не по незнанию составил договор с К. как договор возмездного оказания услуг, то соответственно целью Л. было уклонение от выполнения обязанностей адвоката по соблюдению финансовой дисциплины, норм законодательства об адвокатской деятельности и профессиональной этики адвоката.

Кодекс профессиональной этики адвоката прямо указывает на то, что адвокат вправе оказывать юридические услуги вне рамок адвокатской деятельности - лишь в определенных случаях и при определенных условиях. ( как указано выше п.3 ст.9 КПЭА)

Квалификационная комиссия считает, что, позиционируя себя как адвокат, Л. обязан был составить договор в полном соответствии с нормами ст. 25 ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"

Из вышесказанного следует, что добросовестное исполнение адвокатом своих обязанностей перед доверителем предполагает не только исполнение предмета соглашения об оказании юридической помощи, но и надлежащее оформление договорных отношений с доверителем. В связи с этим дисциплинарным нарушением адвоката является неправильное заключение соглашения с доверителем на оказание юридической помощи.

Отсутствие в письменном договоре внятно изложенных существенных условий породило неопределенность во взаимоотношениях адвоката и доверителя, справедливые и обоснованные претензии К. к адвокату Л.

Как указано выше, полученный гонорар не был внесен в кассу адвокатского образования, что противоречит п.6 ст.25 вышеуказанного закона, где указано: «Вознаграждение, выплачиваемое адвокату доверителем, и (или) компенсация адвокату расходов, связанных с исполнением поручения, подлежат обязательному внесению в кассу соответствующего адвокатского образования либо перечислению на расчетный счет адвокатского образования в порядке и сроки, которые предусмотрены соглашением».

В рассматриваемом деле комиссия установила, что адвокатом Л. без оформления каких-либо финансовых документов помимо наличных денег были получены от заявителя на банковский счет денежные средства несколькими платежами на общую сумму 200 000 руб. Эти деньги адвокат присвоил. Честным, разумным и добросовестным такое поведение адвоката назвать нельзя.

Квалификационная комиссия отмечает, что как доверитель, так и адвокат указывают, что Л. представлял интересы К. в бракоразводном процессе. При этом какого-либо соглашения не оформлялось, а, по утверждению доверителя, гонорар он уплатил адвокату без оформления каких-либо финансовых документов. На взгляд комиссии это лишний раз свидетельствует о недобросовестности и неквалифицированности адвоката.

Квалификационная комиссия не является органом, определяющим наличие либо отсутствие у адвоката налогового нарушения, однако считает необходимым отметить, что именно обязательность внесения гонорара в кассу адвокатского образования является необходимым условием выполнения адвокатским образованием ( в данном случае коллегии адвокатов) обязанности налогового агента.

Доводы адвоката Л. в которых он указывает, что не допустил нарушения, поскольку доверитель не оплатил полностью обусловленную договором сумму гонорара, а также выполнением адвокатом работы, вне рамок договора (представительство интересов К. в бракоразводном процессе.) квалификационная комиссия по вышеуказанным причинам находит неприемлемыми.

Квалификационная комиссия находит установленным в действиях (бездействии) адвоката Л. нарушения норм, предусмотренных п. 1, п. 4 ст. 7, пп. 4, 6 ст. 25 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п.1,2 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката выразившегося неправильном заключении соглашения и невнесении в кассу денежных сумм, полученных им от доверителя, в невыполнении условий соглашения, нечестном, недобросовестном и неквалифицированном выполнении профессиональных обязанностей, нарушении прав доверителя.

Поскольку адвокат Л. нарушил вышеуказанные требования норм адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

Решением Совета АПСО с учётом, что адвокат Л. допустил грубое нарушение профессиональных обязанностей, финансовой дисциплины и прав доверителя, не совместимое со статусом адвоката статус адвоката был прекращен.,

Срок для допуска к квалификационному экзамену на приобретение статуса адвоката, по истечению которого Л. может быть допущен к сдаче экзамена, установлен в два года.

3. В соответствии с п.1 ст.23 КПЭА разбирательство в квалификационной комиссии осуществляется на основе принципов состязательности и равенства участников дисциплинарного производства.

Доводы обращения суда, послужившего поводом для возбуждения дисциплинарного производства, квалификационная комиссия сочла бездоказательными ввиду непредставления в квалификационную комиссию материалов, обосновывающих дисциплинарное обвинение.

В распоряжении президента АПСО указано, что поводом для дисциплинарного производства послужило обращение суда в форме частного постановления.

12.02.2019г. в адрес адвокатской палаты Свердловской области поступило частное постановление судьи …. районного суда г. Екатеринбурга от 28.01.2019г. в отношении адвоката А. , осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании «…. коллегия адвокатов Свердловской области».

В обращении указано.

Защиту подсудимой Ж. в ….районном суде г.Екатеринбурга осуществляет адвокат А.

25.12.2018г. все участники судебного разбирательства, в том числе защитник А., уведомлены о графике рассмотрения уголовного дела в период с 10.01.2019г. по 07.03.2019г., в том числе о судебном заседании, назначенном на 28.01.2019г. в 10 час. 30 мин.

28.01.2019г. адвокат А. в судебное заседание не явился, причин уважительности неявки суду не сообщил.

Из рапорта судебного пристава по ОУПДС …. районного отдела г.Екатеринбурга УФССП России по Свердловской области следует, что 28.01.2019 в 10 час. 15мин. адвокат А. прибыл в здание суда, на просьбу предъявить к осмотру ручную кладь ответил отказом, после чего покинул здание суда.

В связи с неявкой, в том числе адвоката А., судебное разбирательство по уголовному делу было отложено.

Своими действиями адвокат А. грубо нарушает обязанности, предусмотренные нормами УПК РФ (ст.ст.6.1 51, 248, регламентирующими разумность сроков уголовного судопроизводства и обязательность участия защитника), а также ФЗ от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», в т.ч. п.п.1,4 ч.1 ст.7, обязывающие адвоката честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством средствами, соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката.

Такое поведение адвоката расценивается как демонстративное проявление неуважения к суду, участникам уголовного судопроизводства, препятствующее осуществлению правосудия, подрывающее доверие к адвокатскому сообществу и к судебной власти Российской Федерации в в целом.

Признавая подобное поведение недопустимым, судья считает необходимым обратить внимание соответствующих должностных лиц на данный факт с целью недопущения подобного в дальнейшем»

Считая обращение суда допустимым поводом президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство по признакам нарушения адвокатом положений пп.1,4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»

Адвокат А. представил письменные объяснения в которых указал, что с частным постановлением суда он не согласен, обжаловал его в Свердловский областной суд. Далее адвокат поясняет: «Относительно разумности сроков уголовного судопроизводства по уголовному делу № следует отметить отдельно то, что данное уголовное дело в суде по существу начало рассматриваться по истечению 10 лет с момента его возбуждения, когда истекли сроки давности привлечения обвиняемых (подсудимых) к уголовной ответственности. До настоящего времени, по истечению 7 месяцев с момента начала судебных слушаний, по уголовному делу не оглашено обвинительное заключение и перспективы оглашения его носят призрачный характер. О какой разумности сроков уголовного судопроизводства может идти речь? На протяжении всего периода расследования уголовного дела № и рассмотрения его судом, мною не допущено ни одного случая опоздания либо неявки к месту проведения следственных действий и судебных слушаний. В деле я участвую со 2 февраля 2012 года, т.е. более семи лет…

« …Выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, я не согласен с выводами судьи Х. о том, что моё поведение можно расценивать как демонстративное проявление неуважения к суду, участникам уголовного судопроизводства, препятствующее отправлению правосудия, подрывающее доверие к адвокатскому сообществу и к судебной власти Российской Федерации в целом. Я по объективным причинам не имел возможности к совершению таких действий, поскольку не был даже в зале суда. Установление юридического факта в том, что «адвокат А. грубо нарушил обязанности …, предусмотренные Федеральным законом от 31.05.2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (в том числе п.п. 1,4 ч.1 ст.7, обязывающего адвоката честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации; соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката)», (дословно по тексту частного постановления), находится вне компетенции судьи Х.

Явившись на заседание квалификационной комиссии письменные объяснения подтвердил. Адвокат также пояснил, что судье было доподлинно известно о сложившейся ситуации, на следующий день 29.01.2019г. он прибыл в суд, без всяких вопросов и какого-либо досмотра прошел в зал судебного заседания. В ходе процесса объяснил суду причину отсутствия, при этом судья ему не сообщила о вынесении частного постановления. Лишь впоследствии после уведомления из АПСО узнал о вынесении в его адрес частного постановления, которое обжаловал. 28.01.2019г рассмотрение дела было отложено в том числе по причине неявки одной из подсудимых.

Судья …. районного суда г. Екатеринбурга Х. на заседание квалификационной комиссии не явилась.

Квалификационная комиссия считает возможным рассмотреть настоящее дисциплинарное производство, поскольку в п.3. ст.23 Кодекса профессиональной этики адвоката указано, что неявка кого-либо из участников дисциплинарного производства не является основанием для отложения разбирательства. В этом случае квалификационная комиссия рассматривает дело по существу по имеющимся материалам и выслушивает тех участников производства, которые явились на заседание комиссии.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката А.

- обращение ( частное постановление) судьи …… районного суда г. Екатеринбурга Х. от 28.01.2019г. в отношении адвоката А.

- частную жалобу адвоката А.

Обсудив доводы сторон, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о недоказанности факта нарушения адвокатом А. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, а также норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в обращении суда и распоряжении президента АПСО .

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Согласно пп. 4 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката обращение суда (судьи), рассматривающего дело, представителем (защитником) по которому выступает адвокат, в адрес адвокатской палаты является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Судьей Х. кроме частного постановления никаких доказательств не представлено.

В частности, нет протокола судебного заседания, где должны быть изложены пояснения подсудимой Ж. и адвоката А., из содержания которых можно было бы установить обстоятельства отложения процесса, нет рапорта судебного пристава, запретившего доступ адвоката в зал судебного заседания т.е. документов, на которых суд основывает свои обвинения в адрес адвоката.

Адвокат А. в опровержение доводов частного постановления представил копию жалобы, письменные и устные объяснения, в которых утверждает, что прибыл вовремя в судебный процесс, однако был вынужден покинуть здание суда по требованию судебного пристава. Судья вынесла постановление, даже не поинтересовавшись причинами недопуска его приставами в процесс. Считает, что поведение приставов обусловлено его жалобой на плохую организацию работы ….районного суда г. Екатеринбурга. Истиной причиной отложения дела явилась неявка подсудимой С..

Деятельность дисциплинарных органов адвокатских палат субъектов Российской Федерации по своей природе является правоприменительной, основанной на предписаниях Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации".

При рассмотрении дисциплинарного производства, носящего публично-правовой характер, квалификационная комиссия исходит из презумпции добросовестности адвоката, обязанность опровержения которой возложена на заявителя (участника дисциплинарного производства, требующего привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности), который должен доказать те обстоятельства, на которые он ссылается как на основания своих требований. Все сомнения в виновности адвоката, которые не могут быть устранены в порядке, установленном законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре, толкуются в его пользу.

С учетом изложенного, квалификационная комиссия признает, что доказательств, опровергающих письменные объяснения адвоката А. другим участником дисциплинарного производства не представлено. Квалификационная комиссия соглашается с доводами адвоката, что выводы суда о нарушении адвокатом требований ст.ст. 6.1 51, 248 УПК РФ, регламентирующими разумность сроков уголовного судопроизводства и обязательность участия защитника), а также п.п.1,4 ч.1 ст.7 ФЗ от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», надуманны и своего подтверждения не нашли.

Поэтому квалификационная комиссия не усматривает в действиях адвоката нарушения законодательства об адвокатуре и адвокатской деятельности и требований норм профессиональной этики адвоката и выносит заключение о необходимости прекращения дисциплинарного производства.

Совет адвокатской палаты с данным заключением комиссии согласился и дисциплинарное производство в отношении адвоката А. прекратил.

4. Действия адвоката по направлению адвокатского запроса без учла требований Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и Кодекса профессиональной этики адвоката о соблюдении адвокатской тайны, признаны дисциплинарным проступком.

В соответствии с п.1 ст.8 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю

Правила сохранения адвокатской тайны распространяются на «все доказательства и документы, собранные адвокатом в ходе подготовки к делу».( п.5 ст.6 Кодекса профессиональной этики адвоката

«Адвокат строит свои отношения с другими адвокатами на основе взаимного уважения и соблюдения их профессиональных прав.»( п.1 ст.15 КПЭА)

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании представления вице-президента АПСО по материалам проведенной проверки.

Из представления вице-президента АПСО следует, что в адрес президента Адвокатской палаты Свердловской области поступило обращение адвоката Г. в отношении действий адвоката Ф. Оба адвоката осуществляют профессиональную деятельность в одном адвокатском образовании

В обращении адвокат Г. сообщает, что 01.02.2019г. к ней, посредством электронного сообщения, датированного 28.01.2019г., обратилась адвокат Ф. с адвокатским запросом в котором указала следующее: «Со мной заключено соглашение на защиту интересов осужденного С. по делу №

В соответствии с п.1 ст.6.1 ФЗ от 31 мая 2002г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и в целях оказания квалифицированной юридической помощи прошу предоставить заверенные Вами копии ходатайства следователю о проведении следственного эксперимента и постановление об удовлетворении данного ходатайства по данному уголовному делу, которые исходя из смысла Протокола судебного заседания от 05.04.2018г., находятся у Вас.

…Обращаю внимание, что неправомерный отказ в предоставлении гражданину и (или) организации информации, предоставление которой предусмотрено федеральными законами, несвоевременное ее предоставление либо предоставление заведомо недостоверной информации влечет наложение административного штрафа на должностных лиц в размере от одной тысячи до трех тысяч рублей (с.5.39 КоАП РФ)».

Объясняя сложившуюся ситуацию адвокат Г. в обращении к президенту АПСО указывает, что: «.. в производстве … городского суда находилось уголовное дело по обвинению К., С. и других в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч.3 ст.163 УК РФ. Мной осуществлялась защита подсудимого К.. По результатам рассмотрения уголовного дела постановлен обвинительный приговор. На оглашение данного приговора суда не явился подсудимый С., с которым якобы заключено соглашение адвокатом Ф. В настоящее время С. находится в Федеральном розыске, скрылся 10.05.2018 года в момент оглашения приговора … городским судом.

По результатам рассмотрения уголовного дела мой Доверитель –К. не освобождал меня от хранения адвокатской тайны, и разрешения на ее разглашение не давал.

Адвокат Ф. в неукоснительной форме требует от меня документы, содержащие адвокатскую тайну, предупреждает меня об административной ответственности по ст. 5.39 КоАП РФ за непредставление ей указанных сведений.

Особую же тревогу и озабоченность вызывают те обстоятельства, что подобные проявления нигилистического отношения к действующему законодательству в части недопустимости получения от адвоката документов, являющихся носителями адвокатской тайны были продемонстрированы со стороны адвоката Ф., в связи с чем я вынуждена обратиться к Вам.»

Советом АПСО 26.02.2019г. обращение адвоката Г. было рассмотрено с вызовом на заседание обоих адвокатов. На заседании Совета АПСО адвокат Ф. настаивала на правомерности сделанного ею запроса. Поскольку занятая адвокатом позиция во внутрикорпоративном взаимоотношении коллег противоречит традициям в адвокатуре и нормам адвокатской этики, Советом АПСО принято решение о направлении материалов президенту АПСО для возбуждения дисциплинарного производства. Проведенной вице-президентом АПСО проверкой доводы обращения адвоката Г. признаны обоснованными, и вице-президент АПСО вынес представление о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Ф.

В представлении вице-президент АПСО указывает:

«В соответствии с п.5 ст.6 КПЭА запрашиваемые документы относятся к адвокатской тайне, и адвокат не вправе требовать от другого адвоката нарушения этого правила, сопровождая это требование угрозами привлечения к административной ответственности.

В соответствии с п.2 ст.8 КПЭА адвокат обязан уважать права коллег, а в соответствии с п.1 ст.8 КПЭА – оказывать юридическую помощь квалифицированно.

Сам факт появления такого запроса свидетельствует о низкой квалификации адвоката Ф., не позволяющей ей правильно оценить складывающуюся ситуацию и избрать адекватный метод достижения цели.»

Соглашаясь с доводами вице-президента АПСО президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство по признакам нарушения адвокатом Ф. положений подп. 4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.1,2 ст.8 ; п.1 ст.15 КПЭА.

Будучи надлежащим образом уведомлённой о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также дате, времени и месте заседания квалификационной комиссии адвокат Ф. явилась на заседание квалификационной комиссии, представив письменные объяснения, а также документы из адвокатского досье: копию адвокатского запроса в адрес адвоката Г., копию соглашения от 18.12.2018г. на защиту С. в кассационной и надзорной инстанциях, копию ордера от 08.02.2019г., копию своего ходатайства в …. городской суд об ознакомлении с материалами дела № , копию протокола судебного заседания от 05.04.2018г. по вышеуказанному делу. Данные документы квалификационной комиссией приобщены к материалам дисциплинарного производства.

Адвокат Ф. свои письменные объяснения подтвердила и пояснила, что, по её мнению, документы, находящиеся у адвоката Г. имеют важное значение для осуществления защиты по делу С. и других, поэтому её запрос правомерен, а состав дисциплинарного проступка в её действиях отсутствует.

Вице-президент АПСО на заседание квалификационной комиссии не явился.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Ф.

- представление вице-президента АПСО в отношении адвоката Ф.

- копию адвокатского запроса Ф. от 29.01.2019г. адвокату Г.

- обращение адвоката Г. в адрес президента АПСО в котором она утверждает, что адвокат Ф. в ультимативной форме требовала от неё сведения, составляющие предмет адвокатской тайны.

- копию соглашения от 18.12.2018г. на защиту С. в кассационной и надзорной инстанциях

- копию ордера адвоката Ф. от 08.02.2019г.,

- копию ходатайства адвоката Ф. от 11.02.2019г. в … городской суд об ознакомлении с материалами дела № На ходатайстве имеется штамп суда о получении данного ходатайства судом 12.02.2019г.

- копию протокола судебного заседания от 05.04.2018г. по уголовному делу № .

- выписку из протокола №2 заседания Совета АПСО от 26.02.2019г. о направлении обращения адвоката Г. президенту АПСО для возбуждения дисциплинарного производства.

Заслушав явившихся на заседание участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом Ф. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и представлении вице-президента АПСО

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Согласно пп. 2 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката представление, внесенное в адвокатскую палату вице-президентом адвокатской палаты либо лицом, его замещающим является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Автором представления в качестве доказательств предоставлены обращение адвоката Г. ., копию адвокатского запроса адвоката Ф. ., выписку протокола №2 заседания Совета АПСО от 26.02.2019г

Адвокат Ф. представила письменные и устные объяснения, документы из адвокатского досье .

При разрешении дисциплинарного производства квалификационная комиссия исходит из следующего.

Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает обязательные для каждого адвоката правила поведения при осуществлении адвокатской деятельности, а также основания и порядок привлечения адвоката к ответственности.

Осуществляя профессиональную деятельность адвокат вправе ( пп.1 п.3 ст.6 Закона) собирать сведения, необходимые для оказания юридической помощи, в том числе запрашивать справки, характеристики и иные документы от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и иных организаций в порядке, предусмотренном статьей 6.1 настоящего Федерального закона. Эти органы и организации в установленном порядке обязаны выдать адвокату запрошенные им документы или их копии;

В ст.6.1 Закона указано: Адвокат вправе направлять в органы государственной власти, органы местного самоуправления, общественные объединения и иные организации в порядке, установленном настоящим Федеральным законом, официальное обращение по входящим в компетенцию указанных органов и организаций вопросам о предоставлении справок, характеристик и иных документов, необходимых для оказания квалифицированной юридической помощи (далее - адвокатский запрос).

В соответствии с п.4 данной статьи в предоставлении адвокату запрошенных сведений может быть отказано в случае, если: (пп.3) - запрошенные сведения отнесены законом к информации с ограниченным доступом.

Квалификационная комиссия считает, что к виду такой информации относится и адвокатская тайна.

Анализируя ситуацию, сложившуюся между адвокатом Ф. и адвокатом Г. в связи с направлением адвокатского запроса квалификационная комиссия находит, что адвокат Ф. реализуя свои права адвоката не учла требования Закона и Кодекса профессиональной этики адвоката о соблюдении адвокатской тайны.. Ф. потребовала от адвоката Г. выдать документы, связанные с защитой К. Вместе с тем, как указано выше на данные документы в силу п.1 ст.8 Закона и п.5 ст.6 КПЭА распространяются правила сохранения адвокатской тайны.

Обязанность адвоката хранить адвокатскую тайну является основополагающей в адвокатской деятельности « Соблюдение профессиональной тайны является безусловным приоритетом деятельности адвоката. Срок хранения тайны не ограничен во времени.» ( п.2 ст.6 Кодекса профессиональной этики адвоката).

Игнорирование адвокатом Ф. вышеуказанных требований профессионального законодательства и направление такого запроса адвокату Г. свидетельствует о низкой квалификации адвоката не позволяющей ей правильно оценить складывающуюся ситуацию и избрать адекватный метод достижения цели.

Оценивая ситуацию, изложенную в представлении вице - президента АПСО квалификационная комиссия считает, что доводы представления полностью обоснованы и нашли свое подтверждение.

Адвокат Ф. не только неправильно истолковала положения Закона касающиеся адвокатского запроса. ( другой адвокат, либо частное лицо не является адресатом запроса), но и проявила полное неуважение к своей коллеге по профессии, сопроводив незаконные требования угрозами привлечения к административной ответственности. Как указано выше такой стиль поведения противоречит п.2 ст.8 КПЭА, а также положениям п.1 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката, в котором указано: «Адвокат строит свои отношения с другими адвокатами на основе взаимного уважения и соблюдения их профессиональных прав.»

Доводы адвоката Ф., что получить иным способом документы, находящиеся у адвоката Г. она не могла можно объяснить лишь малоопытностью адвоката, которая занимается адвокатской практикой менее года.

Квалификационная комиссия находит установленным в действиях (бездействии) адвоката Ф. нарушения норм, предусмотренных

п.п 4, п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" - обязывающего адвоката соблюдать нормы Кодекса профессиональной этики адвоката;,

п.1 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката обязывающего адвоката «разумно, добросовестно, квалифицированно выполнять свои обязанности»;

п. 2 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката, предусматривающего, что «адвокат обязан уважать права коллег и других лиц, придерживаться манеры поведения, соответствующих деловому общению

п. 1 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката содержащим указание, что « Адвокат строит свои отношения с другими адвокатами на основе взаимного уважения и соблюдения их профессиональных прав».

Поскольку адвокат Ф. нарушила вышеуказанные требования норм адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в её действиях состав дисциплинарного проступка.

Совет адвокатской палаты с заключением квалификационной комиссии согласился, однако ввиду примирения адвокатов Г. и Ф. дисциплинарное производство на основании пп.4 п.1 ст.25 КПЭА прекратил.

5. Формальное выполнение адвокатом обязанностей защитника в судебном заседании и незнание руководящих разъяснений Верховного суда РФ, привело к судебной ошибке и отмене судебного решения ввиду нарушения права обвиняемого на защиту. Квалификационной комиссией такое поведение адвоката признано дисциплинарным проступком.

В распоряжении президента АПСО указано, что поводом для дисциплинарного производства послужила жалоба доверителя.

В жалобе указано: «31 января 2019г. при рассмотрении поданной мною жалобы в порядке статьи 125 УПК РФ мне был предоставлен защитник по назначению суда Б..

Адвокат . при осуществлении моей защиты действовала вопреки моей воле и законным интересам, что явилось нарушением пп.1 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.п.1,2 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката, повлекло за собой нарушение моих прав, а как известно любое правонарушение вредно. Данное обстоятельство вышеуказанного нарушения подтверждается апелляционным постановлением от 28 марта 2019г., дело №».

В приложенном к жалобе апелляционном постановлении Свердловского областного суда от 28.03.2019г. содержится такой вывод:

«Как видно из протокола судебного заседания от 31 января 2019г., при обсуждении вопроса о возможности рассмотрения жалобы в отсутствие обвиняемого Е. , находящегося на стационарной экспертизе, настаивающего на своем участии, адвокат по назначению Б. не возражала против рассмотрения жалобы в отсутствие обвиняемого Е..

Из изложенного следует, что адвокат Б. при рассмотрении жалобы в порядке ст.125 УПК РФ действовала вопреки воле и законным интересам доверителя, а суд первой инстанции мер к устранению допущенного права на защиту не принял.

Таким образом, при рассмотрении судом первой инстанции было нарушено право обвиняемого на защиту, что в соответствии с п.4 ч.2 ст.389.17 УПК РФ является основанием для отмены судебного решения».

Адвокат Б. в письменных объяснениях не отрицая факта представления по назначению суда в городском суде интересов обвиняемого Е. по его жалобе в порядке ст.125 УПК РФ в судебном заседании 31.01.2019г. указала: « Заседание проходило в отсутствии обвиняемого, который находится в стационаре ГБУЗ СО «СОКПБ». Мною были полностью поддержаны доводы жалобы Е. , что подтверждается копией протокола судебного заседания от 31.01.2019г. Никаких нарушений, о которых пишет в своей жалобе Е., мною допущено не было. Жалобу считаю необоснованной.» К объяснениям адвокат приложила копию протокола судебного заседания по делу №

По мнению Президента АПСО, действия адвоката противоречат требованиям п.1 ст.8; п.п. 1,2 п.1 ст.9 КПЭА и пп.3 п.4 ст.6;п.п. 1,4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» о добросовестном и квалифицированном отношении к своей работе и являются, в соответствии с п.1 ст.18 КПЭА, основанием для привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности

Будучи надлежащим образом уведомленной о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также дате, времени и месте заседания квалификационной комиссии адвокат дополнительных объяснений не представила. На заседании квалификационной комиссии адвокат признала, что допустила профессиональную ошибку.

Доверитель Е. на заседание квалификационной комиссии не явился.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Б.

- жалобу доверителя Е. в отношении адвоката Б.

- объяснения адвоката Б.

- копию апелляционного постановления судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 28 марта 2019г., по делу № в котором указано, что основанием для отмены решения городского суда явилось нарушение права обвиняемого на защиту адвокатом Б. которая. при рассмотрении жалобы в порядке ст.125 УПК РФ действовала вопреки воли и законным интересам доверителя, а суд первой инстанции мер к устранению допущенного права на защиту не принял.

-копию протокола судебного заседания по делу № из содержания которого видно, что адвокат не возражала против рассмотрения дела в отсутствие обвиняемого Е. и не возражала против мнения прокурора, заявившего в процессе о возможности рассмотрения дела без обвиняемого, полагая что это не противоречит положениям п.13 ст.109 УПК РФ.

Исследовав материалы дисциплинарного производства, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом Б. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в постановлении президента АПСО.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Автором жалобы указано, что адвокат Б., в суде действовала вопреки его интересам. Доводы жалобы доверитель подтвердил копией апелляционного постановления Свердловского областного суда от 28 марта 2019г., которым постановление ….городского суда от 31.01.2019г было отменено из-за нарушения права обвиняемого на защиту.

Адвокат Б. представила письменные объяснения, в которых указала, что была убеждена в том, что оказала необходимую юридическую помощь доверителю, поддержав доводы его жалобы.

Квалификационная комиссия критически относится к данным объяснениям, как оправдывающие их не принимает, поскольку они опровергаются содержанием апелляционного постановления, а также протоколом судебного заседания.

По мнению квалификационной комиссии адвокат не учла положения содержащиеся в Постановлении Пленума ВС РФ от 10.02.2009г « О практике рассмотрения судами жалоб в прядке ст. 125 УПК РФ», п. 10, где указано: « При неявке в судебное заседание по уважительным причинам заявителя и иных лиц, настаивающих на ее рассмотрении с их участием, судья выносит постановление об отложении разбирательства по жалобе и сообщает им о дате и времени ее рассмотрения», а также не отреагировала на явную процессуальную ошибку прокурора, полагавшего возможным рассмотреть жалобу применив положения п.13 ст.109 УПК РФ. Данный пункт предусматривает право суда рассмотреть ходатайство о продлении срока содержания обвиняемого под стражей в отсутствие обвиняемого находящегося на стационарной судебно-психиатрической экспертизе и иных обстоятельств…. Однако судом рассматривалась жалоба Е. на действия следователя, а не продление срока содержания под стражей.

Квалификационная комиссия находит убедительными доводы доверителя о том, что суд нарушил его право на защиту, и в этом нарушении приняла участие адвокат Б. не проявившая необходимой добросовестности и квалификации.

Квалификационная комиссия считает установленным, что адвокат Б. неквалифицированно и недобросовестно выполняла свои профессиональные обязанности, нарушив права и законные интересы своего доверителя. Участие адвоката в уголовном судопроизводстве напрямую связано с позицией подзащитного. При этом адвокат обязан не только формально поддерживать позицию доверителя, но и следить за соблюдением закона в отношении доверителя и в случае нарушения прав последнего, ходатайствовать об их устранении, самому соблюдать нормы процессуального законодательства ( ст. 12 КПЭА ) Однако, адвокат Б. на нарушение норм УПК РФ не отреагировала, поддержав обвинителя, заняла по делу позицию, противоположную позиции доверителя.

В соответствии с пп.1 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и п.1 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат обязан честно, разумно, добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещёнными законодательством Российской Федерации средствами, квалифицированно и принципиально исполнять свои обязанности

Пп.3 п.4 ст.6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и пп. 1,2 п.1 ст.9 КПЭА прямо запрещают адвокату действовать вопреки законным интересам доверителя; занимать по делу позицию, противоположную позиции доверителя и действовать вопреки его воли, за исключением случаев, когда адвокат-защитник убежден в наличии самооговора своего подзащитного.

Поскольку адвокат Б. нарушила указанные выше положения законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и нормы профессиональной этики, квалификационная комиссия усматривает в её действиях состав дисциплинарного проступка.

Совет АПСО с учетом осознания адвокатом профессиональной ошибки определил адвокату мерой дисциплинарной ответственности – замечание.

6. Действия адвоката вопреки разъяснениям Комиссия по этике и стандартам ФПА России «По вопросам приоритета участия адвоката в судебных заседаниях и приоритета профессиональной деятельности над иной деятельностью» является нарушением пп.4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»

Имея в производстве несколько дел от доверителей, адвокат, не дожидаясь официального уведомления суда о назначении судебного заседания, обязан следить за их движением и по возможности согласовывать (заблаговременно) с судом даты судебных заседаний в целях исключения назначения их на одну дату.

12.04.2019г. в адрес адвокатской палаты Свердловской области поступило частное постановление судьи судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда М.. от 28.03.2019г. в отношении адвоката К.,

В частном постановлении отмечается, что адвокат К., защищавший по соглашению обвиняемого Р., без уважительной причины не явился в судебное заседание Свердловского областного суда 26 марта 2019 года на рассмотрение судебного материала по апелляционной жалобе адвоката в защиту интересов обвиняемого на постановление …. городского суда Свердловской области от 19.03.2019г об изменении меры пресечения Р. с подписки о невыезде и надлежащем поведении на содержание под стражей. Рассмотрение материала по ходатайству обвиняемого, настаивающего на участии в процессе адвоката К. было отложено на 28.03.2019г.

Как указывает суд адвокат К. документов, подтверждающих уважительность причин неявки, в суд не представил, в пояснениях утверждал, что 26.03.2019г. находился на свидании в ИК 47 с другим подзащитным.

В частном постановлении суд отмечает, что «в соответствии с правовыми позициями Европейского Суда по правам человека и Верховного суда Российской Федерации каждый задержанный и арестованный имеет право на безотлагательное судебное рассмотрение вопроса о правомерности содержания под стражей.

В целях обеспечения названного права Свердловский областной суд в сокращенные сроки назначает и рассматривает судебные материалы об избрании и продлении меры пресечения.

25.03.2019г в Свердловский областной суд поступил судебный материал по апелляционной жалобе адвоката К. на постановление …. городского суда Свердловской области от 19.03.2019г рассмотрение которого было назначено на 26.03.2019г. на 10 час.30 мин.

При извещении 25.03.2019г адвоката К. защитник пояснил, что будет принимать участие в судебном заседании, поскольку с ним заключено соглашение на участие в суде апелляционной инстанции. 26.03.2019г. от адвоката поступило ходатайство об отложении, в котором сообщил, что не может участвовать в суде апелляционной инстанции 26.03.2019г, просил отложить в связи с занятостью.»

Суд полагает, что приведенные факты свидетельствуют о невыполнении адвокатом требований ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и положений Кодекса профессиональной этики адвоката в соответствии с которыми адвокат обязан добросовестно и своевременно исполнять профессиональные обязанностей , уважать и активно защищать права доверителя. Как считает суд: « неявка без уважительных причин адвоката повлекла отложение рассмотрения вопроса о мере пресечения в отношении обвиняемого судом апелляционной инстанции. Указанное обстоятельство расценивается судом, как злоупотребление своим правом»

По мнению президента АПСО в действиях адвоката имеется нарушение требований п.п. 4 п.1 ст.7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» п.1 ст.8; п.п.5 п.1 ст.9; п.3 ст.10; ст.12 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Будучи надлежащим образом уведомленным о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также дате, времени и месте заседания квалификационной комиссии, адвокат К. представил объяснения в которых указал, что о рассмотрении материалов надлежащим образом не извещался, с частным постановлением суда не согласен и обжаловал его. К объяснениям адвокат приобщил копию апелляционной жалобы на частное постановление суда, а также документы о его занятости 26.03.2019г.

На заседании квалификационной комиссии адвокат доводы письменных объяснений поддержал. Вместе с тем адвокат признал, что его действия находились в противоречии с разъяснениями Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам от 16.02.2018г.

Судья судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда М. на заседание квалификационной комиссии не явилась.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката К.

- обращение ( частное постановление) судьи судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда М. в отношении К.

- объяснения адвоката К.

- справку из ИК- 47 подтверждающую встречу адвоката К. с осужденным З. 26.03.2019г.

- копию протокола судебного заседания судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 26 и 28.03.2019г по делу Р.

- копию докладной ( служебной записки) помощника судьи И. судье Свердловского областного суда М. в которой указано, что в ходе телефонного разговора 25.03.2019г адвокат К. осуществляющий по соглашению защиту обвиняемого Р. сообщил, что в судебное заседание явиться не может в связи с тем, что будет занят, т.к. у него свидание в колонии с подзащитным.

Исследовав доводы участников дисциплинарного производства, материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом К. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и обращении суда

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

В соответствии с пп. 4 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката обращение суда (судьи), рассматривающего дело, представителем (защитником) по которому выступает адвокат в адрес адвокатской палаты является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

В соответствии с п.1 ст.23 КПЭА разбирательство в квалификационной комиссии осуществляется на основе принципов состязательности и равенства участников дисциплинарного производства.

Автором обращения в качестве доказательств предоставлено собственно частное постановление, докладная ( служебная записка) помощника судьи И., копия протокола судебного заседания судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 26 и 28.03.2019г по делу Р..

Адвокат К. в качестве доказательств представил справку о встрече с осужденным З. письменные объяснения и устные объяснения, копию ходатайства об отложении дела, копию кассационной жалобы.

В связи с изложенным квалификационная комиссия считает установленным, что адвокат К., зная о назначении судебного заседания областного суда, выполнял получение по другому делу, встречаясь в условиях колонии с осужденным дела, осознавая, что в судебный процесс в назначенное время не явится.

Адвокат К. оправдывая свои действия представил документы, подтверждающие его встречу с осужденным З. 26.03.2019г. и, кроме того, заявил, что о рассмотрении материалов в областном суде надлежащим образом извещен не был.

Квалификационная комиссия находит, что уважительность причин неявки в судебное заседание в создавшейся ситуации вовсе не освобождает адвоката от дисциплинарной ответственности. Тем более, что адвокат К. не представил суду каких-либо оправдательных документах о причинах своей неявки в процесс. ( это отражено в протоколе судебного заседания)

В соответствии с п.п. 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокат обязан соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции;

Объяснения адвоката свидетельствуют о непонимании им требований п.п. 5 п.1 ст.9 и п.3 ст.10 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Пп.5 п1. Ст.9 КПЭА «Адвокат не вправе: принимать поручения на оказание юридической помощи в количестве, заведомо большем, чем адвокат в состоянии выполнить;»

п.3 ст.10 КПЭА «Адвокат не должен принимать поручение, если его исполнение будет препятствовать исполнению другого, ранее принятого поручения.»

По смыслу вышеуказанных положений адвокат обязан был воздержаться от принятия поручений по другим делам ввиду назначения судебного процесса ( по рассмотрению его же жалобы !) в областном суде. Однако адвокат К. избрав в сложившейся ситуации приоритетом встречу с осуждённым, проигнорировал своевременную защиту доверителя заключившего с ним соглашение, а также проявил неуважение к суду. Такое поведение противоречит п.1 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката предписывающего «при осуществлении профессиональной деятельности честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять обязанности», а также ст.12 КПЭА обязывающей адвоката проявлять уважение к суду.

Помимо прочего, действия адвоката не соответствуют разъяснениям Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам от 16.02.2018г. «По вопросам приоритета участия адвоката в судебных заседаниях и приоритета профессиональной деятельности над иной деятельностью» где указано: « Имея в производстве несколько дел от доверителей, адвокат, не дожидаясь официального уведомления суда о назначении судебного заседания, обязан следить за их движением и по возможности согласовывать (заблаговременно) с судом даты судебных заседаний в целях исключения назначения их на одну дату…

По общему правилу при совпадении даты следственных действий с датой судебного заседания адвокат должен отдать приоритет участию в судебном заседании…» Эти правила адвокатом нарушены.

В соответствии со ст.37.1 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» Комиссия по этике и стандартам является коллегиальным органом Федеральной палаты адвокатов, разрабатывающим стандарты оказания квалифицированной юридической помощи и другие стандарты адвокатской деятельности, дающим обязательные для всех адвокатских палат и адвокатов разъяснения. Действия адвоката вопреки разъяснениям Комиссии является нарушением пп.4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»

Поскольку адвокат К. умышленно нарушил указанные выше положения законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и нормы профессиональной этики, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

Совет адвокатской палаты с заключением квалификационной комиссии согласился и, с учетом признания адвокатом проступка, назначил К. взыскание в виде замечания.

7. Оказание юридической помощи без заключения соглашения по всем условиям, предусмотренным законом, является нарушением прав доверителя. Не оговорив условий об оплате, адвокат лишил себя возможности опровергать утверждения доверителя по факту получения гонорара помимо кассы адвокатского образования.

Такое поведение адвоката является проступком, влекущим применение мер дисциплинарной ответственности

В постановлении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании представления вице-президента АПСО в отношении адвоката Щ. , осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатской конторе № г. Н. Тагила

В представлении по итогам проверки заявления доверителя К. указано следующее:

«В Совет АПСО поступило заявление доверителя К. в отношении адвоката Щ. Жалоба по форме не соответствует требованиям п.2 ст.20 Кодекса профессиональной этики адвоката, но информация, представленная К., даёт повод для инициирования дисциплинарного производства.

К. утверждает:

«Для защиты своих прав в рамках уголовного дела № я по предварительной телефонной договоренности обратилась в адвокатскую контору № к адвокату Щ., объяснила ему все обстоятельства, тут же на месте Щ. озвучил сумму гонорара – 100 000 рублей. На мой вопрос, что будет, если дело не дойдёт до суда, Щ. «согласился» взять 50 000 «сейчас» и 50 000 рублей «потом»…

Никакого договора об оказании юридических услуг, соглашений и т.п. я с Щ. не заключала. 45 000 рублей я отдала ему наличными – 1000-рублёвыми купюрами, при этом никаких квитанций и иных подтверждающих финансовых документов он мне не предоставил».

Из объяснений адвоката Щ. видно, что он оказывал юридическую помощь К. без заключения соглашения, предусмотренного ст.25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре».

Адвокат указывает: «Я, оценив объём работы, характер возникших правоотношений между участникам и сложность дела, назвал сумму гонорара за свою работу, который должен был составить 100 000 рублей. Указанную сумму я предложил внести К. в кассу адвокатской конторы . К. , согласившись с суммой, подлежащей уплате за мою работу, попросила отсрочку по её внесению, сославшись при этом на тяжёлое материальное положение. Я же, связанный обещанием своему знакомому помочь К., согласился подождать с оплатой и приступить к выполнению работы без предварительной её оплаты».

Вице-президент АПСО в своем представлении делает вывод: «Не заключив соглашения и не определив в соглашении вопросы объема оказываемой помощи, условий оплаты, в т.ч. и отсрочки оплаты, адвокат создал двусмысленную ситуацию, приведшую к конфликту.

Оказание юридической помощи без заключения соглашения по всем условиям, предусмотренным законом, является нарушением прав доверителя. Не оговорив условий об оплате, адвокат лишил себя возможности опровергать утверждения доверителя по факту внесения гонорара помимо кассы адвокатского образования.

Такое поведение адвоката является проступком, влекущим применение мер дисциплинарной ответственности.»

Соглашаясь с доводами представления вице-президента АПСО президентом АПСО возбуждено настоящее дисциплинарное производство по признакам нарушения адвокатом положений пп.1,4 п.1, ст.7; п.2,4,6 ст.25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и п.1,2 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Будучи надлежащим образом уведомленным о возбуждении дисциплинарного производства, а также времени и месте и заседания квалификационной адвокат на заседание не явился, попросив рассмотреть материалы в его отсутствие.

Вице-президент АПСО и доверитель К. на заседание квалификационной комиссии не явились.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- постановление президента АПСО от 22.04.2019 г. о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Щ.

-представление вице- президента АПСО от 15.04.2019 г. о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Щ.

- объяснения адвоката Щ. в которых адвокат признал, что действительно в кассу адвокатского образования гонорар не внес, поскольку такового не было, соглашение в письменном виде не оформил, но с 19.10.2017г по 28.02.2018г. оказывал юридическую помощь К. представляя её интересы, как потерпевшей по делу на следственных действиях. Ввиду отсутствия оплаты, а также узнав об участии в деле другого адвоката, к которому обратилась К., от дальнейшего сотрудничества с К. отказался.

- жалобу доверителя К. , в которой та утверждает, что никакого договора об оказании юридических услуг, соглашений и т.п. она с Щ. не заключала. 45 000 рублей отдала ему наличными – 1000-рублёвыми купюрами, при этом никаких квитанций и иных подтверждающих финансовых документов адвокат не предоставил .

- копию ордера адвоката Щ. от 19.10.2017г. по представлению интересов К. в уголовном деле, в качестве основания выдачи ордера указано- соглашение.

Заслушав доводы участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом Щ. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в представлении вице- президента АПСО и распоряжении президента АПСО.

Квалификационная комиссия руководствуется следующим.

Автором представления указано, что адвокат Щ. приняв поручение на представление интересов К. не заключил соглашения об оказании юридической помощи и проявил профессиональную недобросовестность. Доводы представления подтверждены жалобами К. и копией ордера адвоката.

Адвокатом Щ. представлены письменные объяснения, в которых он указал, что что оказывал необходимую юридическую помощь К. , но соглашения не заключал ввиду неуплаты К. гонорара. Этой же причиной адвокат объясняет отсутствие адвокатского досье и считает, что дисциплинарный проступок им не совершен.

Квалификационная комиссия с позицией адвоката согласиться не может и исходит из следующего .

В соответствии с ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (подп.1 п.1 ст.7) адвокат обязан «честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами» На это же ориентирует п.1 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Данное положение предполагает выполнение адвокатом своих обязанностей по защите интересов обратившихся к нему за правовой помощью лиц, прежде всего, с позиции добросовестного юриста. При этом адвокат должен соблюдать гарантированные законом права своего доверителя, это подчеркнуто п.2 ст. 8 КПЭА в котором указано на необходимость «уважать права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи, доверителей, коллег и других лиц, придерживаться манеры поведения , соответствующих деловому общению»;

Деловое общение предполагает оформление взаимоотношений с доверителем в виде особого документа - соглашения об оказании юридической помощи.

В ст.25 вышеуказанного Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» раскрывается суть и понятие Соглашения об оказании юридической помощи, в частности, в

п.2. указано, что соглашение представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

п. 4. Существенными условиями соглашения являются:

2) предмет поручения;

3) условия выплаты доверителем вознаграждения за оказываемую юридическую помощь;

4) порядок и размер компенсации расходов адвоката (адвокатов), связанных с исполнением поручения;

5) размер и характер ответственности адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения.

п.6 Вознаграждение, выплачиваемое адвокату доверителем, и (или) компенсация адвокату расходов, связанных с исполнением поручения, подлежат обязательному внесению в кассу соответствующего адвокатского образования либо перечислению на расчетный счет адвокатского образования в порядке и сроки, которые предусмотрены соглашением».

Правильное оформление соглашения предотвращает возникновение впоследствии споров о соответствии оказанной юридической помощи тем запросам, с которыми доверитель обратился к адвокату. Адвокату следует согласовывать с доверителем действия по исполнению поручения, а также их стоимость, сроки и порядок внесения гонорара. Это необходимо сделать для того, чтобы доверитель понимал, какие юридически значимые и иные действия в его интересах будет осуществлять адвокат, и какое вознаграждение ему за это полагается.

Квалификационная комиссия считает установленным, что адвокат Щ. приступив к выполнению поручения не заключил соглашение на оказание юридической помощи в простой письменной форме, из которого был бы понятен объём и характер юридической помощи, нарушил при этом права доверителя на информированность о характере и объёме поручения

Это породило недопонимание со стороны доверителя и создало конфликтную ситуацию. Поэтому можно говорить о нарушении адвокатом положений п.2, 4, 6 ст.25 ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и как, указано выше, п.1, 2 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Вместе с тем квалификационная комиссия отмечает, что просьба доверителя К. относительно возврата уплаченных ею адвокату Щ. денег, находится вне рамок компетенции квалификационной комиссии и может быть разрешена исключительно в судебном порядке.

Поскольку адвокат Щ. нарушил вышеуказанные требования норм адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

С заключением квалификационной комиссии Совет АПСО полностью согласился, мерой дисциплинарной ответственности определил адвокату Щ. – предупреждение.

8. Обязанность адвоката сообщать в Совет адвокатской палаты об избрании формы адвокатского образования предусмотрена п.6 ст.15 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». Последствия невыполнения этой обязанности указаны в п.п.5 п.2 ст.17 этого же Федерального закона и являются основанием для прекращения статуса адвоката.

Из представления вице-президента АПСО следует, что 15.01.2019г. адвокат Ю. за нарушение финансовой дисциплины была отчислена из адвокатского образования «…»

С этого времени адвокат Ю. не сообщила об избрании формы адвокатского образования, несмотря на напоминания, которые были ей направлены из АПСО 15.02.2019г .( исх.№66), 15.03.2019г .( исх.№121), 15.04.2019г . ( исх.№171).

Обязанность сообщать об избрании формы адвокатского образования предусмотрена п.6 ст.15 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». Последствия невыполнения этой обязанности указаны в п.п.5 п.2 ст.17 этого же Федерального закона.

Как указывает вице-президент, несоблюдение законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре является дисциплинарным проступком, влекущим дисциплинарную ответственность в соответствии с п.1 ст.18 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Соглашаясь с доводами вице-президента АПСО президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство.

Будучи надлежащим образом уведомленной о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также дате, времени и месте заседания квалификационной комиссии адвокат объяснений не представила, и на заседание комиссии не явилась.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Ю.

- представление вице-президента АПСО от 03.06.2019 г. в отношении адвоката Ю.

- служебную записку старшего консультанта по кадрам АПСО от 03.06.2019г. в которой указано, что после отчисления из адвокатского образования «…» адвокат Юс. никакую форму адвокатского образования не выбрала и в Совет АПСО с соответствующим уведомлением не обратилась.

- копию выписки из протокола №2 от 15.01.2019г заседания Совета коллегии «….» в котором указано, что адвокат Ю. связь с коллегией утратила, обязательные взносы не выплачивает, в связи с чем принято решение об отчислении адвоката из членов коллегии.

- копии напоминаний, отправленных адвокату Ю. из АПСО, о необходимости направить в Совет АПСО уведомление об избрании формы адвокатского образования от 15.02.2019г. ( исх.№66), 15.03.2019г..( исх.№121), 15.04.2019г .. ( исх.№171).

Поскольку адвокатом Ю. каких-либо доказательств, опровергающих доводы представления вице-президента АПСО не предоставлено, то исследовав материалы дисциплинарного производства, обсудив доводы вице-президента АПСО и проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом Ю. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в представлении вице-президента АПСО.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Обязанность адвоката сообщать Совет палаты об избрании формы адвокатского образования предусмотрена п.6 ст.15 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации».

В п.2 ст. 20 этого же закона отмечено, что наряду с правом самостоятельно избирать форму адвокатского образования, адвокат обязан уведомить совет палаты о выбранной форме образования и месте осуществления адвокатской деятельности.

Пп.5 п.2 ст.17 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» предусмотрено право Совета адвокатской палаты, на основании заключения квалификационной комиссии на прекращение статуса адвоката при отсутствии в адвокатской палате в течении четырех месяцев сведений об избрании адвокатом формы адвокатского образования.

Поскольку адвокат Ю. нарушила вышеуказанные требования соблюдать нормы законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в её действиях состав дисциплинарного проступка.

Совет АПСО согласившись с заключением квалификационной комиссии статус адвоката Ю. прекратил.

В соответствии с п.7 ст.18 КПЭА Совет установил Ю. трёхлетний срок для допуска к квалификационному экзамену на приобретение статуса адвоката, по истечению которого Ю. может быть допущена к сдаче квалификационного экзамена.

9. По смыслу ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» соглашение об оказании юридической помощи предполагает личное выполнение его адвокатом, с которым данный договор был заключен.

Право адвоката на вознаграждение и компенсацию расходов, связанных с исполнением поручения, не может быть переуступлено третьим лицам без специального согласия на то доверителя

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании представления органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры поступившего в АПСО 19.06.2019г. в отношении адвоката Г, осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании …коллегия адвокатов Свердловской области.

В представлении указано:

« В Главное управление Министерства Юстиции Российской Федерации по Свердловской области (далее- Главное управление) поступила жалоба М. на действия адвоката Г.

18.09.2018 между Б. и адвокатом Н. было заключено соглашение об оказании юридической помощи по уголовному делу. Стоимость услуг составила 100 000 руб.

Согласно расписке, прилагаемой к жалобе, 18.09.2018 адвокат Н. получил денежные средства в размере 30 000 руб., 10.10.2018 адвокат Г. получил 70 000 руб. в счет оказания услуг для передачи адвокату Н.

Согласно жалобе М. и копии приговора суда защиту Б. вопреки заключенному соглашению с адвокатом Н. осуществлял адвокат Г. Соглашения с адвокатом Г. гр.Б. не заключал. Выступая в роли адвоката в ходе судебного разбирательства, адвокат Г. должных мер к защите Б. не предпринял, опоздал с подачей апелляционной жалобы.

Таким образом, адвокат Г., осуществляя защиту Б. без заключения с ним соглашения, нарушил положения статьи 25 ФЗ от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», в соответствии с которыми адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, т.е. гражданско-правового договора, заключаемого в простой письменной форме.

В соответствии с пунктом 1 статьи 18 Кодекса нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных Кодексом.

Пункт 7 статьи 17 Закона предусматривает, что представление о возбуждении дисциплинарного производства, внесенное в адвокатскую палату субъекта Российской Федерации территориальным органом юстиции, рассматривается квалификационной комиссией и советом адвокатской палаты субъекта Российской Федерации в порядке, предусмотренном Кодексом.»

Соглашаясь с доводами представления, президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство, поскольку действия адвоката нарушают требования ст.25 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»

Адвокатом Г. даны письменные объяснения в которых он не отрицает, что защиту Б. осуществлял, не имея соглашения непосредственно с подзащитным. В объяснениях адвокат указывает, что 18.09.2018 между Б. и адвокатом Н. было заключено соглашение об оказании юридической помощи по уголовному делу по обвинению Б. по ч.1 ст.166 УК РФ. Сумма гонорара была определена в 100 000 руб. В качестве аванса адвокат Н. получил от доверителя денежные средства в размере 30 000 руб. Однако ввиду ухудшения здоровья адвокат Н. с согласия Б. поручил осуществлять защиту ему, для чего 28.09.2018г. от своего имени заключил соглашение и внес гонорар в размере 10 000 руб. по квитанции № в кассу коллегии адвокатов.

В рамках данного соглашения он участвовал во всех действиях при производстве дознания, а затем осуществлял защиту в суде, составил апелляционную жалобу.

Будучи надлежащим образом уведомленным о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также времени и месте и заседания квалификационной комиссии адвокат новых письменных объяснений не дал, явившись на заседание квалификационной комиссии письменные объяснения подтвердил. Адвокат Г. заявил, что Б. против осуществления защиты им не возражал, однако от заключения с ним соглашения отказался, сославшись на то, что у него есть соглашение с адвокатом Н. Также адвокат пояснил, что он лично Б. обещаний того, что не будет реального лишения свободы не давал. Апелляционную жалобу он подал в срок, что подтверждается копией жалобы и описи почтового отправления с печатями Почты России. Данные документы, а также объяснения адвоката Н. приобщены квалификационной комиссией к материалам дела. Вместе с тем копий соглашения между ним и адвокатом Н., а также квитанции об уплате последним гонорара адвокат Г. квалификационной комиссии предъявить не смог.

И.о. начальника Главного управления Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области Т. на заседание квалификационной комиссии не явилась.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Г.

- представление органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры ( в лице и.о начальника Главного управления Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области Т. ) в отношении адвоката Г.

- жалобу М. в адрес начальника Главного управления Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области в отношении адвоката Г.

- объяснения адвоката Г. в адвокатское образование и АПСО.

- копию соглашения об оказании юридической помощи между адвокатом Н. и Б. от 18.09.2018г. в котором указано, что « Клиент поручает, а Адвокат принимает на себя обязательство оказать юридическую помощь по уголовному делу возбужденному по ч.1 ст.166 УК РФ в отношении Б., а также представлению Клиента в правоохранительных органах…»

- копию приговора …. городского суда от 22.02.2019г. в отношении Б., где указано, что защита подсудимого осуществлялась адвокатом Г.

- объяснения адвоката Н. в которых тот подтверждает, что из-за болезни не мог осуществлять защиту Б. для чего заключил соглашение с адвокатом Г.

- копию расписки от 10.10.2018г. в которой указано, что адвокат Г. получил 70 000 руб. в счет оказания услуг для передачи адвокату Н.

- копию апелляционную жалобы Г.

- копию описи почтового отправления с печатями Почты России.

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия учитывает следующее.

Жалоба в отношении адвоката Г. в Главное Управление МЮ РФ по Свердловской области поступила от гр. М., которая по своему статусу не относится к числу лиц, чьи обращения являются допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства. Однако доводы, изложенные в жалобе, послужили основанием для принесения данным органом представления в адрес адвокатской палаты.

Автором представления в качестве доказательств предоставлена жалоба М., копия приговора в отношении Б., копия соглашения между адвокатом Н. и Б..

Адвокат Г. в качестве доказательств представил письменные и устные объяснения, объяснения адвоката Н., копию апелляционной жалобы с подтверждением её своевременной отправки.

Заслушав явившихся на заседание участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта нарушения адвокатом Г. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и представлении Главного Управления МЮ РФ по Свердловской области.

Квалификационная комиссия находит установленным следующие обстоятельства.

Гр. Б. заключил 18.09.2018г. с адвокатом Н. соглашение на свою защиту в рамках возбужденного против него уголовного дела. Однако уже с 28.09.2018г. на весь период дознания и судебного рассмотрения дела в первой инстанции вопреки заключенному соглашению с адвокатом Н. защиту осуществлял адвокат Г.. В условиях соглашения передача дела другому адвокату не предусматривалась, в письменном виде такое согласие не зафиксировано. Соглашения с адвокатом Г. гр. Б. не заключал.

Более того, по утверждению адвоката Г. адвокат Н. заключил с ним соглашение на защиту Б. поскольку сам Б. соглашения с адвокатом Г. заключать не захотел.

В соответствии с п.1 ст.25 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем.

Соглашение представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу. ( п.2 вышеназванной статьи)

В п. 5. Этой же статьи указано: Право адвоката на вознаграждение и компенсацию расходов, связанных с исполнением поручения, не может быть переуступлено третьим лицам без специального согласия на то доверителя.

Участие в уголовном судопроизводстве в качестве защитника в соответствии с нормами уголовно-процессуального кодекса возможно либо по соглашению ( ч.1 ст.50 УПК РФ Защитник приглашается подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого.) либо по назначению ( ч.2 ст.50 По просьбе подозреваемого, обвиняемого участие защитника обеспечивается дознавателем, следователем или судом.)

По утверждению Г. он осуществлял защиту Б. по соглашению с адвокатом Н.

Как оправдывающие данные объяснения квалификационной комиссией не принимаются.

По смыслу ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» соглашение об оказании юридической помощи предполагает личное выполнение его адвокатом, с которым данный договор был заключен.

Участие в защите нескольких адвокатов возможно, если с каждым из них заключено отдельное соглашение, либо, если в одном соглашении предусмотрено участие нескольких адвокатов - исполнителей поручения. Теоретически адвокат – защитник обвиняемого (подозреваемого) может заключить договор на оказание юридической помощи этому же обвиняемому (подозреваемому) с другим адвокатом. Однако заключение такого договора возможно, если в первоначальном соглашении содержится условие о согласии доверителя на привлечение к участию в защите другого адвоката и поименован адвокат, который может быть привлечен, либо, когда обвиняемый (подозреваемый) дал предварительное письменное согласие своему защитнику на заключение им соглашения с другим адвокатом. В любом случае перепоручить осуществление защиты другому адвокату без надлежащего письменного оформления, ясно выражающей волю доверителя нельзя.

В данной ситуации ничего подобного не было.

Во-первых, как указано выше Б. заключил соглашение именно с адвокатом Н., которому и уплатил гонорар в полном объёме. При этом возможность передачи защиты другому адвокату ( а именно Г.) и выплаты Г. вознаграждения в Соглашении не оговаривалась.

Во-вторых сам адвокат Г. утверждает, что Б. отказался заключать с ним договор, мотивируя это наличием соглашения с адвокатом Н.

В- третьих, Б. не поручал Н. заключать соглашение с адвокатом Г. на свою защиту и не давал согласия на переуступку вознаграждения.

К тому же данного соглашения в виде письменного документа адвокат Г. в квалификационную комиссию не предоставил, как и не выполнил в целом обязанности, предусмотренной п.1 ст.21 КПЭА о необходимости представления в комиссию адвокатского производства.

С учетом изложенного квалификационная комиссия находит установленным в действиях (бездействии) адвоката Г. нарушения норм, предусмотренных п.1,2,4,5 ст. 25 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации и усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

Соглашаясь с выводами квалификационной комиссии, Совет АПСО с учетом отсутствия вредных последствий от проступка адвоката, претензий от доверителя, признания и осознания проступка адвокатом Г., отсутствием действующих взысканий, решил прекратить дисциплинарное производство за малозначительностью, указав адвокату Г. на совершённый им проступок.

10. Порядок осуществления защиты по назначению в уголовном судопроизводстве регламентирован решениями руководящих органов адвокатского самоуправления. Несоблюдение адвокатом требований, изложенных в документах Совета ФПА РФ и АПСО есть нарушение пп.4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» где указано на обязанность адвоката « исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции

Из Распоряжения президента АПСО следует, что в Адвокатскую палату Свердловской области поступило сообщение (жалоба) адвоката С. заведующего-координатора по району г. Екатеринбурга в отношении адвоката О. осуществляющего адвокатскую деятельность в адвокатском образовании коллегия адвокатов.

Вице-президентом АПСО произведена проверка доводов сообщения, по результатам которой внесено представление о возбуждении дисциплинарного производства.

В обращении заведующий- координатор указал:

«10 апреля 2019г., согласно графика дежурств, дежурили адвокаты А. , Б.Е. и Б.В.

Адвокат О., зная, что в этот день не дежурит, получив по телефону просьбу следователя отдела РПТО ОП № СУ УМВД РФ по г. Екатеринбургу поучаствовать в следственных действиях при допросе подозреваемого Б. принял участие в следственных действиях в период времени с 16.40 до 18.10, при этом заведующего-координатора в известность не поставил.

Адвокатом допущено нарушение Положения АПСО о порядке оказания такой помощи.

В соответствии с п.8.1 Положения адвокат не вправе принимать участие в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению без поручения заведующего-координатора.

В соответствии с п.8.2 Положения адвокат также обязан предоставлять заведующему-координатору ежемесячно копии реестра выполненных заявок по назначению

Адвокатом О. в нарушение этого требования не было представлено ни одной копии реестра.

В соответствии с п.8.3 «Нарушение адвокатом настоящего Положения является основанием для исключения адвоката из графика либо невключения адвоката в график выполнения поручений в порядке ст.ст.50,51 УПК РФ заведующим-координатором на срок до 1 года и/или привлечения к дисциплинарной ответственности

Распоряжением заведующего-координатора адвокат О. исключен из графика дежурств сроком на три месяца.

В подтверждение информации заведующим - координатором представлен график дежурств адвокатов, выписка из журнала заявок, копии материалов уголовного дела.

В ходе проверки адвокат О. представил объяснение, в котором признал факты выполнения заявки вне графика дежурств.

В представлении вице-президент АПСО указывает: «Считаю информацию заведующего-координатора обоснованной, а действия адвоката О. содержащими проступок, влекущий применение мер дисциплинарного воздействия. «

По мнению президента АПСО адвокат О. нарушил требования подп.4 п.1 ст.7; п. 9 ст. 29 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» пп.9 п.1 ст.9 и п.6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Будучи надлежащим образом уведомленными о возбуждении дисциплинарного производства, дате, времени и месте заседания квалификационной комиссии адвокат О и вице-президент АПСО на заседание не явились .

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО от 08.07.2019г. о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката О.

- представление вице- президента АПСО от 28.06.2019г. о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката О.

- служебную записку адвоката С. заведующего-координатора по … району г. Екатеринбурга в отношении адвоката О. , в которой указано, что адвокат О. в порядке ст.51 УПК РФ вне графика дежурств 10.04.2019г. выполнил заявку дознавателя и систематически не сдает заведующему копии реестров.

- объяснения адвоката О. в которых указано, что он выполнил заявку вне графика дежурств, заведующего-координатора об этом не известил.

- копии листов в журнале заявок

- копию графика дежурств , в из которых видно, что адвокат О. дежурным адвокатом 10.04.2019г. не был.

Исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом О. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в постановлении президента АПСО, представлении вице-президента АПСО и жалобе ( служебной записке) заведующего-координатора.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Осуществляя адвокатскую деятельность и являясь членом адвокатской палаты, адвокат приобретает не только определенные права, но и принимает на себя ряд обязанностей. Выполнение решений Совета Адвокатской палаты являются обязанностью адвоката, предусмотренной пп.4 п.1 ст.7 ФЗ и п.9 ст.29 «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». Эта же обязанность предусмотрена и п.6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката.

В соответствии с п.п. 5 п.3 ст.31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» именно Совет адвокатской палаты «определяет порядок оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда; доводит этот порядок до сведения указанных органов, адвокатов и контролирует его исполнения адвокатами.»

Реализуя свои полномочия, Совет Адвокатской палаты Свердловской области решением от 14 июля 2005 года утвердил Положение «О порядке оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда» которое было опубликовано, как и последующие изменения, в Бюллетенях адвокатской палаты Свердловской области и направлено по всем адвокатским образованиям. Каждый адвокат, практикующий на территории Свердловской области при выполнении заявок по назначению обязан руководствоваться именно данным Положением, независимо от формы адвокатского образования, в котором адвокат осуществляет профессиональную деятельность. Нарушение требований Положения влечет дисциплинарную ответственность адвоката.

Согласно п.8.1 этого Положения адвокат не вправе принимать участие в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению без поручения заведующего-координатора.

Вступая в дело в качестве защитника в порядке ст.ст.50,51 УПК РФ минуя график дежурств адвокат О. игнорировал требования, как Положения, так и законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики.

Доводы вице-президента подтверждены сообщением заведующего-координатора, его пояснениями на заседании квалификационной комиссии, и представленными документами: графиком дежурств, копиями журнала заявок, копиями материалов уголовного дела.

Адвокат О. представил объяснения, в которых не отрицая факта принятия и выполнение заявки непосредственно от дознавателя, вне графика дежурств утверждал, что вынужден был поступить подобным образом, поскольку дежурные адвокаты отсутствовали, а с заведующим координатором связи не было. Причин, по которым он не предоставлял заведующему-координатору копии реестров адвокат не указал.

Процедура вступления адвоката в дело в качестве защитника по назначению установлена вышеуказанным решением Совета АПСО и исключает возможность вступления в дело, минуя график, распоряжения заведующего, и принимая заявки непосредственно от дознавателя, следователя и суда.

Своими действиями, выразившимися в получении заявки от дознавателя и исполнении её, минуя график дежурств и распоряжения заведующего, адвокат О. нарушил требования п.2,6, 8.1 Положения «О порядке оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда» (с последующими изменениями). В соответствии с п.8.2 Положения адвокат также обязан предоставлять заведующему-координатору ежемесячно копии реестра выполненных заявок по назначению.

Как указано в пп.9 п.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе «оказывать юридическую помощь по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда в нарушение порядка ее оказания, установленного решением Совета».

Выполнение решений Совета палаты – обязанность адвоката, установленная п.6 ст.15 КПЭА и подп.4 п.1 ст.7; п.9 ст.29 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ».

Невыполнение решений Совета – есть проступок, влекущий применение мер дисциплинарного воздействия.

Поскольку адвокат О. умышленно нарушил вышеуказанные требования соблюдать решения органов адвокатской палаты, норм адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

Соглашаясь с заключением квалификационной комиссии об умышленном нарушения адвокатом О. п.п. 4. п.1 ст.7, п.9 ст.29 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации пп.9 п.1 ст.9; п. 6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката, Совет АПСО объявил адвокату О. предупреждение.

11. Обращение судьи, связанное с рассмотрением дела, в котором защитником подсудимого являлся адвокат, даже после прекращения адвокатом участия в процессе, является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Некорректное составление соглашения об оказании юридической помощи, позволяющее адвокату в одностороннем порядке расторгнуть договор и отказаться от осуществления защиты подсудимого признано проступком, влекущим применение мер дисциплинарной ответственности.

В распоряжении президента АПСО указано, что поводом для дисциплинарного производства послужило обращение суда в форме информационного письма

11.07.2019г. в адрес адвокатской палаты Свердловской области поступило информационное письмо судьи … городского суда Республики Башкортостан С. от 03.07.2019г. в отношении адвоката П. . осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании специализированная коллегия адвокатов «….»

По сообщению суда адвокат П., защищавший обвиняемого Н. по соглашению с 27.03.2018г , извещенный о дате и времени очередного судебного заседания, 19.07.2018 направил суду уведомление о расторжении в одностороннем порядке соглашения о защите.

Соглашение было расторгнуто в связи с наличием у подзащитного материальных затруднений.

Суд полагает, что адвокатом П. грубо нарушены требования ч.2 ст.13 КПЭА, из которой следует, что адвокат, принявший поручение на осуществление защиты по уголовному делу, не вправе отказаться от защиты и должен выполнять обязанности защитника, включая, при необходимости, подготовку и подачу апелляционной жалобы на приговор суда.

В своих объяснениях адвокат П. указывает, что 27.03.2018г. Н., обвиняемый в совершении нескольких преступлений, предусмотренных ст.ст. 228.1 и 174.1 УК РФ заключил с ним соглашение на защиту в …. городском суде Республики Башкортостан.

Соглашение ( п.3.1) предусматривало ежемесячную оплату гонорара в размере 70 000 руб. в срок не позднее последнего числа соответствующего месяца.. Пунктом 4.3.1. Соглашения было предусмотрено, что: « Адвокат вправе считать договор расторгнутым без уведомления Доверителя в случае неоплаты услуг Доверителем в сроки, определенные договором ».

По договоренности с Н. оплата производилась его матерью Г.. Первый платеж был произведен наличными, а в последующем Г. с ведома и согласия Доверителя оплату гонорара и возмещение расходов, связанных с выполнением обязательств по Соглашению ( транспортные расходы и расходы по проживанию в г. …) осуществляла путем перевода денежных средств на его банковскую карту….

Далее в объяснении указано: « Очередное судебное заседание после длительного перерыва ( предыдущее проходило 06.06.2018г) было назначено на 02.07.2018г. Уведомлений об отказе от моей защиты мне не поступало. … Судебные заседания проходили ежедневно каждый будний день недели по 09.07.2018г. включительно…07.07.2018г. я был на очередном свидании с подзащитным с целью решения текущих процессуальных вопросов уголовного дела и согласовании позиции по делу…. Спустя несколько дней в ходе телефонного разговора Г. на вопрос о моей дальнейшей работе по Соглашению и оплате уже проведенной работы в течение июля 2018г. я получил ответ о том, что мой труд в течение июля 2018г., в том числе участие в судебных заседаниях и работа с Доверителем к этому моменту уже проведенная в июле 2018г., оплачена не будет. Не будет оплачиваться моя работа по Соглашению и впредь.

Непосредственно после этого, будучи достоверно осведомленным об осведомленности моего доверителя о неоплате моего труда, мной было принято решение о расторжении Соглашения об оказании юридической помощи Н. в одностороннем порядке на основании п.4.3.1. Соглашения….»

Полагая доводы обращения суда обоснованными, президент АПСО возбудил в отношении адвоката П. настоящее дисциплинарное производство по признакам нарушения адвокатом положений пп.6 п.4 ст.6; п.п. 1,4 п.1 ст.7, п.2,4 ст.25 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», п.1,2 ст.8; ст.12; п.2 ст.13 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Будучи надлежащим образом уведомлённым о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также времени и месте и заседания квалификационной комиссии адвокат П. новых объяснений не представил , но направил для приобщения к материалами дисциплинарного производства копию соглашения, квитанций, уведомлений.

На заседании квалификационной комиссии адвокат П. доводы письменных объяснений подтвердил, указав, что причиной его неявки в суд явилось расторжение им в одностороннем порядке соглашения. При этом адвокат заявил, что поскольку Доверитель условия договора не выполнил, то в соответствии с нормами гражданского кодекса расторжение соглашения правомерно.

Судья ….. городского суда Республики Башкортостан С. на заседание квалификационной комиссии не явилась.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО от 29.08.2019 г. о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката П.

-обращение ( информационное письмо ) судьи ….. городского суда Республики Башкортостан С. в котором сообщается, что адвокат П. являясь по соглашению защитником подсудимого Н. 27.08.2018г. не явился в судебное заседание, отказался выполнять профессиональные обязанности защитника направив 19.07.2018г в суд уведомление о расторжении в одностороннем порядке соглашения с подсудимым.

- копию уведомления адвоката П. в адрес …. городского суда Республики Башкортостан в котором адвокат указывает: « 27.03.2018г.в 21:00 между подсудимым Н. и адвокатом П. заключено соглашение об оказании юридической помощи на основании которого адвокат П. вступил в уголовное дело для защиты подсудимого Н

Адвокат П. считает указанное соглашение об оказании юридической помощи расторгнутым 18.07.2018г. по основаниям, предусмотренным указанным соглашением.

В связи с изложенным прошу иметь ввиду, что адвокат П. более не является защитником подсудимого Н. в настоящем уголовном деле ».

- объяснения адвоката П. в которых он утверждает, что ему отказались вносить обусловленный договором гонорар, в связи с чем он посчитал соглашение расторгнутым.

- копию Соглашения об оказании юридической помощи №.. от 27.03.2018г. в котором имеются следующие положения:

п.4..1. «Настоящий договор вступает в силу с момента его подписания, и действует один год.

п.4.3. «Адвокат» вправе считать договор расторгнутым без уведомления Доверителя в случае:

п. 4.3.1 Неоплата услуг Доверителем в сроки, определенные договором…

- выписку из протокола судебного заседания … городского суда Республики Башкортостан по делу Н. и других, в котором отражено, что адвокат в судебный процесс не явился и где установлено, что неявка адвоката П. вызвана расторжением соглашения и отказом от защиты. Уведомление адвоката было оглашено в судебном заседании, при этом подсудимый Н. заявлял о нарушении его прав на защиту, осуществлять защиту самостоятельно не пожелал.

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия принимает во внимание следующее.

Доводы адвоката П., что обращение судьи С. не является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства поскольку описываемая в обращении ситуация имела место около года назад, и что адвокат в данном деле уже не выступает в роли защитника, по мнению квалификационной комиссии, ошибочно.

Факты, изложенные в обращении, касаются процессуальных вопросов возникших при рассмотрении данного конкретного дела и связанных с участием в нем адвоката П., а также оценке соответствия поведения и действий (бездействия) адвоката положениям законодательства об адвокатской деятельности, адвокатуре и нормам профессиональной этики адвоката.

Поэтому квалификационная комиссия считает обращение судьи С. (продолжающей до настоящего времени рассмотрение этого дела) допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства в отношении адвоката П.

Автором обращения в качестве доказательств предоставлено уведомление адвоката П. в адрес … городского суда Республики Башкортостан, выписку из протокола судебного заседания, в котором отражено, что адвокат в судебный процесс не явился и было установлено, что неявка адвоката П… вызвана расторжением соглашения и отказом от защиты, при этом подсудимый Н. заявлял о нарушении его прав на защиту, осуществлять защиту самостоятельно не пожелал.

Адвокат П. в качестве доказательств представил письменные и устные объяснения, копию соглашения, копии приходных ордеров.

Заслушав доводы участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом П. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в представлении обращении суда и распоряжении президента АПСО

Квалификационная комиссия находит установленными следующие обстоятельства.

Адвокат П. по соглашению с 27 марта 2018г в качестве защитника оказывал юридическую помощь Н. по уголовному делу находящемуся в производстве …. городского суда Республики Башкортостан Однако, по утверждению адвоката, доверитель, согласившись на выплату адвокату П. вознаграждения в размере 70 000 руб. ежемесячно , свои финансовые обязательства в июле 2018г. не выполнил. Оплачивать дальнейшее участие адвоката П. сам Н. и его родственники финансовой возможности не имели в связи с чем адвокат посчитал возможным расторгнуть соглашение в одностороннем порядке, ссылаясь на условия составленного им договора( 4.3.1 Соглашения)

Анализируя имеющиеся доказательства квалификационная комиссия считает установленным, что адвокат П. приняв на себя защиту Н. в уголовном судопроизводстве не проявил квалифицированности и добросовестности при заключении соглашения, оформив его формально и не в соответствии с требованиями Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации".

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Осуществляя профессиональную деятельность адвокат, как квалифицированный юрист обязан оформить взаимоотношения с клиентом ( доверителем) в точном соответствии с законом. Это выражается в заключении особого вида договора, именуемого «Соглашение об оказании юридической помощи»

Как указано в 1 и 2 ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

Заключение соглашения в письменной форме позволяют определить взаимные права и обязанности адвоката и доверителя в связи с выполнением конкретного поручения. Причем обязанность юридически правильно оформить соглашение по смыслу Закона возложена именно на адвоката, как профессионального юриста.

Вместе с тем, как видно из представленных документов, адвокат П. данными требованиями Закона пренебрег. Адвокат не учел, что заключаемое им Соглашение предполагает защиту по уголовному делу. Включив в Соглашение право одностороннего его расторжения адвокатом в случае неоплаты Доверителем в установленный договором срок, адвокат тем самым определил для себя возможность отказаться от защиты, при наступлении данных условий.

Квалификационная комиссия считает, что адвокат проявил либо незнание, либо непонимание Закона, в частности п.2 ст. 25 ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» где указано, что вопросы расторжения соглашения об оказании юридической помощи регулируются Гражданским кодексом Российской Федерации с изъятиями, предусмотренными настоящим Федеральным законом.

Одно из этих изъятий содержит, в частности, пп.6 п.4 ст.6 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», где указано, что адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты.

Противоречие п. 4.3.1 Соглашения, заключенного 27.03.2018г. между адвокатом П. и гр.Н. с Федеральным Законом очевидно.

Причем адвокат должен был знать, что в своей деятельности адвоката-защитника обязан соблюдать также требования Кодекса профессиональной этики адвоката (п. 2 ст. 13 ) в соответствии с которым: «Адвокат, принявший в порядке назначения или по соглашению поручение на осуществление защиты по уголовному делу, не вправе отказаться от защиты, кроме случаев, указанных в законе, и должен выполнять обязанности защитника, включая, при необходимости, подготовку и подачу апелляционной жалобы на приговор суда», и ч.7 ст.49 УПК РФ ( Адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты подозреваемого, обвиняемого ). Игнорирование данных положений недопустимо.

Ссылки адвоката П. на положения Гражданского кодекса касающиеся расторжения договора в данной ситуации несостоятельны.

Более того, с точки зрения именно норм гражданского права, включение в текст Соглашения положения, противоречащего Федеральному Закону в соответствии со ст.10 ГК РФ может быть расценено как заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом) и как указано в ст. 168 ГК РФ может повлечь недействительность сделки. Действия адвоката, заключившего такое Соглашение, добросовестными и квалифицированными назвать нельзя.

Расторжение соглашения и отказ от защиты адвоката в сложившейся ситуации был недопустим, а поведение адвоката, кроме того, противоречило также положениям статьи 12 КПЭА которая обязывает участвующего в судопроизводстве адвоката соблюдать нормы соответствующего законодательства ( В данном случае ч.7 ст. 49 УПК РФ)

Доводы адвоката П. в которых он указывает, что в июле 2018г. выполнял обязанности защитника без какой-либо оплаты не освобождают адвоката от ответственности за отказ от защиты .

Квалификационная комиссия считает дисциплинарным нарушением адвоката П. неправильное заключение соглашения с доверителем на оказание юридической помощи и отказ от защиты.

Кроме того, квалификационная комиссия отмечает, что адвокат П. неверно понимает специфику взаимоотношений адвокат - клиент при выполнении обязанностей защитника в уголовном судопроизводстве.

Приняв на себя поручение по защите, независимо от оснований вступления в дело: по соглашению или назначению, адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты. Квалификационная комиссия не принимает, как оправдывающие, объяснения адвоката П. о том, что он счел соглашение расторгнутым ввиду неуплаты доверителем обусловленного договором гонорара.

Квалификационная комиссия находит установленным в действиях (бездействии) адвоката П. нарушения норм:

пп. 6 п. 4 ст. 6 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п.2 ст. 13 КПЭА - запрещающих адвокату отказываться от принятой на себя защиты;

п.2,4 ст.25 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" – неправильное и некорректное составление соглашения об оказании юридической помощи

ст.12 Кодекса профессиональной этики адвоката, обязывающею соблюдать нормы процессуального законодательства.

п.1,2 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката выразившегося в недобросовестном и неквалифицированном выполнении профессиональных обязанностей, нарушении прав доверителя при заключении соглашения

Поскольку адвокат П. нарушил вышеуказанные требования норм адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

Согласившись с заключением квалификационной комиссии Совет АПСО с учетом отсутствия у адвоката дисциплинарных взысканий, а также претензий со стороны доверителя ограничился замечанием адвокату П..

12. Вмешательство в адвокатскую деятельность, осуществляемую в соответствии с законодательством, либо препятствование этой деятельности каким бы то ни было образом запрещаются

В соответствии с пп.2 п.3 ст.6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокат вправе опрашивать с их согласия лиц, предположительно владеющих информацией, относящейся к делу, по которому адвокат оказывает юридическую помощь

Доводы представления о нарушении пп.6 п.1 ст. 9 КПЭА и навязывании адвокатом своих услуг признаны несостоятельными.

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании представления органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры ( в лице начальника Главного управления Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области ) поступившего в АПСО 28.05.2019г. в отношении адвокатов С., Ф. и К. осуществляющих профессиональную деятельность в адвокатском образовании… коллегия адвокатов

В представлении указано:

« В Главное управление Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области (далее – Главное управление) из Управления ФСБ России по Свердловской области (далее – УФСБ России по Свердловской области) поступила информация о нарушении адвокатами С, Ф. и К. законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре.

По информации, представленной УФСБ России по Свердловской области, адвокаты Ф., К. и С. действуют в рамках соглашений на оказание услуг осужденному З., отбывающему наказание в ФКУ ИК… ГУФСИН России по Свердловской области. Осужденным З. в различные ведомства были направлены заявления, содержащие информацию о совершающихся в отношении него в ИК-… противоправных действиях со стороны администрации исправительного учреждения и иных осужденных. В целях подтверждения описанных З. событий в период с марта 2019 года указанные адвокаты посещали ИК…для проведения бесед с осужденными М., С. , П. , М. и взятия у них объяснений.

В соответствии с частью 1 статьи 25 ФЗ от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем.

Согласно пункту 2 статьи 6 Закона в случаях, предусмотренных федеральным законодательством, адвокат должен иметь ордер на исполнение поручения, выдаваемый соответствующим адвокатским образованием. Форма ордера утверждается федеральным органом юстиции. В иных случаях адвокат представляет доверителя на основании доверенности.

В представленных УФСБ России по Свердловской области материалах содержатся светокопии выданных Уральской коллегией адвокатов ордеров на защиту интересов указанных лиц, основанием для выдачи являлись заключенные с ними соглашения. Однако в соответствии с поступившими от М., С. , П. , М. в УФСБ России по СО обращениями соглашения на защиту с адвокатами Ф., К. и С. они не заключали.

На основании пункта 1 статьи 6.1 КПЭА под доверителем помимо лица, заключившего с адвокатом соглашение об оказании юридической помощи, понимается лицо, которому адвокатом оказывается юридическая помощь на основании соглашения об оказании юридической помощи, заключенного иным лицом.

В результате изучения представленных УФСБ России по СО материалов установлено, что Ма. , С. , П. и М. поручений на заключение соглашений с указанными адвокатами третьим лицам не давали. Главное управление не располагает информацией о наличии или отсутствии соглашений, заключенных с адвокатами Ф. , К. и С. с иными лицами, в пользу осужденных М., С. , П. , М.

В нарушение пункта 6 части 1 статьи 9 КПЭА адвокаты Ф. , К. и С. убеждали написать осужденных заявления, подобные заявлениям З. , тем самым навязывали свои услуги осужденным.

Соглашаясь с доводами представления, президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство, полагая, что действия адвоката С. нарушают требования п.1 ст.6.1; пп.6 п.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Адвокатом С., К. и Ф. дано письменное объяснение (подписанное всеми указанными адвокатами) в которых сообщается: «Мы никоим образом своими действиями не дискредитировали уголовно исполнительную систему Свердловской области, не осуществляли содействие в публикации непроверенных сведений в средствах массовой информации.

У адвокатов Ф. и К. С. заключены соглашения на оказание юридической помощи осужденному З., которым собственноручно написано заявление в различные ведомства о происходящих противоправных действиях в ФКУ ИК… Свердловской области. Проверка до настоящего времени не закончена. С согласия З. его собственноручное заявление было предоставлено интернет-ресурсу. Также у нас (Ф., С. и К.) имелись соглашения на оказание юридической помощи осужденным М., П,, С..

При опросе вышеуказанных осужденных никто из нас не показывал им заявление З. , никто из нас не убеждал осужденных написать аналогичные заявления. Все объяснения осужденные давали сами, подписывали собственноручно и указывали, что если они откажутся от данных объяснений, то это произойдет по причине давления на них сотрудников администрации.

Видно, давление со стороны администрации и произошло, раз данные осужденные в день приезда в колонию прокурора по надзору за правами осужденных в колониях и руководителя службы безопасности ГУФСИН по Свердловской области, были вынуждены написать заявления в ФСБ.

А руководство Управления по Свердловской области, переадресовав ранее поступившие к ним объяснения этих же осужденных в областную прокуратуру, решило внести представление о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвокатов. Мы разумно, добросовестно и квалифицировано выполняли обязанность адвоката оказывать юридическую помощь своим подзащитным. Мы никоим образом не нарушали нормы УПК РФ, ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре РФ» и положения Кодекса профессиональной этики адвоката.» К объяснениям адвокатом приложены: копия Соглашения от 15.03.2019г. З. с адвокатом С., копии протоколов опросов адвокатом С. осужденных М., П., С..

Будучи надлежащим образом уведомленной о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также времени и месте и заседания квалификационной комиссии адвокат новых письменных объяснений не дала, явившись на заседание квалификационной комиссии пояснила, что с ней отцом осужденного З. было заключено соглашение в соответствии с которым она должна была посетить ФКУ ИК …. провести адвокатский опрос осужденных М.., П., С. .( с их согласия), оказать им юридическую помощь в виде консультаций. Соглашение она выполнила, при этом никто из осужденных не возражал ни против беседы, ни против опроса. Все осужденные утверждали, что в ФКУ ИК-…. Свердловской области происходили противоправные действия.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката С.;

- представление органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры ( в лице начальника Главного управления Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области ) в отношении адвоката С.;

- обращение ( информационное письмо) и.о начальника Управления ФСБ России по Свердловской области ) в отношении адвокатов С., Ф. и К. с приложенными к нему копиями документов.

- копию Соглашения от 15.03.2019г. З. с адвокатом С.

- копии протоколов опросов адвокатом С. осужденных М., П., С..

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия учитывает следующее.

Автором представления в качестве доказательств предоставлено обращение ( информационное письмо) и.о начальника Управления ФСБ России по Свердловской области ) в отношении адвоката С. с копиями документов, подтверждающих посещение ФКУ ИК… адвокатами С.,К. и Ф. и встречи их с рядом осужденных.

Адвокат С. представила письменные и устные пояснения, копию Соглашения, копии опросов осужденных.

Заслушав объяснения адвоката, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о недоказанности факта нарушения адвокатом С. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и представлении начальника ГУ МЮ РФ по Свердловской области.

В связи с изложенным квалификационная комиссия находит установленным следующие обстоятельства.

Как следует из материалов дисциплинарного производства адвокатами Ф. и К. в рамках заключенного соглашения оказывается юридическую помощь З.., отбывающему наказание в ФКУ ИК … Осужденным З. в различные ведомства были направлены заявления, содержащие информацию о совершающихся в отношении как него, так и других лиц в ИК-… противоправных действиях со стороны администрации исправительного учреждения и иных осужденных. В целях подтверждения описанных З. событий в период с марта 2019 года необходимо адвокатам необходимо было встретиться с осужденными М., С., П., М. при их согласии проведения адвокатского опроса и оказания при этом необходимой юридической помощи. Для легитимности данных действий, в частности, оснований выдачи ордера адвоката, отец З – З. заключил соглашения с адвокатами Ф. 15.02.2019г., К., 15.03.2019г. и С. 15.03.2019г. На основании данного соглашения адвокат С. выписала ордера, в которых в качестве оснований выдачи указала наличие соглашения, встретилась с осужденными и провела с их согласия адвокатский опрос.

По мнению автора представления нарушение адвоката Кодекса профессиональной этики заключается в том, что адвокат навязывала свои услуги осуждённым, которые не являлись доверителями адвоката С., и поручений на заключение соглашений с указанными адвокатами третьим лицам не давали.

Квалификационная комиссия не может согласиться с доводами представления и исходит из следующего.

Как указано в пп.2 п.3 ст.6 вышеуказанного закона адвокат вправе опрашивать с их согласия лиц, предположительно владеющих информацией, относящейся к делу, по которому адвокат оказывает юридическую помощь;

Квалификационная комиссия находит , что адвокат С. действовала в рамках своих полномочий, на основании заключенного соглашения. При этом квалификационная комиссия отмечает, что в редакции п.1 ст. 6.1 КПЭА не содержится указаний о том, что доверитель, заключающий с адвокатом соглашение в пользу третьего лица должен иметь на это поручение от будущего подзащитного. Такое ограничение содержится лишь в ст.50 УПК РФ где указано: « Защитник приглашается подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого». Однако, адвокат С. не являлась защитником в рамках уголовного судопроизводства, потому утверждение, что она действовала вопреки требованиям п.1 ст.6.1 КПЭА, а также навязывала свои услуги, нарушая положения пп.6 п.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката ошибочно.

Заключенное с адвокатом соглашение обязывало С. провести встречу с осужденными и проведение адвокатского опроса, что без предъявления ордера адвоката в условиях исправительной колонии было невозможным.

Данный вид адвокатской деятельности расценивать как навязывание услуг абсурдно, а предложение в дисциплинарном порядке воздействовать на адвоката противоречит положениям п. 1 ст.18 ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" в котором указано: «Вмешательство в адвокатскую деятельность, осуществляемую в соответствии с законодательством, либо препятствование этой деятельности каким бы то ни было образом запрещаются.»

С учетом изложенного, квалификационная комиссия признает, что доказательств, опровергающих объяснения адвоката С. другим участником дисциплинарного производства не представлено. Поэтому квалификационная комиссия не усматривает в действиях адвоката нарушения законодательства об адвокатуре и адвокатской деятельности и требований норм Кодекса профессиональной этики адвоката.

Такие же заключения квалификационная комиссия вынесла по дисциплинарным производствам в отношении указанных в представлении адвокатов К. и Ф.

Совет АПСО с данными заключениями квалификационной комиссии согласился и вынес решение о прекращении дисциплинарных производств в отношении всех трёх адвокатов.

13. Адвокат обязан признавать всех других адвокатов из в качестве коллег по профессии и поступать по отношению к ним в соответствии с нормами порядочности и уважения.

Нарушение адвокатами «Правил поведения адвокатов в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет»» утверждённых Советом Федеральной палаты адвокатов РФ 28.09.2016г. может расцениваться как нарушение правил адвокатской профессии и норм профессиональной этики адвоката и стать основанием для привлечения к дисциплинарной ответственности

Из Распоряжения президента АПСО следует, что в Адвокатскую палату Свердловской области поступила жалоба адвоката С. осуществляющего адвокатскую деятельность в адвокатском образовании …. коллегия адвокатов, адвокатской конторе № г. в отношении адвоката О. осуществляющего адвокатскую деятельность в этой же конторе.

В адвокатской конторе всего трудятся 32 адвоката.

В жалобе адвоката С. указано:

«12 июля 2019 года адвокат О. в категоричной форме в программе обмена мгновенными сообщениями ( посредством мессенджера «Whats App» в группе «Адвокатская контора » начал обсуждение необходимости предоставления некоторых документов (справка – график) при оказании адвокатами юридической помощи в порядке ст.51 УПК РФ… В вечернее время я, ознакомившись со всей перепиской в чате за 12 июля 2019 года, разместил обращение с целью прекращения неуважительных высказываний в отношении коллег в группе, напомнив участникам о том, что они ведут переписку в официальной группе адвокатской конторы, а не в личных чатах.

В ответ на мое обращение адвокат О. разместил сообщение, содержащее информацию оскорбительного характера в отношении меня, а именно: «Сука ты! Будь таким же вшивым интеллигентом, каким хочешь казаться».

Адвокат О. представил объяснение:

«Фраза «Сука ты…» была вырвана из контекста переписки (прилагается на 30 листах) в чате адвокатской конторы, в ходе которой обсуждались самые наболевшие проблемы адвокатов…

В своей речи (в чате) С. дал оценку моему воспитанию как «сомнительному», тем самым переводя дискуссию в полемику…

Своим высказыванием он оскорбил не только меня, но и память о моём ныне покойном отце, который воспитал меня как мужчину и личность, в целом…».

В распоряжении президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства указано: «Отношения между коллегами должны быть уважительными, корректными. В соответствии с п.1 ст.4 КПЭА «адвокаты при всех обстоятельствах должны сохранять честь и достоинство, присущие их профессии». Использование адвокатом О. в Интернет- переписке оскорбительных слов и эпитетов типа «сука», «вшивый интеллигент» не соответствуют нормам адвокатской этики.

Нарушил адвокат О. и требования п.1 и пп.1 п.2 ст.15 КПЭА воздерживаться от употребления выражений, умаляющих честь, достоинство или деловую репутацию другого адвоката в связи с осуществлением им адвокатской деятельности.

По мнению президента АПСО адвокатом допущен проступок, влекущий в соответствии с п.1 ст.18 КПЭА применение мер дисциплинарной ответственности.

Адвокат С. доводы жалобы подтвердил, пояснив, что вмешался в переписку в чате, поскольку адвокат О. высказал неуважение к заведующей адвокатской конторой и адвокатам. Также С. пояснил, что каких-либо мер к примирению адвокат О. после возбуждения дисциплинарного производства не предпринял.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката О.

- жалобу адвоката С.

- объяснение адвоката О. в котором он не отрицает своего авторства текста в переписке в интернете.

- распечатку текста из блога адвоката О. в котором содержится высказывание «…«Сука ты! Будь таким же вшивым интеллигентом, каким хочешь казаться».

-объяснение заведующей а/к № . в котором она утверждает, что своим поведением адвокат О. оскорбил адвокатов адвокатской конторы №

Согласно пп. 1 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката жалоба, поданная в адвокатскую палату другим адвокатом является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Автором жалобы в качестве доказательств предоставлены копии скриншотов переписки в мессенджере «Whats App» адвоката О. с С. . и другими участниками группы, объяснения заведующей а/к №

Адвокат О. представил объяснения, в которых не отрицает факта переписки, но объясняет свою несдержанность тем, что адвокат . «дал оценку моему воспитанию»

Исследовав доводы участников дисциплинарного производства, изучив материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом О. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и жалобе адвоката

Квалификационная комиссия исходит из следующего .

В соответствии со ст.3 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокатура как правовой институт действует, в том числе, на основе принципа корпоративности, который способствует эффективному функционированию адвокатского сообщества как стабильной и целостной системы, основанной на внутренней дисциплине и подчинении групповым интересам и правилам.

Не случайно в преамбуле Кодекса профессиональной этики адвоката отмечено «в целях поддержания профессиональной чести, развития традиций российской (присяжной) адвокатуры и, сознавая нравственную ответственность перед обществом, (адвокаты) принимают настоящий Кодекс профессиональной этики адвоката.

Существование и деятельность адвокатского сообщества невозможны без соблюдения корпоративной дисциплины и профессиональной этики, заботы адвокатов о своих чести и достоинстве, а также об авторитете адвокатуры»

Статус адвоката предполагает добровольное возложение на себя ряда обязанностей, в том числе соблюдать сложившиеся в адвокатуре обычаи и традиции, соответствующие общим принципам нравственности в обществе (ч. 3 ст. 4 Кодекса профессиональной этики адвоката).

К принципам профессиональной этики адвоката относятся выработанные практикой и одобренные адвокатским сообществом этические требования, касающиеся личности адвоката, его отношения к Закону, Суду, правоохранительным и иным органам власти, в системе которых функционирует адвокатура; взаимоотношений адвоката с клиентами (доверителями, подзащитными) и коллегами по профессии.

Для реального подъема престижа адвокатской профессии, пожалуй, одним из важнейших является правильное построение отношений адвоката с его коллегами. Частично это нашло отражение в ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Основной принцип этих отношений также сформулирован в "Общем кодексе правил для адвокатов стран ЕС" - "Адвокат обязан признавать всех других адвокатов из входящих в Сообщество государств в качестве коллег по профессии и поступать по отношению к ним в соответствии с нормами порядочности и уважения". (Общий кодекс правил для адвокатов стран ЕС, п. 5.1.2).

Квалификационная комиссия отмечает, что взаимоотношения адвоката с коллегами по профессии должны определяться, прежде всего, требованиями корпоративной солидарности, взаимного уважения и взаимопомощи.

Адвокат О. вышеизложенными принципами не руководствовался, проявил неуважение к своим коллегам.

В соответствии с пп.4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокат обязан соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката.

В п. 1 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката отмечается, что адвокат строит свои отношения с другими адвокатами на основе взаимного уважения и соблюдения их профессиональных прав., а пп.1 п.2 этой же статьи указывает, что адвокат не должен употреблять выражения, умаляющие честь, достоинство или деловую репутацию другого адвоката либо авторитет адвокатуры.

Поведение адвоката О. допустившего публичные выпады не только против адвоката С., а в целом в адрес коллег по цеху противоречит самому духу адвокатуры.

Квалификационная комиссия отмечает, что проявленная адвокатом несдержанность, употребление им оскорбительных выражений недопустимо по своей сути, поскольку подрывают деловую репутацию и авторитет не только конкретного адвоката, но и адвокатского сословия в целом, а это противоречит п.1 ст.4 КПЭА в котором указано, что «адвокаты при всех обстоятельствах должны сохранять честь и достоинство, присущие их профессии».

С доводами адвоката, что высказывание носило частный характер, связанный с полемикой по вопросам выполнения заявок по назначению, квалификационная комиссия согласится не может. Чат в Интернете как раз и создается для публикации переписки автора с заинтересованными пользователями «Интернета», что предполагает ознакомление с текстами значительного числа лиц. При этом посетители «Интернета» знали, что О. имеет статус адвоката и с учетом этого воспринимали высказывания О., носящие по существу оскорбительный и неприличный характер, как мнение адвоката в отношении других коллег по профессии.

Такое поведение адвоката О. противоречит « Правилам поведения адвокатов в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет»» утверждённым Советом Федеральной палаты адвокатов РФ 28.09.2016 Протокол №7 в которых регламентируется поведение адвоката:

Раздел 2. Основные принципы деятельности адвоката в сети «Интернет»

2.2. Сдержанность и корректность

2.3.1. Высказываниям адвоката в сети «Интернет» должны быть чужды правовой нигилизм, любой вид агрессии, розни и нетерпимости.
2.3.2. Адвокат обязан вести себя уважительно и не допускать оскорбительного поведения.

В п.1.4. указано: «Настоящие Правила основаны на Федеральном законе «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и Кодексе профессиональной этики адвоката. Нарушение адвокатами настоящих Правил может расцениваться как нарушение правил адвокатской профессии и норм профессиональной этики адвоката и стать основанием для привлечения к дисциплинарной ответственности.»

Несоблюдение адвокатом требований, изложенных в документах Совета ФПА РФ, есть нарушение пп.4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» где указано обязанность адвоката « исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции»

Поскольку адвокат О. умышленно нарушил п.п. 4 п.1 ст.7 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» , п.1 ст.4; п.1, пп.1 п.2 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

Советом АПСО адвокату О. вынесено предупреждение.

14. В соответствии с п.1 и 2 ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

Выполнение адвокатом поручения в объёме меньшем, чем указано в соглашении, свидетельствует о недобросовестном выполнении профессиональных обязанностей и является дисциплинарным проступком.

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании представления органа государственной власти, уполномоченного в области адвокатуры поступившего в АПСО 19.08.2019г. в отношении адвоката К. осуществляющей профессиональную деятельность в адвокатском образовании … коллегия адвокатов .

В представлении указано:

«В Главное управление Министерства юстиции Российской Федерации
по Свердловской области (далее – Главное управление) поступило обращение . о неисполнении адвокатом К. обязательств по соглашению.

В ходе изучения документов установлено, что Г. заключил соглашение от 14.02.2017г. с адвокатом К. , согласно которому адвокат К. принимает на себя обязанности по оказанию Г. консультационных юридических и представительских услуг для защиты интересов в суде первой и второй инстанции.

Согласно обращению, в нарушение указанного соглашения от 14.02.2017, адвокат К. отказалась от представления интересов . в судебном процессе от 11.09.2017, составления замечаний на протокол судебного заседания и разработки апелляционной жалобы.

Адвокат К. по собственной инициативе расторгла соглашение от 14.02.2017 заблаговременно не поставив в известность доверителя, в связи с чем доверитель был вынужден самостоятельно подготовить замечания на протокол судебного заседания, апелляционную жалобу и участвовать в суде 1 и 2 инстанции.

Кроме того, в нарушение пункта 4 статьи 25 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – Закон) соглашением от 14.02.2017 не предусмотрен размер и характер ответственности адвоката, принявшего исполнение поручения.

В соответствии с подпунктом 5 пункта 1 статьи 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, принятого I Всероссийским съездом адвокатов 31.01.2003 (далее – Кодекс), адвокат не вправе принимать поручения на оказание юридической помощи в количестве, заведомо большем, чем адвокат в состоянии выполнить.

Согласно пунктам 3, 9 статьи 10 Кодекса адвокат не должен принимать поручение, если его исполнение будет препятствовать исполнению другого, ранее принятого поручения. Если после принятия поручения, кроме поручения на защиту по уголовному делу на предварительном следствии и в суде первой инстанции, выявятся обстоятельства, при которых адвокат был не вправе принимать поручение, он должен расторгнуть соглашение. Принимая решение о невозможности выполнения поручения и расторжении соглашения, адвокат должен по возможности заблаговременно поставить об этом в известность доверителя с тем, чтобы последний мог обратиться к другому адвокату.

Пунктом 7 соглашения от 14.02.2017г. предусмотрено, что все изменения и дополнения к настоящему договору согласовываются сторонами и оформляются в виде приложения к настоящему договору. Дополнительных соглашений адвокатом с доверителем заключено не было.

В соответствии с подпунктами 1 и 4 пункта 1 статьи 7 Закона адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами, соблюдать Кодекс.

Таким образом, адвокат К. допустила нарушения законодательства об адвокатуре и Кодекса (пункт 4 статьи 25 Закона, подпункты пункты 1, 4 пункта 1 статьи 7 Закона, пункты 3, 9 статьи 10 Кодекса), выразившихся в невыполнении в полном объеме условий соглашения от 14.02.2017, составлении соглашения с доверителем с нарушением требований Закона, отказе от представления интересов доверителя в суде апелляционной инстанции.

Согласно пункту 2 статьи 7 Закона за неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную Законом.

Соглашаясь с доводами представления, президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство, поскольку действия адвоката К. нарушают требования пп.1,4 п.1 ст.7; п.4 ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.1,2 ст.8; пп.5 п.1 ст.9: п. 3 ст.10 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Адвокатом К. даны письменные объяснения в которых она указывает: « В феврале 2017 года ко мне, на прием пришел гражданин Г. по вопросу раздела имущества между сожителями (граждане в зарегистрированном браке не находились).

На консультации я разъяснила правовые последствия отсутствия регистрации брака и перспективу судебного процесса.

В связи с тем, что Г. , зная о возможном отрицательном результате, настаивал на судебном разбирательстве, именно, по вопросу раздела совместно нажитого имущества, мы заключили соглашение от 14.02.2017г., по которому я получила от Г. 50 000 рублей.

Во исполнение указанного соглашения я подготовила исковое заявление по имеющимся доказательствам.

Г. нотариально оформил доверенность на мое имя, и я подала указанное исковое заявление в …. районный суд г.Екатеринбурга. Иск был принят судом, гражданское дело №

По моему заявлению судом были применены обеспечительные меры, была проведена работа со свидетелями.

Судебное разбирательство в суде первой инстанции состояло из 4-х судебных заседаний. На трех судебных заседаниях я присутствовала.

В третьем судебном заседании 08.09.2017г. на стадии прений был объявлен перерыв. В связи с вылетом в г…. на другое судебное заседание (которое было назначено раньше), я присутствовать на последнем судебном заседании 11.09.2017г по делу . не могла, о чем поставила в известность и Г. , и судью.

11 сентября 2017 года …районным судом г.Екатеринбурга по гражданскому делу № было вынесено решение, в соответствии с которым в удовлетворении исковых требований Г. было отказано в полном объеме.

После возвращения из г…. в период апелляционного обжалования я неоднократно обращалась к Г. с вопросом: «Будет ли он обжаловать решение или нет?». Конкретного ответа я от Г. не получила. В дальнейшем Г. на контакт со мной не шел, с просьбой о представлении его интересов в …. областном суде он ко мне не обращался.

От исполнения своих обязанностей по соглашению от 14.02.2017г. я не отказывалась. Однако, не поставив меня в известность, Г. самостоятельно подготовил и подал апелляционную жалобу на решение …..районного суда г.Екатеринбурга

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам ….областного суда от 11 января 2018 года решение ….. районного суда г.Екатеринбурга от 11.09.2017г. было оставлено без изменения, апелляционная жалоба без удовлетворения.

….. На контакт со мной Г. , начиная с ноября 2017 года по настоящее время, не идет.

Однако, 28 мая 2019 года Г. обратился в …. районный суд г.Екатеринбурга с исковым заявлением к … коллегии адвокатов, Адвокатской конторе № г.Екатеринбурга и адвокату К. о взыскании денежных средств, компенсации морального вреда, признании соглашения об оказании юридических услуг недействительным. Иск Г. был принят к производству, гражданское дело №

Обстоятельства, изложенные Г. в исковом заявлении, которые аналогичны обстоятельствам изложенным Г. в жалобе, были подробно исследованы и оценены судом.

16 июля 2019 года … районным судом г.Екатеринбурга было вынесено решение, в соответствии с которым исковые требования Г. были удовлетворены частично:

"Взыскать с К. в пользу Г. денежные средства в размере 10 000 рублей, расходы по уплате государственной пошлины в размере 400 рублей. В удовлетворении остальной части исковых требований Г. к К. , Адвокатской конторе № 3 г.Екатеринбурга и СОКА - отказать."

…Со своей стороны, ответственно заявляю, что оскорблений, тем более в унижительной форме, в адрес своего доверителя Г я никогда не высказывала. Мои действия были направлены только на защиту его интересов и основаны на законе. Нарушений действующего законодательства, в том числе законодательства об адвокатуре, я не совершала.»

Будучи надлежащим образом уведомленной о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также времени и месте и заседания квалификационной комиссии адвокат новых письменных объяснений не дала, явившись на заседание квалификационной комиссии письменные объяснения подтвердила. Кроме того, адвокат заявила, что её участие в рассмотрении дела Г. завершилось выступлением в прениях, после чего был объявлен перерыв в процессе до 11.09.2017г.. Доверитель ей не предлагал обжаловать решение, каких-либо контактов с ней избегал. Также, по мнению адвоката, срок привлечения её к дисциплинарной ответственности истек, в связи с чем дисциплинарное дело следует прекратить.

И.о. начальника Главного управления Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области на заседание квалификационной комиссии не явилась.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката К.

- жалобу Г. в адрес начальника Главного управления Министерства юстиции Российской Федерации по Свердловской области в отношении адвоката К.

- объяснения адвоката К. в адвокатское образование и АПСО.

- копию соглашения об оказании юридической помощи между адвокатом К. . и Г. от 14.02.2017г. в котором указано, что адвокат К. принимает на себя обязанности по оказанию Г. консультационных юридических и представительских услуг для защиты интересов в суде первой и второй инстанции.

- копию решения ….районного суда г.Екатеринбурга от 11.09.2017г. где указано, что в удовлетворении исковых требований истца (Г.) отказано в полном объёме.

- копию апелляционного определения Судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 11.01.2018г., в котором отражено. что дело рассмотрено по жалобе истца Г., без адвоката К. . Данным определением решение …районного суда г.Екатеринбурга от 11.09.2017г. оставлено без изменения.

- копию решения …. городского суда Краснодарского края от 12.09.2017г. где указано, что дело рассмотрено с участием представителя истца адвоката К. по доверенности от 18.01.2017г.

- копию решения …… районного суда г.Екатеринбурга от 16.07.2019 г. в соответствии с которым исковые требования . к адвокату К. удовлетворены частично и взысканы денежные средства в размере 10 000 руб. При этом в решении суда указано: « «…суд приходит к выводу, что услуги по соглашению от 14.02.2017г. в части представления интересов доверителя ответчиком не оказаны только в суде второй инстанции. Факт ненадлежащего исполнения адвокатом поручения в остальной части истцом не доказан.

…В связи с чем суд, учитывая, что факт неоказания услуг при рассмотрении дела Г. К. не отрицала, суд приходит к выводу, что требования в этой части подлежат частичному удовлетворению, с ответчика К. в пользу истца Г. подлежит взысканию 10 000 рублей».

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия учитывает следующее.

Жалоба в отношении адвоката К. в Главное Управление МЮ РФ по Свердловской области поступила от гр. Г. и доводы, изложенные в жалобе, послужили основанием для принесения данным органом представления в адрес адвокатской палаты.

Автором представления в качестве доказательств предоставлена жалоба Г. , копии судебных решений., копия соглашения между адвокатом К. и Г.

Адвокат К. в качестве доказательств представила письменные и устные объяснения, копию решения …городского суда Краснодарского края от 12.09.2017г.

Заслушав явившихся на заседание участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта нарушения адвокатом К. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и представлении Главного Управления МЮ РФ по Свердловской области.

Квалификационная комиссия находит установленным следующие обстоятельства.

Г. заключил 14.02.2017 г. с адвокатом К. соглашение на защиту своих интересов по имущественному спору в судах первой и второй инстанций. Однако адвокат К. отказалась от представления интересов Г, в судебном процессе от 11.09.2017г., составления замечаний на протокол судебного заседания и составлении апелляционной жалобы, в связи с чем доверитель был вынужден самостоятельно подготовить замечания на протокол судебного заседания, апелляционную жалобу и участвовать в суде второй инстанции.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

В соответствии с п.1 и 2 ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

Как указано выше, Г. заключил 14.02.2017 г. с адвокатом К. соглашение на защиту своих интересов по имущественному спору в судах первой и второй инстанций. Условия соглашения доверителем были выполнены в полном объеме, однако адвокат К. свои обязанности, предусмотренные договором выполнила лишь частично.

Квалификационная комиссия находит, что адвокат К. не соблюдала вышеуказанные требования законодательства об адвокатуре.

Более того, свое поведение адвокат объяснила принятием ей другого соглашения по гражданскому делу, которые рассматривалось в суде другого региона и совпадением времени назначения процессов. Подобные объяснения свидетельствуют об игнорировании адвокатом К. следующих ограничений Кодекса профессиональной этики адвоката:

- п.3 ст.10 Адвокат не должен принимать поручение, если его исполнение будет препятствовать исполнению другого, ранее принятого поручения.

-пп.5 п.1 ст.9 принимать поручения на оказание юридической помощи в количестве, заведомо большем, чем адвокат в состоянии выполнить;

Конфликтная ситуация сложилась именно по вине адвоката К. вследствие проявленной ею недобросовестности при выполнении поручения. Решение ….районного суда г.Екатеринбурга от 16.07.2019 г. о взыскании с адвоката части полученного гонорара, также подтверждает невыполнение К. условий соглашения.

Доводы адвоката К. об истечении сроков привлечения к дисциплинарной ответственности квалификационная комиссия находит несостоятельными.

Действительно соглашение было заключено доверителем с К. 14.02.2017 г., не явилась в процесс по делу Г. адвокат 11.09.2017г.

Однако из смысла соглашения ( оказание Г. консультационных юридических и представительских услуг для защиты интересов в суде первой и второй инстанции) следует, что адвокат помимо явки в суд первой инстанции, как минимум должна была: ознакомиться с судебным решением и протоколом судебного заседания, принести при необходимости замечания на протокол судебного заседания, составить самой, либо помочь доверителю в составлении апелляционной жалобы, и участвовать в суде второй инстанции.

Всего этого адвокат К. не сделала, причем рассмотрение дела в апелляционной инстанции состоялось 11.01.2018г. Именно с данной даты, по мнению квалификационной комиссии, и следует исчислять двухгодичный срок привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности.

В соответствии с п. 5ст.18 Кодекса профессиональной этики адвоката меры дисциплинарной ответственности могут быть применены к адвокату, если с момента совершения им нарушения прошло не более двух лет, а при длящемся нарушении – с момента его прекращения (пресечения).

Поскольку адвокат К. нарушила требования соблюдать нормы адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в её действиях состав дисциплинарного проступка

Согласившись с заключением квалификационной комиссии Совет АПСО в качестве меры дисциплинарного воздействия объявил адвокату К. замечание.

15. Неявка в судебное заседание без уважительных причин, введение в заблуждение суда относительно своей мнимой занятости – является недобросовестным отношением к своим профессиональным обязанностям, а также проявлением крайнего неуважения к суду и другим участникам процесса.

В распоряжении президента АПСО указано, что поводом для возбуждения дисциплинарного производства явилось обращение суда в форме частного постановления.

17.06.2019г. в адрес адвокатской палаты Свердловской области поступило частное постановление судьи….районного суда г. Екатеринбурга Т. от 04.06.2019г. в отношении адвоката К. осуществляющей профессиональную деятельность в адвокатском образовании … коллегия адвокатов, адвокатской конторе №

Из содержания частного определения следует, что адвокат К. участвует в … райсуде г.Екатеринбурга в качестве защитника К.Р. по соглашению.

При рассмотрении дела произошло следующее:

«23 мая 2019г. адвокат К. в судебное заседание не явилась, представив справку о нахождении в период с 20.05.2019 по 01.06.2019 в очередном отпуске за пределами РФ.

Подсудимый от рассмотрения дела в отсутствии приглашенного им защитника отказался.

В связи с отсутствием защитника в судебном заседании разбирательство уголовного дела отложено на 09:30 04.06.2019г.

04 июня 2019 года адвокат К. вновь не явилась в суд, представив через подсудимого справку от 04.06.2019 о занятости в качестве защитника в период с 03.06.2019 по 05.06.2019 в судебном разбирательстве …. районного суда Свердловской области уголовного дела по обвинению В. в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.228 УК РФ. При этом, « согласно данным районного суда Свердловской области, уголовного дела по обвинению В. как в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.228 УК РФ, не содержащейся в уголовном законе, так и совершении иных преступлений в производстве названного суда не имеется».

В частном постановлении суд указывает, что «по фактам непоявления защитника К. в судебном заседании с предоставлением заведомо ложных сведений в обоснование такового судом ставится вопрос о нарушении адвокатом К. адвокатской этики, дискредитации органов адвокатуры. В целях недопущения подобного поведения адвоката К. в дальнейшем суд считает необходимым сообщить о её поведении в адвокатскую палату Свердловской области для применения мер дисциплинарной ответственности.»

Адвокат К. представила объяснения, в которых факты, изложенные в частном постановлении суда, признала полностью.

Как указал в распоряжении президент АПСО своими действиями адвокат совершила проступок, влекущий применение мер дисциплинарной ответственности, поскольку нарушил подп. 4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», п.1 ст.4; п.2 ст.5; п.1 ст.8; ст.12; п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Будучи надлежащим образом уведомленной о возбуждении дисциплинарного производства, правах, предусмотренных п.5 ст.23 КПЭА, а также дате, времени и месте заседания квалификационной комиссии, адвокат К. на заседание квалификационной комиссии не явилась, попросив рассмотреть материалы в её отсутствие.

Судья районного суда г. Екатеринбурга Т. на заседание квалификационной комиссии не явился.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката К.

- копию частного постановления судьи районного суда г.Екатеринбурга Т. от 04. 06. 2019г. в отношении адвоката К.

- объяснение адвоката К.

- копию телефонограммы из районного суда Свердловской области, из содержания которой следует, что в период с 03.06.2019 по 05.06.2019 в судебном разбирательстве районным судом Свердловской области уголовного дела по обвинению В. в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.228 УК РФ. не рассматривалось.

- копию справки из а/к № о нахождении К. с 20.05.2019 по 01.06.2019 в очередном отпуске за пределами РФ.

Заслушав явившихся на заседание участников дисциплинарного производства, исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом К. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и обращении суда.

Автором обращения в качестве доказательств представлено собственно частное постановление суда, а также телефонограммы, подтверждающие доводы обращения.

Адвокатом К. даны письменные объяснения, в которых она не опровергала доводы обращения.

Все это в совокупности позволяет квалификационной комиссии согласиться с доводами обращения суда, о том что

во- первых, уважительных причин неявки адвоката К. в судебное заседание не имелось.

во-вторых объясняя свою неявку путем введения суда в заблуждение, адвокат проявила неуважение к суду и участникам процесса, а также допустила действия, направленные к подрыву доверия, не только к ней, как конкретному адвокату, но и всему адвокатскому сообществу в целом.

Квалификационная комиссия отмечает, что вопросы своевременной явки в судебное заседание имеют этическую составляющую, поэтому они включены в Кодекс профессиональной этики адвоката.

Пункт 1 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката предписывает адвокату при осуществлении профессиональной деятельности адвокату исполнять обязанности честно, добросовестно и своевременно.

Согласно п.1 ст.14 КПЭА «При невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное время для участия в судебном заседании адвокат должен при возможности заблаговременно уведомить об этом суд, а также сообщить об этом другим адвокатам, участвующим в процессе, и согласовать с ними время совершения процессуальных действий».

В ч.1 ст. 12 КПЭА указано «Участвуя или присутствуя на судопроизводстве и производстве по делам об административных правонарушениях, адвокат должен соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства, проявлять уважение к суду и другим участникам процесса…»

Как видно из имеющихся в дисциплинарном деле документов и объяснений К. все эти положения Кодекса адвокатом соблюдены не были.

Неявка в процесс, введение в заблуждение суда относительно своей мнимой занятости – есть недобросовестное отношение к своим профессиональным обязанностям, а также проявление крайнего неуважения к суду и другим участникам процесса

Адвокат К. просто обманула судью. Уличение адвоката в таком неблаговидном поступке подрывает авторитет адвокатуры

Соглашаясь с доводами автора обращения, и мнением президента АПСО, изложенным в распоряжении о возбуждении дисциплинарного производства, квалификационная комиссия усматривает в поведении адвоката К. также нарушения положений п.1 ст.4; п.2 ст. 5 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Согласно п.1 ст.4 Кодекса адвокат при всех обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие его профессии. Кроме того, адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или к адвокатуре (п.2 ст.5 Кодекса).

Поскольку адвокат К. умышленно нарушила положения законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и нормы профессиональной этики, квалификационная комиссия усматривает в её действиях состав дисциплинарного проступка.

В соответствии п.2 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» за неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную настоящим Федеральным законом

Советом АПСО с учетом осознания адвокатом К. допущенного проступка, отсутствия действующих дисциплинарных взысканий и претензий со стороны доверителя объявлено адвокату - замечание.

16. В соответствии с п.6 ст.15 КПЭА адвокат обязан выполнять решения органов адвокатской палаты и органов Федеральной палаты адвокатов, принятые в пределах их компетенции.

Адвокат, действовавший в соответствии с разъяснениями Совета относительно применения положений Кодекса профессиональной этики адвоката, не может быть привлечен к дисциплинарной ответственности, силу положений п.3 ст.18 КПЭА

В распоряжении президента АПСО указано, что поводом для возбуждения дисциплинарного производства явилось обращение суда в форме информационного письма.

02.09.2019г. в адрес адвокатской палаты Свердловской области поступило информационное письмо и.о. председателя районного суда г.Екатеринбурга от 02.09.2019г. в отношении адвоката С, осуществляющего профессиональную деятельность в адвокатском образовании адвокатский кабинет.

Из содержания обращения следует, что районным суда г.Екатеринбурга Свердловской области рассматривается многоэпизодное, объемное дело в отношении К. , П. и других ( всего 22 фигуранта ) по обвинению в совершении в составе преступного сообщества неправомерном доступе к компьютерной информации, создании, использовании и распространении вредоносных компьютерных программ, мошенничестве в сфере компьютерной информации. Объем уголовного дела составляет 2 547 томов. Защиту подсудимого К. по соглашению осуществляет адвокат К. О. 02.09.2019г. адвокат К.О. в судебное заседание не явилась, суду предоставлена справка о нахождении адвоката в очередном отпуске с 01.09.2019г. по 13.09.2019г. В порядке ст.51 УПК РФ в судебное заседание для осуществления защиты К. явился адвокат С., которому К. заявил отвод. Отвод адвокату определением суда был оставлен без удовлетворения. Адвокат С. заявил о несогласованности позиции с подзащитным, неготовности к судебному заседанию, а после отказа в удовлетворении ходатайства об освобождении его от участия в процессе самовольно из зала судебного заседания удалился, фактически отказавшись от осуществления защиты подсудимого. Рассмотрение дела было отложено

В обращении к президенту АПСО и.о. председателя районного просит проверить соответствие действий адвоката С. требованиям ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», а также обеспечить участие адвоката в порядке ст.51 УПК РФ для защиты подсудимого К. в последующих судебных заседаниях.

Полагая подобное обращение суда допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства, президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство, усматривая в действиях адвоката С. нарушение требований пп.6 п.4 ст.6; п.п. 1,4 п.1 ст.7, Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации ст.12; п.2 ст.13 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Адвокатом С. даны объяснения в которых он утверждает, что в порядке ст.51 УПК РФ был направлен в суд для осуществления защиты подсудимого К. , поскольку его адвокат по соглашению К.О. должна была уйти в отпуск….В судебном заседании подсудимый К. отказался от его услуг, поскольку он с материалами дела не знаком, позиции с подсудимым не согласовал. Коллеги по защите и государственный обвинитель просили об отложении дела, однако судья продолжила процесс. Когда он вновь заявил о невозможности участия в процессе, судья объявила перерыв для согласования позиции с подсудимым К. Во время перерыва К. настаивал на том, что какой-либо позиции он согласовывать не намерен, категорически возражал продолжать процесс. Какого-либо постановления о замене адвоката К.О. адвокатом по назначению судья не предоставила, несмотря на его возражения о нарушении судом прав К. продолжила процесс, поэтому он покинул зал судебного заседания.

И.о. председателя районного суда г. Екатеринбурга С. на заседание квалификационной комиссии не явился.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО от 23.09.2019 г. о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката С.

-обращение ( информационное письмо ) и.о. председателя районного суда г. Екатеринбурга С. в котором сообщается, что адвокат С. отказался от защиты подсудимого К. и самовольно покинул зал судебного заседания.

- объяснения адвоката С. в которых он утверждает, что посчитал невозможным участвовать в процессе поскольку это было бы навязыванием защиты и противоречило разъяснениям ФПА РФ « О двойной защите»

-выписку из протокола судебного заседания районного суда по дел г. Екатеринбурга по делу К. и других из содержания которого следует, что адвокат С. неоднократно заявлял ходатайства об освобождении его из процесса, ссылаясь на требования закона, разъяснения ФПА РФ « О двойной защите», разъяснения Верховного суда РФ и постановления Конституционного суда РФ.

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия принимает во внимание следующее.

Факты, изложенные в обращении, касаются процессуальных вопросов возникших при рассмотрении конкретного дела и связанных с участием в нем адвоката С. , а также оценке соответствия поведения и действий (бездействия) адвоката положениям законодательства об адвокатской деятельности, адвокатуре и нормам профессиональной этики адвоката.

В обращении не содержится просьба о привлечении адвоката С. к дисциплинарной ответственности, а лишь предложено проверить соответствие действий адвоката требованиям ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»

Автор обращения в подтверждение своих доводов направил в адрес квалификационной комиссии выписку из протокола судебного заседания.

Адвокат С. в качестве доказательств представил письменные объяснения

Квалификационная комиссия находит установленными следующие обстоятельства.

Адвокат С. в порядке ст.51 УПК РФ по распоряжению заведующего –координатора был направлен в процесс по делу К. и других 02.09.2019г. взамен адвоката по соглашению К.О. которая в судебное заседание не явилась, предоставив суду справку о нахождении адвоката в очередном отпуске с 01.09.2019г. по 13.09.2019г. Явившемуся в процесс адвокату С., К. заявил отвод. Отвод адвокату определением суда был оставлен без удовлетворения. Адвокат С. заявил о несогласованности позиции с подзащитным, неготовности к судебному заседанию, объяснил, что его участие в судебном заседании будет являться нарушением прав подсудимого на выбор защитника, ссылаясь при этом решение ФПА РФ « О двойной защите», разъяснения Верховного суда РФ и постановления Конституционного суда РФ. И лишь после отказа в удовлетворении ходатайства об освобождении его от участия в процессе и продолжении судом допроса свидетеля, самовольно покинул зал судебного заседания Рассмотрение дела было отложено.

Исследовав материалы дисциплинарного производства, обсудив доводы сторон, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу об отсутствии в действиях адвоката С. нарушения положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики.

Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять обязанности, отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами; соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции; (подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"

В решении Совета Федеральной палаты адвокатов РФ от 27.09.2013г. «О двойной защите» даны следующее разъяснения:

«Адвокат в соответствии с правилами профессиональной этики не вправе принимать поручение на защиту против воли подсудимого и навязывать ему свою помощь в суде в качестве защитника по назначению, если в процессе участвует защитник, осуществляющий свои полномочия по соглашению с доверителем.

Отказ подсудимого от защитника-дублера в данной ситуации является обоснованным и исключающим вступление адвоката в дело в качестве защитника по назначению.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 17 октября 2006 № 424-О, «предоставляя обвиняемому возможность отказаться от защитника на любой стадии производства по делу, уголовно-процессуальный закон, таким образом, гарантирует право данного участника уголовного судопроизводства на квалифицированную юридическую помощь защитника, исключая возможность принуждения лица к реализации его субъективного права вопреки его воле».

Неправомерность участия адвоката в процессе в качестве защитника–дублера по назначению подтверждается правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в его Определении от 08.02.2007 № 251-О-П: « …реализация права пользоваться помощью адвоката (защитника) на той или иной стадии уголовного судопроизводства не может быть поставлена в зависимость от усмотрения должностного лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело, т.е. от решения, не основанного на перечисленных в уголовно-процессуальном законе обстоятельствах, предусматривающих обязательное участие защитника в уголовном судопроизводстве, в том числе по назначению»….

Манипулирование правом на защиту, чем бы оно ни мотивировалось, недопустимо…

…. Предусмотреть в решениях советов об утверждении порядка оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению, положение о том, что адвокат не вправе по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда принимать поручение на защиту лиц против их воли, если интересы этих лиц в уголовном судопроизводстве защищают адвокаты на основании заключенных соглашений.

Нарушение этого положения рассматривать в качестве дисциплинарного проступка, влекущего дисциплинарную ответственность вплоть до прекращения статуса адвоката…»

В соответствии с п.6 ст.15 КПЭА адвокат обязан выполнять решения органов адвокатской палаты и органов Федеральной палаты адвокатов, принятые в пределах их компетенции.

Как установлено материалами дисциплинарного производства адвокат С. в сложившееся процессуальной ситуации действовал руководствуясь вышеуказанными разъяснениями ФПА России и Совета АПСО. В п. 3 ст.18 Кодекса профессиональной этики адвоката указано, что адвокат, действовавший в соответствии с разъяснениями Совета относительно применения положений настоящего Кодекса, не может быть привлечен к дисциплинарной ответственности.

С учетом вышеизложенного, квалификационная комиссия приходит к заключению об отсутствии в действиях адвоката С. нарушения положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, норм Кодекса профессиональной этики адвоката и необходимости прекращения дисциплинарного производства.

Совет адвокатской палаты с заключением квалификационной комиссии согласился, дисциплинарное производство в отношении адвоката С. прекратил.

17. Порядок рассмотрения и разрешения жалоб, представлений, обращений в отношении адвокатов (в том числе руководителей адвокатских образований, подразделений) устанавливается вторым разделом Кодекса профессиональной этики адвоката.

В соответствии с пп.6 п.9 ст.23 Кодекса профессиональной этики адвоката в случае обнаружившегося в ходе разбирательства отсутствия допустимого повода для возбуждения дисциплинарного производства квалификационная комиссия обязана вынести заключение необходимости прекращения дисциплинарного производства

В распоряжении президента АПСО указано, что дисциплинарное производство возбуждено на основании жалобы заявителя.

Из распоряжения президента АПСО следует, что 05.09.2019г. в адрес Адвокатской палаты Свердловской области поступило заявление гр. П. от 21.08.2019г. в котором указано: « Имеются сведения что в период с 2017г. по настоящее время в МАДОУ детский сад № г. Екатеринбурга, руководителем которого является ( супруга адвоката Ж. № в реестре адвокатов, имеющего действующий адвокатский статус), числится рабочий по обслуживанию здания Ж. имеющий диплом о высшем образовании № выданный Уральской государственной юридической академией.

Прошу провести проверку по данному факту, а также выяснить не является рабочий по обслуживанию здания Ж. и адвокат Ж. одним и тем же лицом. ...»

Полагая, что в действиях адвоката Ж. имеются нарушения требований ч.1 ст.2 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» президент АПСО возбудил настоящее дисциплинарное производство.

Адвокатом Ж. даны объяснения в которых указал, что он в свободное время увлекается изготовлением мебели. Его супруга, заведующая МАДОУ детский сад № г. Екатеринбурга, Л. попросила изготовить для нужд детского сада различные шкафы, столы и полки. Это возможно было сделать непосредственно лишь в помещениях детского сада. Поскольку для допуска в детское учреждение необходимо прохождение медицинской комиссии, он был формально устроен в детский сад как рабочий по совместительству. Все полученные деньги были израсходованы на покупку материалов, необходимых для изготовления мебели.

На заседании квалификационной комиссии адвокат доводы письменных объяснений подтвердил и пояснил, что с заявителем П. не знаком, знает лишь, что у неё трудовой спор, по поводу взыскания, наложенного на неё как работницу детского сада. Каких-либо юридических услуг он ни П. ни другим работникам детского сада не оказывал. Адвокат попросил приобщить к материалам фотографии изготовленной им мебели, справку из Прокуратуры района, в которой указано, что нарушений трудового законодательства в детском саду № не выявлено, справку, подтверждающую, что 12.07.2019г. трудовой договор с Ж. был расторгнут.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Ж.

- заявление П.

- объяснения адвоката Ж.

-справку, подтверждающую, что 12.07.2019г. трудовой договор с Ж. был расторгнут

Исследовав материалы дисциплинарного производства, заслушав объяснения адвоката проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о необходимости прекращения дисциплинарного производства в отношении адвоката Ж.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

Процедурные основы дисциплинарного производства изложены в разделе втором Кодекса профессиональной этики адвоката. В ст.19 КПЭА указано ( п.1) Порядок рассмотрения и разрешения жалоб, представлений, обращений в отношении адвокатов (в том числе руководителей адвокатских образований, подразделений) устанавливается данным разделом Кодекса.

В соответствии со ст.20 Кодекса Поводами для возбуждения дисциплинарного производства являются:

1) жалоба, поданная в адвокатскую палату другим адвокатом, доверителем адвоката или его законным представителем, а равно – при отказе адвоката принять поручение без достаточных оснований – жалоба лица, обратившегося за оказанием юридической помощи в порядке статьи 26 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»;

2) представление, внесенное в адвокатскую палату вице-президентом адвокатской палаты либо лицом, его замещающим;

3) представление, внесенное в адвокатскую палату органом государственной власти, уполномоченным в области адвокатуры;

4) обращение суда (судьи), рассматривающего дело, представителем (защитником) по которому выступает адвокат, в адрес адвокатской палаты.

Данный перечень является исчерпывающим.

В соответствии с п.4 ст.20 КПЭА не могут являться допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства жалобы, обращения, представления лиц, не указанных в пункте 1 настоящей статьи, а равно жалобы, обращения и представления указанных в настоящей статье лиц, основанные на действиях (бездействии) адвоката (в том числе руководителя адвокатского образования, подразделения), не связанных с исполнением им требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) настоящего Кодекса.

Как следует из материалов дисциплинарного производства, объяснений адвоката, заявитель П. доверителем адвоката Ж. не являлась и не является, за юридической помощью к нему не обращалась. Также данная гражданка не является иным лицом, имеющим право ставить вопрос о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката.

При таких обстоятельствах квалификационная комиссия приходит к выводу что допустимого повода для возбуждения в отношении адвоката Ж. дисциплинарного производства не имелось, в связи с чем возбужденное дисциплинарное производство необходимо прекратить.

Совет АПСО с заключением квалификационной комиссии согласился, дисциплинарное производство в отношении адвоката Ж. прекратил.

18. Несоблюдение адвокатом по назначению принципа непрерывности защиты установленного Правилами ФПА России «Порядок назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве», пренебрежение правами коллег, игнорирование требований пп.1 п.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката запрещающего адвокату действовать вопреки законным интересам доверителя, оказывать ему юридическую помощь, руководствуясь соображениями собственной выгоды, безнравственными интересами или находясь под воздействием давления извне послужило основанием для прекращения статуса адвоката.

Из Распоряжения президента АПСО следует, что в Адвокатскую палату Свердловской области поступила жалоба адвоката Ч, . осуществляющего адвокатскую деятельность в адвокатском образовании коллегия адвокатов, адвокатской конторе № в отношении адвоката Н. осуществляющего адвокатскую деятельность в этой же конторе.

Адвокат Ч. 14.03.2019г. в порядке графика дежурств принял поручение о защите по назначению в отношении А., подозревавшегося в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 158 УК РФ.

В ходе допроса подозреваемого А. с участием адвоката Ч. выяснилось, что подозреваемый состоит на учете у врача-психиатра. Дознаватель, тем не менее, предложила адвокату и подозреваемому заявить ходатайство о проведении дознания в сокращенной форме. Адвокат отказался, сославшись на то, что в отношении А. следует назначить судебно-психиатрическую экспертизу и по завершении допроса заявил необходимое ходатайство. В удовлетворении ходатайства о назначении в отношении А. судебно-психиатрической экспертизы дознаватель отказала, о чем 15.03.2019г. вынесла постановление.

Как утверждает адвокат Ч. : «Дознаватель пояснила, что по иному уголовному делу, которое совсем недавно направлено в суд, такая экспертиза уже проведена, по результатам экспертизы А. признан вменяемым, заключение экспертов из иного уголовного дела в виде копии будет помещено в расследуемое уголовное дело. Мои доводы о том, что заключение экспертов из иного уголовного дела мне в момент допроса не предъявляется, а наличие экспертных выводов любого содержания по иному уголовному делу и в отношении иных действий А., совершенных им в иное время, не освобождает дознавателя от назначения судебно-психиатрической экспертизы по новому уголовному делу, вызвали крайнее неудовольствие дознавателя с комментариями о том, что я безосновательно затягиваю расследование простого дела.»

03 апреля 2019 г. защиту А. по назначению принял адвокат Н., В период времени с 19.40 до 20 часов 30 мин. 03 апреля 2019 г. А. и его защитник были уведомлены об окончании следственных действий, а затем были ознакомлены с материалами уголовного дела. А. заявил ходатайство о рассмотрении дела в особом порядке, адвокат Н. каких-либо ходатайств по делу не заявил.

Адвокат Ч. в жалобе утверждает:

«Адвокат Н., зная из материалов уголовного дела о моем участии в деле в качестве защитника, причины моей неявки не выяснил, принял на себя защиту по назначению, занятую мною позицию по делу не поддержал, в стадии ознакомления с материалами дела ходатайство о назначении судебно-психиатрической экспертизы в отношении А. не заявил.

Дознаватель заведомо нарушала закон. А, состоит на психиатрическом учете. Копия экспертного заключения из иного уголовного дела не могла заменить проведение экспертизы по расследуемому делу. Реакции адвоката Н. на нарушение дознавателем закона не последовало.

Рассматривая уголовное дело, мировой судья перешел из особого в общий порядок рассмотрения дела и назначил в отношении А. судебно-психиатрическую экспертизу.

С учетом известных мне обстоятельств, у меня имеются основания полагать, что дознаватель и адвокат Н. применительно к делу А. имели взаимную заинтересованность. Дознаватель в отсутствие реакции со стороны защиты на нарушение закона достигла неверно понимаемых целей своей службы – в короткий срок провела дознание, а адвокат за свое участие в деле получил вознаграждение. Оба они – и дознаватель и адвокат своими совместными действиями устранили из уголовного дела предшествующего защитника, имевшего неприемлемую для дознавателя позицию по делу. … Адвокат Н. безосновательно принял на себя защиту А. по назначению, лишил меня возможности продолжить защиту А. и отстоять занятую позицию, тем самым нарушил мои профессиональные права и принцип непрерывности защиты, не проявил должного уважения ко мне, как к коллеге, лишил меня возможности получить вознаграждение за свой труд, своей позицией по делу умалил мой авторитет перед дознавателем.»

К жалобе адвокат Ч. приобщил копии документов из материалов уголовного дела, график дежурств, а также постановление судьи о назначении судебно-медицинской экспертизы в отношении А.

Адвокат Н. дать какие –либо объяснения отказался.

В распоряжении о возбуждении дисциплинарного производства президент АПСО отметил: «Вступая в дело в качестве защитника, зная об участии в деле адвоката Ч. и игнорируя принцип непрерывности при оказании юридической помощи, адвокат нарушил требования решения Совета ФПА России утвердившего 15.03.2019г. «Порядок назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве». При этом адвокат не проявил профессиональной добросовестности, действовал руководствуясь соображениями собственной выгоды, игнорируя профессиональные права коллеги».

Как считает президент АПСО адвокатом Н. нарушены подп.1,4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» п.1,2 ст.8; пп.1 п.1 ст.9, ст.12; п.1 ст.15; п.6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Адвокат Ч. на заседание квалификационной комиссии не явился.

При принятии решения по существу квалификационная комиссия исследовала следующие документы:

- распоряжение президента АПСО о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Н;

- жалобу адвоката Ч;

- копию ордера адвоката Ч;

- копию протокола допроса А. в качестве подозреваемого;

- копии врачебных справок в отношении А.;

-.копия ордера адвоката Н.;

- копию постановления дознавателя об отказе в удовлетворении ходатайства;

- копию постановления судьи о назначении судебно-медицинской экспертизы в отношении А,;

При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия учитывает следующее.

Автором жалобы в качестве доказательств предоставлены копии документов из материалов уголовного дела на дознании, копия постановления судьи о назначении судебно-психиатрической экспертизы в отношении А.

Адвокат Н. каких-либо доказательств, опровергающих доводы жалобы, не представил.

Исследовав материалы дисциплинарного производства, проведя голосование именными бюллетенями, квалификационная комиссия приходит к выводу о доказанности факта умышленного нарушения адвокатом Н. положений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм адвокатской этики, при обстоятельствах, изложенных в распоряжении президента АПСО и жалобе адвоката

Квалификационная комиссия находит установленным, что адвокат Н., зная из материалов уголовного дела об участии в деле в качестве защитника адвоката Ч. причины его неявки не выяснил, принял на себя защиту по назначению, вопреки требованиям решения Совета ФПА РФ о Порядке назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве; занятую адвокатом Ч. позицию по делу не поддержал, проявил профессиональную недобросовестность и неуважение к коллеге.

Квалификационная комиссия исходит из следующего.

В соответствии с подп.1 п.1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя. На это же адвокатов ориентирует и п.1 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката. В частности, при осуществлении профессиональной деятельности добросовестно, квалифицированно принципиально исполнять свои обязанности, активно защищая права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами.

Квалификационная комиссия считает установленным, что адвокат Н. недобросовестно и неквалифицированно отнесся к выполнению обязанностей защитника.

Это проявилось как при вступлении адвоката в дело, так и при дальнейшей защите.

Порядок назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве утвержденный Решением Совета ФПА РФ 15 марта 2019 г. п.3.4 закрепил принцип «непрерывности защиты, который применительно к назначению адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве означает участие одного и того же адвоката в уголовном деле с момента назначения до полного исполнения принятых им на себя обязательств, за исключением случаев, предусмотренных законодательством, настоящим Порядком и Региональными правилами».

Адвокат Н. достоверно зная, что ранее защиту А. осуществлял адвокат Ч. С которым он работал в одной адвокатской конторе, был обязан хотя бы поинтересоваться по какой причине адвокат Ч. не был приглашен дознавателем. Таких мер он не предпринял, игнорировав требования Порядка.

Выполнение решений Совета Адвокатской палаты, органов Федеральной палаты адвокатов, принятые в пределах их компетенции являются обязанностью адвоката, предусмотренной пп.4 п.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». Эта же обязанность предусмотрена и п.6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Далее, адвокат Н. обнаружив в материалах дела ходатайство адвоката Ч. о проведении психиатрической экспертизы подзащитного обязан был вновь заявить подобное ходатайство, поскольку в соответствии со ст.196 УПК РФ назначение и производство судебной экспертизы обязательно, если необходимо установить:(п.3) психическое или физическое состояние подозреваемого, обвиняемого, когда возникает сомнение в его вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве. Обоснованность такого ходатайства вызывалось не только ранее заявленным ходатайством адвоката Ч., но и наличием в материалах дела медицинских документов. Позицию адвоката Ч. впоследствии разделил и суд, назначив по делу судебно-психиатрическую экспертизу, однако адвокат Н. коллегу не поддержал. Это обстоятельство позволяет сделать вывод о нарушении адвокатом Н. следующих положений Кодекса профессиональной этики адвоката:

Ст.12 в соответствии с которой участвуя в судопроизводстве, адвокат должен соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства;

П.2 ст.8 - уважать права, честь и достоинство коллег;

П.1ст.15- обязывающего адвоката строить свои отношения с другими адвокатами на основе взаимного уважения и соблюдения их профессиональных прав.

В сложившейся ситуации адвокат Н. зная, что дознаватель сознательно нарушает Закон не занял принципиальную и профессионально правильную позицию.

Квалификационная комиссия находит убедительными утверждения адвоката Ч. что дознаватель и адвокат Н. применительно к делу А. имели взаимную заинтересованность. Дознаватель в отсутствие реакции со стороны защиты на нарушение закона достигла неверно понимаемых целей своей службы – в короткий срок провела дознание, а адвокат за свое участие в деле получил вознаграждение. Оба они – и дознаватель и адвокат своими совместными действиями устранили из уголовного дела предшествующего защитника, имевшего неприемлемую для дознавателя позицию по делу. Тем самым адвокат Н. нарушил требования пп.1 п.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката запрещающего адвокату действовать вопреки законным интересам доверителя, оказывать ему юридическую помощь, руководствуясь соображениями собственной выгоды, безнравственными интересами или находясь под воздействием давления извне.

Поскольку адвокат Н. нарушил вышеуказанные требования соблюдать нормы адвокатской этики, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, квалификационная комиссия усматривает в его действиях состав дисциплинарного проступка.

Совет адвокатской палаты Свердловской области на заседание которого адвокат Н. не явился, признал нарушения, допущенные адвокатом грубыми, влекущими применение самой строгой меры взыскания. С учётом поведения адвоката Н. свидетельствующего о полном отсутствии интереса Н. к своей профессии, игнорирования им требований органов адвокатской палаты, прав и законных интересов коллег по профессии, статус адвоката Н. был прекращён.

Срок для допуска к квалификационному экзамену на приобретение статуса адвоката, по истечению которого Н. может быть допущен к сдаче квалификационного экзамена, установлен - пять лет.

Обзор составлен секретарем квалификационной комиссии АПСО Лазаревым В.В.